Усилитель жизни

Вот так, месяцами ничего не происходит, а потом бац – и не угодно ли слетать домой за казенный счет? Правда, не на пикник, а на работу, и довольно непривычную… Как в анекдоте про кремлевскую стену: «уговорил, похоронят тебя в ней. Но ложиться нужно завтра».

Антон какое-то время сидел в нерешительности. За всю свою карьеру он проэкзаменовал всего-то трех кандидатов, каждый раз долго к этому готовясь и очень волнуясь, чтобы не облажаться самому. А тут такая толпа. Боязно как-то…

А фиг с ним, вдруг подумал он. Вряд ли они там будут разбираться, сколько у него опыта. И вообще не факт, что соберется толпа желающих поехать. Во-первых, русских в конторе немного. Во-вторых, срочность: по местным меркам полторы недели – это как в России завтра. Ну и наконец, из тех наших, кто здесь давно сидит, далеко не все рвутся на родину. Даже ненадолго. Но вот двадцать человек… я после этого голос не потеряю? Да нет, наверное – это же они отдуваться будут, кандидаты то есть. Ладно, кажется, решился…

Оставался, правда, еще вопрос с собственной семьей, и тут Антон почувствовал легкую робость. Он давным-давно никуда не ездил один, да еще на целую неделю. Правда, дети уже не маленькие, так что, наверное, Лена справится… да и вообще, это же командировка, а не то чтобы для собственного удовольствия… но все же домашний номер он набирал с некоторой робостью.

– Лен, привет, – сказал он. – Слушай, тут такое дело… Ты как посмотришь, если я на неделю съезжу в Москву? Точнее, даже в Питер. По работе, – поспешно прибавил он и перессказал ей остальное. – Это как… ничего?

– Конечно, поезжай, – спокойно ответила Лена. – Хоть Питер наконец увидишь. Поезжай, поезжай!

– А вы тут как, справитесь одни? – все еще не очень уверенно спросил Антон.

– Нет, от голода умрем, – съехидничала Лена. – Приедешь и найдешь три мертвых тела. Ладно… когда, ты говоришь, у вас отъезд? Может, я тогда для мамы еще кое-что успею купить…

«Уф, слава богу», – подумал Антон, положив трубку. Конечно, бывает, что Ленка слишком многого от него хочет. С детьми сидеть – всегда почему-то в неподходящее время; в выходные расслабиться не дает… Но все-таки приятно убедиться, что, когда надо, можно на нее рассчитывать. «Надо будет ей обязательно подарок призвезти», – решил он. Отправил ответ в международный отдел, посмотрел на часы (до обеда оставалось еще полчаса) и, вздохнув, вернулся к заевшей программе.

***

Через полторы недели, в субботу рано утром, в аэропорту Сан-Франциско он сел на самолет. Все набранные в поездку «десантники», командование которыми возложили на индуса средних лет с непроизносимо длинной фамилией, попали на разные рейсы. Антону предстояло добираться до Москвы в одиночестве, двумя самолетами с пересадкой в городе Атланта, а от Москвы до Питера ехать на поезде.

До Атланты он долетел часов за пять. Рейс в Москву отправлялся из другого терминала, в противоположном конце аэропорта. Чтобы размяться, Антон решил дойти туда по подземному тоннелю для пешеходов. В результате тащиться пришлось километра полтора – таким огромным оказался этот полный народа транзитный караван-сарай. А город-то – меньше нашего Ростова… Второй самолет провисел в воздухе десять часов, за которые день с ночью поменялись местами, а Антон, как всегда, слегка одурел от бесконечного сидения в кресле. Наконец, вынырнув из низких облаков, «Боинг» со стуком коснулся колесами бетонки. Заревели двигатели, гася скорость на реверсе. За окном под низким небом желтела пожухшая трава, вдали маячило серо-коричневое здание аэропорта… приехали. Здравствуй, родина.

