Прячтесь! Будет ограбление!

— Он согласился встретиться. — Глебов пожал плечами. — Вдобавок уже поздно все переигрывать. Если никто не явится, тогда он точно что-нибудь заподозрит. И…

Завибрировав, зажужжал лежащий на торпеде сотовый. Взглянув на дисплей, на котором высветилось имя «Гоша», Глебов нажал отбой и потянулся на заднее сиденье за головой от костюма.

Шутов ободряюще хлопнул друга по плечу.

— Удачи, чувак. Я буду на связи.

— Да пошел бы ты, — буркнул Глебов, надевая голову кота. — Мог бы тоже поучаствовать.

— Но кто-то должен остаться в машине и контролировать местность на наличие ментов. Вот если бы ты назначил встречу с ним где-нибудь за городом, я бы мог пригодиться.

— Давыдов сам хотел встретиться здесь и только здесь.

— Вот видишь. И как бы я здесь подобрался к нему незамеченным? Я слишком заметный. Я даже не могу, как Гоша, замаскироваться под раввина. — Антон схватился за пучок волос. — Я рыжий. А нам… то есть вам надо захватить его быстро. Даже молниеносно. Иначе он достанет пушку — и пиф-паф. Ты ведь помнишь, как классно он умеет стрелять.

— Да хватит уже напоминать про пистолет! — взмолился Глебов, открывая дверь. — Лучше заткнись и сиди здесь. Справимся без тебя.

— Эй, постой! Как его вязать-то собираешься? — Шутов протянул упаковку строительной стяжки. — Ты забыл!

Сидя на прежнем месте, на четвертой от входа скамейке, закинув ногу на ногу, Давыдов потягивал через трубочку сок из пакетика и болтал по телефону. Однако несмотря на кажущуюся расслабленность и беззаботный тон, его глаза стреляли по сторонам — он был настороже.

— Это будет стоить дороже, — выслушав предложение своего знакомого, сообщил Давыдов. — Работа сложная, а мои исполнители — новички.

— Мне не нужны дилетанты! — затрещал из динамика голос крайне взволнованного собеседника. — Какого ж хера ты звонишь, если у тебя нет на примете профи?!

— Ну, во-первых, я вспомнил, что у тебя серьезные неприятности и ты вроде бы искал надежного исполнителя. Во-вторых, либо за эту работу берутся мои люди, либо ты сам будешь разбираться со свой проблемой. Других людей у меня нет, свести тебя с кем-нибудь другим у меня тоже не получится. Потому что не с кем. И, кстати, я не говорил, что мои люди дилетанты. Они уже серьезно выручили меня. Вдобавок завалить человека — что может быть проще? Раньше с этим легко справлялись даже полные дебилы. Для такой работы не нужен красный диплом. Подожди…

Заметив, как за кусты неподалеку зашел высокий мужчина, бывший, судя по черной одежде, окладистой бороде и широкополой шляпе, туристом из Израиля, Давыдов прикрыл ладонью динамик телефона и громко крикнул:

— Эй ты, Моисей! Вали к себе домой, и там можешь ссать на что угодно! Хоть на свою обожаемую стенку! А здесь Питер, и это Летний сад! Пшел вон отсюда!

Затравленно оглянувшись, высоченный еврей вышел из-за кустов и быстрым шагом направился по дорожке вглубь парка.

Прогнав решившего осквернить памятник культуры туриста, Давыдов вернулся к прерванному разговору.

— Напомни, на чем я остановился?

— Что насчет гарантий, Костя? — донеся голос из динамика.

— Успех гарантирован. Я сам все продумаю. Просто исполнять будут другие. Сам понимаешь, я уже давно не мальчик, чтобы подставляться под серьезную статью. Если договоримся о цене, я легко избавлю тебя от твоей проблемы.

— Сколько?

— Учитывая клиента… десятка.

— Долларов? Евро? — выдохнул от облегчения собеседник.

Победоносно улыбнувшись — заказ был получен, Давыдов жестко и с расстановкой произнес:

— Миллионов. Русских рублей. Или триста штук долларов. На меньше не согласен.

— Почему так много?!

— А кого убирать-то будем? Твой партнер — не последний человек в городе, у него есть охранна. Дело наверняка поставят на серьезный контроль, и мне придется ликвидировать исполнителей. Это-то ты понимаешь, Альбертик? Вот отсюда и ценник. Вдобавок я немного поиздержался — неудачно вложил деньги и задолжал серьезным людям. Если бы не мои финансовые трудности, я бы вообще не стал связываться с тобой. Считай, что я делаю тебе одолжение. Поэтому готовь десятку. Наликом. Ясно?

