Страница 30 из 62
Я даже не пытаюсь скрыть скепсис.
Жениться по расчёту, выставить главным условием рождение наследников, чтобы ставшая разочарованием дочь и ненавистный барон не получили ни монетки, и отдать деньги на благотворительность? Серьёзно? Но вот в то, что синьор Катц мог внести в завещание пару хитрых условий, охотно верю. Например, устроить соревнование, кто из претендентов больше заработает.
Экипаж останавливается на торговой улочке, первые этажи зданий заняты магазинами. Синьора Катц увлекает меня к стеклянной витрине с готовыми платьями. Тёмные тона, сдержанные фасоны, скромная отделка. Ничего не зная о местной моде, я всё равно могу оценить, что платья дорогие, но в то же время пошиты с расчётом на состоятельных простолюдинок. Аристократки подобное не наденут.
— Что скажешь, Тали?
— Синьора Катц, в доме барона я не имела права голоса даже в выборе платье. Вас не слишком затруднит, если я попрошу помочь мне?
— Ах, конечно же я помогу, Тали! Я же уже сказала, что мечтаю о дочке.
— Благодарю, синьора.
— Ты хочешь спросить, почему я не родила дочку после Эдана?
— Синьора, я бы никогда не позволила себе…
— Супруг принял эликсир, и теперь у него могут быть только сыновья.
Горничная распахивает дверь магазина, и синьора устремляется внутрь. Я остаюсь на улице, ошеломлённо смотрю ей вслед.
— Синьорина?
— Да…
Когда я догоняю синьору, она уже цепко удерживает помощницу хозяйки магазина под локоть и что-то ласково объясняет по-поводу модной вышивки, качественной ткани и аккуратных швов.
— Тали, скорее, — оборачивается она ко мне. — Эта милая девушка снимет с тебя мерки.
Глава 23
С ума сойти — я никогда не мечтала стать живой куклой в руках не наигравшейся в детстве синьоры! Или синьора Катц решила действовать от противного и под видом заботы о моём внешнем виде устроила мне форменную пытку?
Из примерочной меня не выпускают два с лишним часа. То есть… Хуже! Меня гоняют туда-сюда. Пойманная синьорой работница магазина на пару с личной горничной синьоры помогают мне облачиться в платье, я предстаю перед синьорой, она меня крутит-вертит-хвалит, затем объясняет, почему стотысячное платье недостаточно хорошо для меня и отправляет попробовать следующий наряд. И ведь в причинах ни разу не повторилась! Девушки избавляют меня от миллионного платья и упаковывают в миллион первое.
На кресле растёт гора отвергнутых вариантов, отдельно висят избранные платья, которые синьора рекомендовала померить ещё раз, как менее безнадёжные.
Я понимаю, что ещё немного и взвою. Я люблю обновки, честно. Но не в таких же масштабах, когда рискую оказаться погребённой под ними! Это как с мороженым. Одна порция — к счастью, а целое ведро — к ангине.
— Это однозначно да!
Пролетевшие два часа разом забываются, когда я вижу в отражении роскошь цвета грозового неба. Тёмно-синий бархатный лиф, пышный рукав три четверти и атласная юбка более светлого оттенка. Платье могло бы показаться мрачным, но всё меняет одетая под него идеальной белизны блуза с кружевными манжетами и строгим воротом.
Я смотрю на себя и не верю, что красавица в зеркале я. Что правильная оправа делает…
— Тали?
Сколько я смотрю на себя, если синьора забеспокоилась и решила позвать?
— Да, простите.
Интересно, что она скажет? Если посоветует отбросить в стог на кресле, то про добрые намерения синьоры можно забыть.
При виде меня, синьора поднимается:
— Тали, восхитительно! Мне уже жалко тех несчастных мужчин, которые тебя в нём увидят. Их сердца потеряют покой навсегда. Ты будто воплощение зимнего вечера.
— С-спасибо.
— И с мехом сочетается, — подаёт голос слегка ошалевшая помощница хозяйки магазина, замученная не меньше меня.
— А?
Девушка краснеет:
— Ваш питомец, синьорина.
И правда! Живая бирюза дополнит образ.
— Фыр-рь, — высказывается дивный дух, и мне чудится в его фырке скрытое самцовое одобрение.
Синьора усаживается обратно на диван и звучно хлопает в ладоши:
— Продолжаем примерку! Нам нужно подобрать ещё как минимум три платья. Три. Минимум.