Паспортный контроль и получение багажа прошли довольно резво; мордатые таможенники скользнули по обладателю единственного маленького чемодана ленивыми взглядами, и только. На улице было прохладно, воздух был по-осеннему прозрачным и бодрящим. Антон с наслаждением вдохнул полной грудью. Да, пахнет не так, как в Штатах, и первое, что чувствуется – запах выхлопов. А ведь все равно приятно. И странно как-то, чудно, и отчего-то весело. За высоким бетонным забором шумели самолеты. «Нигде нет неба ниже чем здесь… нигде нет неба ближе чем здесь» – всплыла в памяти строчка из песни.

Когда он добрался до дома, в Калифорнии была ночь. Там все давно спали – кроме жены, ждавшей его звонка. Он иногда и не знал, радоваться или раздражаться на то, что его так опекают. Особенно в последнее время. Что-то, кажется, слишком активно стали ему указывать, что делать…

– Антошка, я без тебя уже скучаю, – сказала Лена. – Дети давно спят, пора самой ложиться, но одной даже странно как-то…

– Я тоже скучаю, – стараясь копировать ее интонацию, ответил Антон. Правда, сейчас, на свободе, за возбуждением, усталостью и нервозностью по поводу завтрашнего, он особенной тоски расставания не испытывал. Если уж совсем откровенно, сбежать от однообразной семейной жизни было даже приятно. Но ему все же не хотелось выглядеть перед ней каким-то бездушным.

– Андрей страшно завидует, что ты на поезде поедешь, – продолжала тем временем Лена. – Полчаса меня расспрашивал, как там все устроено, где ты будешь спать, будут ли тебя кормить… Прямо по-настоящему волнуется. Может, ты ему посмотришь в подарок какой-нибудь паровозик игрушечный?

– Хорошо, – без особого восторга ответил Антон. Ему было очень приятно, что маленький сын так помнит о нем. Но почему из этого следовала необходимость покупать очередную игрушку, когда они и так вываливаются отовсюду… – Посмотрю, если время будет, – сказал он, стараясь говорить потверже. – Или просто расскажу ему, как что было, когда приеду. Ты ему так и передай, – а про себя подумал: «не забыть бы опять…». Неприятные случаи забывчивости уже бывали. Почему-то плохо у него получалось помнить все эти семейные обязанности.

Они еще поговорили о каких-то домашних мелочах и распрощались. Антон положил трубку и почувствовал, что его тянет в сон. Москва, о которой он мечтал столько времени, была вон там, за окном. И погода была отличная – сквозь ветви еще не облетевших деревьев в комнату ласково заглядывало невысокое солнце, словно приглашая пройтись. «Славная осень! Здоровый, ядреный воздух усталые силы бодрит…». Некрасов. Давным-давно в школе учил. Теперь уже как-то не верится, что вот здесь, куда сейчас прибыл с кратким визитом, я когда-то учился в школе… Действительно, что ли, пойти погулять?

В этот момент зазвонил телефон. Мама взяла трубку, послушала и сказала:

– Тебя. Не успел приехать…

Звонил Сергей, которому Антон еще из Америки сообщил о приезде. Тот самый, с которым они когда-то студентами прошли вместе шесть или семь сложных походов. В том числе и достопамятный, на Полярном Урале, где в одну из ночей сражались с порванной палаткой. С тех пор, правда, многое изменилось. Антон уже не первый год обретался за границей. Серега же, который в свое время учился в Бауманском институте на кафедре двигателей внутреннего сгорания, в итоге приземлился в фирме, занимающейся всевозможной компьютеризацией. Там он работал над вещами, не имеющими ни малейшего отношения к двигателям, но все же требующим приложения кое-какой конструкторской мысли. Год назад его сделали руководителем маленькой группы, а теперь в ней было уже человек двадцать. Судя по тому, как Сергей командовал в тех походах, где его выбирали командиром, он должен был быть хорошим менеджером – ответственным, заботливым, планирующим все детали. Слуга царю, отец солдатам.