— Ну, если ты уверен в безопасности…

Давыдов неодобрительно покосился на замершее неподалеку и, похоже, заблудившееся нечто то ли в маскарадном костюме, то ли в ростовой кукле.

Ну сколько же придурков в этом парке, тяжко вздохнул Давыдов. Сначала какой-то раввин, теперь клоун… И когда наконец явится единственный более-менее вменяемый парень из тройки болванов? Как там его звали… Кажется, Сергей.

— Да-да, я полностью уверен в безопасности, — громко, нисколько не заботясь о крутящемся рядом клоуне, повторил Давыдов. — После дела мои исполнители отправятся на покой. — Он хохотнул. — Концы в воду, так сказать. — Прикрыв спикер телефона ладонью, Давыдов грозно спросил у уставившегося на него «кота»: — Чего ты здесь трешься, урод? Давай шагай отсюда, пока я тебе ноги не переломал. Не видишь, у меня важный разговор.

Казалось, окрик и угроза подействовали — «кот» сделал шаг в сторону, развернулся, чтобы было уйти. Однако в следующий миг «кот» вдруг передумал уходить и вместо этого рванул к скамейке. Видеть несущееся на тебя нечто в рыжем костюмчике с улыбающейся мордой кота было настолько диким зрелищем, что мужчина успел сделать всего три вещи — икнуть, вылупиться на «кота» и открыть от удивления рот.

А в следующий миг «кот» налетел на него и, не проронив ни звука, принялся довольно профессионально мутузить Давыдова кулаками, отчего тот, естественно, вынужден был обалдеть пуще прежнего. Раз — и кулак в перчатке заехал Давыдову сбоку по челюсти. Два — голова мужчины мотнулась назад от прямого. Три — и от точного удара в висок из глаз Давыдова брызнули искры.

Однако насколько бы нелепым не казалось внезапное нападение индивида в дурацком костюмчике, за годы профессиональной криминальной деятельности у Давыдова выработались определенные рефлексы. Удивление-удивление, но сначала нужно было порвать дистанцию, чтобы без помех достать пистолет и пристрелить неадекватного придурка. А поражаться и пытаться осмыслить происходящее можно и позже.

Пинком ноги в живот оттолкнув избивавшего его «кота», Давыдов из положения сидя одним прыжком перемахнул через спинку скамейки и, запуская руку за пазуху, где в сделанной на заказ кобуре под глушитель болтался его тэтэшник, понесся прочь, к ближайшим кустам. Оглянулся: «кот» также перепрыгнул через скамейку и резво преследовал его, находясь в паре-тройке шагов позади и поддерживая руками голову костюма, дабы та не слетела.

— Ну тварь!.. — на бегу злобно прошипел Давыдов.

А в следующий миг и без того странная ситуация окончательно стала абсолютно безумной — из-за кустов с боевым кличем выбежал прятавшийся за ними высоченный еврей. И снова все, что успел сделать Давыдов, — это удивиться. Спустя мгновение массивный «раввин» на полном ходу врезался плечом в грудь убегающего от «кота» мужчины. Ноги Давыдова по инерции продолжили двигаться вперед, тогда как верхняя половина его тела получила мощный импульс к движению назад. Закрутившись вокруг центра тяжести своего тела, мужчина совершил в воздухе почти полный кувырок назад и со шлепком приземлился на живот. От сильнейшего удара выбило дух, однако Давыдов кое-как сумел вывернуть голову и прохрипел:

— Суки позорные…

Все также в полной тишине «кот» склонился на поверженным мужчиной и принялся лупить его по голове. А усевшийся на спину «раввин» начал выкручивать ему руки.

В паузе между ударами, балансируя на грани потери сознания, Давыдов сумел задать один единственный вопрос, волновавший его больше всего на свете:

— Кто… — удар, — вы вообще… — удар, — вашу мать… — удар, — такие?!

Ответа не последовало, и спустя несколько ударов Давыдов вырубился.

Нанеся пару контрольных ударов, Глебов, не разгибаясь, уперся руками в колени и попытался отдышаться.

— Что за дела, Серега? — продолжая выкручивать бесчувственному мужчине руки, с возмущением спросил Покровский. — Мы не так договаривались! Ты должен был его отвлекать, а я подобраться к нему со спины и схватить первым! Зачем ты набросился на него?!