Страница 25 из 62
Обратно мы идём заметно медленнее, синьор горбится, едва переставляет ноги. Само собой получается, что я подхватываю его под руку и подставляю плечо. Фамильяр не просится на руки, прыгает за нами, держась на расстоянии. Бирюзовый меховой шарик мелькает то справа, то слева, то вырывается чуть вперёд, то отстаёт. И раньше нас запрыгивает в салон экипажа. Я помогаю синьору сесть.
— У тебя пальчики точь-в-точь как у Рири, — он ловит меня за руку и усаживает рядом, не отпускает. — Черты лица как у Рири. Но ты на неё совсем не похожа. Знаешь, что делает внешность внешностью?
— Нет.
— Характер. Рири была хрупкой, мягкой. Она напоминала ивовый прут, который гнётся, но не ломается. А ты… характером ты скорее похожа на меня, но всё же другая…
Фамильяру надоедает исследовать небольшой салон, углов, куда бы он не ткнулся, не остаётся, и он забирается на сидение, но не ко мне, а усаживается со стороны синьора:
— Мр-р.
И синьор улыбается, проводит по меху:
— Повезло тебе.
— Да.
Может быть, Система и не честна, далеко не честна, но я признаю: моя жизнь расцвела новыми красками.
Экипаж отдаляется от храма, и синьор расправляет плечи, поднимает голову, но руку мою не отпускает, продолжает рассматривать мои пальцы. Взгляд его безучастно блуждает по стене, но минут через пять становится осмысленным. Синьор выныривает из прошлого и сосредотачивается на настоящем:
— Тали, ты была серьёзна на счёт кафе?
— Полностью. Я рассчитываю решить проблему поставок к утру.
— Ого.
— Синьор, я уже упоминала, что у меня есть источник поддержки, который я не могу раскрыть. Я ничего не имею против, если ваши люди попытаются его отыскать, но не просите меня говорить.
— Я понял. И, Тали, зови меня дедушка.
— Спасибо за доверие… дедушка.
Минут через десять-пятнадцать экипаж останавливается перед каменным двухэтажным зданием, от соседних домов отделённым неширокими полосками зелени. Прилегающей территории, как при особняке барона, нет, здание меньше, скромнее, однако нет сомнений, что оно принадлежит состоятельному человеку. Как и соседние дома.
Синьор помогает мне спуститься на мостовую.
— Мр-ря, — раздаётся вслед, и фамильяр прыгает.
Я едва успеваю поймать его на руки. Подозреваю, прыгни он мне на плечо или на голову, будет больно. Зверёк насмешливо фыркает и как ни в чём ни бывало устраивает мордочку у меня на локтевом сгибе.
Поганец.
— Наглядный пример, почему установление добровольной связи категорически не рекомендуется, — комментирует синьор.
При случае надо почитать о фамильярах.
— Придётся воспитывать, — пожимаю плечами я.
— Мр-р?! Фр-р! — у духа аж шерсть на загривке дыбом встаёт.
— О, друг, ты всё-таки понимаешь человеческую речь? Какая прелесть.
— Фр-р! — возмущённо отвечает фамильяр и затихает.
Отвлёкшись на внезапное открытие, я пропускаю появление молодого человека в форме лакея. Парень распахивает дверь и склоняется в низком почтительном поклоне.
— Пригласи синьору Иглис, — небрежно бросает синьор, проходя мимо.
Лакей моментально испаряется. Пожалуй, слуги у синьора вышколены не в пример лучше, чем у барона.
Небольшой холл сияет чистотой, в воздухе витает лёгкий цветочный аромат. Синьор проходит вперёд, я следую за ним. Когда мы поднимаемся на второй этаж, навстречу спешно выходит женщина лет сорока, одетая в строгое кирпичного цвета платье и приталенный жакет на два тона светлее.
— Мой синьор, — она исполняет полный грации реверанс.
— Тали, синьора Иглис моя домоправительница, по всем бытовым вопросам ты можешь обращаться напрямую к синьоре. Полагаю, временно ты поживёшь в гостевых комнатах, они всегда готовы. Также синьора Иглис пришлёт тебе горничную. Обо всём остальном мы поговорим завтра. Согласна?
— Да, дедушка.
— Вот и хорошо. Синьора Иглис, синьорина Талиая Катц моя внучка. Позаботьтесь, пожалуйста, о праздничном ужине.