— Спасите меня…, — со стоном опускаюсь я на первый попавшийся стул и тотчас подпрыгиваю, потому что села я не куда-нибудь, а на подушечку с булавками.
А-а-а, спасите!
За что?!
— Тали, но мы только начали, — синьора свежа и невозмутима, — Если покупку белья можно поручить горничным, то обувь, украшения и прочие мелочи придётся выбирать тебе и только тебе. Не волнуйся, я продолжу помогать.
— А-а-а…
Синьора заливается счастливым смехом и жестом отправляет девушек утащить меня за ширму, раздеть и продолжить пытку следующим нарядом.
Мне остаётся лишь смириться и осознать, что я ещё больше хочу в Кайтер. Пустырь, и никаких магазинов на многие километры вокруг.
Спасение же приходит только через час.
Я стою перед синьорой, со смаком попивающей чай, и демонстрирую ярко-жёлтый кошмарик, утыканный крупными красными бантами. Может быть, кому-то подобное платье и к лицу, но явно не Асе.
— Не годится, — мнение синьоры совпадает с моим, и я разворачиваюсь, чтобы уползти обратно за ширму.
— Матушка! Синьорина! — в приоткрытую дверь сперва просовывается нос, а затем и голова целиком.
— Эдан?
— Матушка, ты думала, что я не смогу вас найти, если ты «забудешь» сказать слугам, в какой именно магазин вы отправитесь? Синьорина, я вас похищаю. Прошу вас, кафе ждёт.
Мальчишка подмигивает, и голова исчезает, дверь захлопывается.
Эдан убрался вовремя, видимо, почуял моё острое желание его расцеловать и задушить в благодарных объятиях. Я победно смотрю на синьорину — всё! Отмучилась, и больше вы меня в магазин не заманите. Надо срочно богатеть, чтобы приглашать модисток на дом и шить одежду на заказ.
— Ничего, — хмыкает синьора, — завтра продолжим. Ахах, Тали, у тебя такое выражение лица стало…
Я сбегаю за ширму.
К Эдану я выхожу в «зимней прелести», я не нашла в себе сил расстаться с понравившимся платьем. Ну и чисто практически, если мы собираемся заняться делами, я должна выглядеть достойно, поэтому новое платье оправдано. Эдан оборачивается и при виде меня застывает истуканом. Он уже в том возрасте, когда на девочек засматриваются, и не только засматриваются…
Кажется, Эдан перестал дышать, пожирает меня глазами.
— Отомри, — щёлкаю его по носу.
Удовлетворение растекается по телу. Пожалуй, его реакция стоила всех часов моих мучений. Только почему в воображении на месте Эдана я вижу Яна? Эх, вот уж кто не сумеет оценить. И не потому что мы вряд ли снова встретимся. Как раз, очень может быть, что столкнёмся в Кайтере. Ян просто не увидит… Из-за примеси демонической крови он смотрит на мир в ином диапазоне, видит не материю, а её энергетическую структуру.
Я вздыхаю.
И откладываю фантазии до лучших времён. У меня есть насущные проблемы. Например, как платить за «зимнюю прелесть»?
— О, не беспокойся, — догоняет меня синьора. — Твои покупки доставят домой, как и счёт за них. Тебе будет достаточно выписать чек.
— Спасибо.
— Счастливо, дети.
Эдан, очнувшись, предлагает мне локоть:
— Синьорина, давайте начнём с оформления земли под кафе. Обычно в таких случаях землю арендуют, но мы купим.
— Да?
— Синьорина, вы видели карту? Долина Кайтер — это никому не нужная каменистая пустошь, пересечённая речушкой. Даже не речушкой. Ручьём, шириной метра два. И именно по ручью проходит граница двух провинций. Приобрести землю рядом с академией на получится, зато в сотне шагов, через ручей, земля продаётся почти даром. Ха! Ограничиваться одним кафе недостойно Катц. Синьорина, мы выкупим половину долины.
— Половину…, — эхом повторяю я.
Оу…
Размах впечатляет.
Карту я ночью рассматривала внимательно и в разных масштабах, и административную, и физическую. С одной стороны долину Кайтера подпирает высокогорная цепь. С другой — огибает порожистая бурная река, за которой начинаются непроходимые леса. Ничего удивительного, что на протяжении столетий каменистый пустырь, перечёркнутый сбегающим с гор ручьём, не интересовал никого. Сестринство магинь — особое исключение.