— Будет исполнено, мой синьор.
— Тали, если что, не стесняйся найти меня. До встречи за ужином.
Синьор Катц уходит, и мы с домоправительницей остаёмся наедине.
Глава 20
Женщина снова почтительно приседает, она чуть приподнимает юбку с боков и разводит в стороны. Голову наклоняет не так низко, как перед синьором, да и приседает лишь слегка, но, наверное, этикету её приветствие соответствует. По крайней мере, никакого диссонанса я не ощущаю.
— Добрый вечер, синьора Иглис, — здороваюсь я.
Она выпрямляется. Я чувствую на себе цепкий взгляд, однако поймать его не получается, синьора всем своим видом демонстрирует отстранённость и сдержанное уважение.
— Приветствую, синьорина Талиася.
А у барона слуги сокращали моё имя до короткого Ася.…
Домоправительница приводит меня в… Вау! Многокомнатные апартаменты: домоправительница показывает мне гостиную, рабочий кабинет и спальню с примыкающей к ней собственной ванной комнатой. И дура Ася ютилась в каморке ради призрачной перспективы стать леди?! У неё и впрямь мозгов не было.
— Синьорина, ваша горничная прибудет в течение пяти минут. Вам что-нибудь ещё нужно?
Спальное место для фамильяра и для него же бассейн, но с этим разберётся горничная, её уровень. У горничной же попрошу бумагу и писчие принадлежности, хотя, вероятнее, они уже подготовлены, просто не пылятся на столешнице, а лежат в ящике.
— Благодарю, пока ничего.
— Синьорина, праздничный ужин начнётся через два часа.
— Спасибо.
— С вашего позволения, синьорина.
Домоправительница удаляется.
Интересно, как быстро она доложит обо мне нынешней жене синьора Катца? Или не она? В любом случае на ужине ожидается занимательная нервотрёпка.
Я хмыкаю и осматриваюсь ещё раз, теперь внимательнее. Эх, чтоб мне так всегда жить…
В дверь гостиной раздаётся короткий стук.
— Войдите, — разрешаю я.
На пороге стоит девушка моего возраста. Тёмное глухое платье, белый передник и чепец выдаёт в ней ту саму обещанную мне служанку.
— Добрый вечер, синьорина Катц. Меня зовут Мия, и я назначена вашей горничной, — представляется она.
Я ловлю себя на том, что не знаю, как ответить. Наверняка есть некая принятая на такой случай фраза… Мда, вот ещё проблема: Ася, желавшая стать леди, идеально вызубрила этикет, а я полагаюсь лишь на мышечную память тела. Надо срочно исправляться, иначе однажды придётся объяснять, как я умудрилась забыть все уроки, которые получила в доме барона.
— Добрый вечер, Мия. Рада познакомиться.
— Синьорина, какие будут указания?
— Помоги мне привести себя в порядок к праздничному ужину, это главное. Мой фамильяр…
Я приподнимаю руки, чтобы Мие было лучше видно бирюзовую мордочку. Её глаза округляются. Воображение рисует, как в её огромных глазах вспыхивают анимешные розовые сердечки. Друг, да ты у меня, оказывается, живое оружие мимимишного поражения. Девушка готова, сражена наповал.
— Ох, простите синьорина, — спохватывается она.
— Не смущайся. Если мой фамильяр захочет, он даже разрешит тебе его погладить. Но предупреждаю сразу, насколько он милый внешне, настолько же он пакостник. Позови меня, когда ванная будет готова.
— Да, синьорина. Простите, синьорина Катц, но… ваш багаж?
— Багажа нет.
Поняв, что вопрос получился неуместным и неприятным, Мия чуть вздрагивает.
Я ободряюще улыбаюсь и ухожу в кабинет, плотно прикрываю за собой дверь. Шкаф, письменный стол, кресло, спокойные тона интерьера и картины в качестве настенных украшений. Словом, ничего особенного, обычная рабочая комната.
Перво наперво я пересаживаю зверька на столешницу, сажусь сама. Зверёк переступает лапами, обвивается пушистым хвостом и поднимает мордочку так, что мы оказывается чуть ли не нос к носу. Таращится, поганец. Я выдержать игру в гляделки не могу. Как состязаться с тем, у кого век нет, и кто по жизни не моргает?
Но играть я и не собираюсь.
— Ты очень милый, — начинаю я с откровенной лести.