Ты будешь моей

— Знаешь, я наверное даже люблю ее. По крайней мере, мне сейчас хреново. Так хреново, что хочется кого-нибудь завалить.

— Давай ты лучше ляжешь спать. Ушла и ушла. Тебе же лучше, что узнал об этом до свадьбы, а не после.

Пока я тащил его в спальню, он все это время пытался говорить:

— Я ведь послал ее… Наговорил дерьма… Мне плохо без нее, слышишь? Хочу чтоб была со мной…

Когда я его уложил, уходя, услышал:

— Я прощу ее. Смогу. Мы снова будем вместе. Я ведь тоже не ангел…

С раздражением вернулся в гостиную. Взял телефон брата и переписал себе номер Регины. Она у него записана: «Любимая детка». И фото, где она лежит, соблазнительно улыбаясь. Нежные плечи открыты, а шелк простыни скользит по груди.

Скопировал себе ее фото. Потом вообще все их фотки перекинул себе. Дома рассмотрю подробней.

Пока ехал, попробовал дозвониться. Но абонент был не доступен.

Написал несколько сообщений, представляя как она будет злиться, когда прочтет их.

Завтра. Я навещу ее завтра.

Это утро началось не с кофе. А с огромного каменного стояка, до боли в яйцах. Ночью ко мне во сне пришла развратная Регина, которая вытворяла такое, что я до сих пор не могу очнуться.

Удовлетворив себя в душе, мрачно подумал о том, что с появлением в моей жизни девушки, я стал дрочилой. Это пиздец как не солидно. В свои тридцать пять я дрочу как подросток.

Но ничего, и нашей улице будет праздник. Скоро я возмещу себе все моральное и физическое неудовлетворение.

На фирме все шло своим чередом, за исключением того, что моя секретарша пришла без юбки. Вернее она была, но больше походила на пояс. Даже возникло желание нагнуть ее и трахнуть, или дать в рот, чтоб не облизывала при мне свои полные губы и не смотрела на меня похотливой кошкой.

Но в итоге, я сделал ей выговор и отправил переодеваться, предупредив что в следующий раз, если она придет в таком же виде, уволю к чертям. Потому что я работу и личную не смешиваю.

Вот только с Региной бы сделал исключение, работай она у меня. Я бы брал ее и в перерывах, и вместо кофе, и вообще так часто, чтоб она просила пощады.

Нужно было узнать адрес ее родителей. Понятно, что к Славке с этим не сунешься, поэтому пришлось позвонить своему бывшему однокласснику, который сейчас работал следаком. И через двадцать минуть у меня была вся информация о ней.

Девочка очень скромная. Только окончила универ. Никаких амбиций и глобальных планов на жизнь. Но это даже лучше. Особенно сейчас, когда она освободилась от Славки.

Итак, адрес у меня есть. Но сначала — позвоню.

На часах: два. Солнце светит ярко. Можно сходить в кафе. Или съездить на набережную, погулять там. Набираю. Слышу гудки. Трубку не берет. Вот вредина. Следом ловлю смс: «Не звони мне больше никогда. Я твой номер закинула в черный список».

Смешная. Думает, что меня это остановит? Конечно нет!

Выхожу из кабинета и сообщаю секретарше что буду после четырех. Все встречи, которые были запланированы на сегодня, уже состоялись. После четырех вернусь и займусь проектами.

Выезжаю со служебной стоянки и забиваю адрес в навигатор. Так, по пути нужно заехать в цветочный и купить ей букет. Или кактус. Нет, лучше что-то нежное и без колючек, а то вдруг решит побить меня букетом. Смеюсь.

Подъезжаю к дому ее родителей и начинаю сигналить. Спустя пять минут появляется мужчина и идет в мою сторону. А потом выбегает злющая девчонка и что-то сказав отцу, отправляет его в дом.

Быстро подходит к машине. Глаза яростно полыхают. Щечки разрумянились. Такая милая, как шипящая кошка. Дергает дверную ручку и садится на сиденье, поворачиваясь ко мне. Вот ты и попалась. Резко подаюсь вперед и дернув за талию, усаживаю брыкающуюся кошку на колени. Она дергается и ругается.

— Такой милый ротик не создан для грубых слов — шепчу я, обхватывая ее затылок и целую, не обращая внимание на сопротивление. Бля, как хорошо. А то, как ее попа ерзает по моему стояку — вообще нереально офигенно.

Она мычит, кусается, а я целую.

— Пусти, Андрей. Что ты делаешь? — возмущенно шипит, когда моя рука пробирается под подол сарафана и отодвигает трусики. Я рычу, толкаясь пальцами, добираясь до желанной плоти. Сжимаю лобок и начинаю ласкать ее нежные губки, отодвигая их и задевая клитор. Хочу довести ее грани, чтоб сама просила трахнуть ее.

— Прекрати! Родители увидят — шипит она, вырываясь. С сожаление выпускаю, но блокирую двери, чтоб не сбежала.

Она перебирается на сиденье и поправляет одежду: трусики, сарафан. Лицо пылает алым румянцем, а мне хочется заменить ее руки своими. Но не для того, чтобы привести одежду в порядок, а наоборот — раздеть ее полностью и насладиться желанным телом. Я все так же хочу ее, даже больше. Меня ощутимо потряхивает от неудовлетворения. Хочется увезти ее далеко-далеко, там где будем только мы. Туда, откуда она не сможет сбежать от меня. Где я буду медленно любить ее или жестко трахать, слушая ее стоны и мольбы продолжить.

Регина приглаживает волосы, бросая на меня косые злые взгляды. Боится, что могу снова сграбастать ее в свои объятия и продолжить начатое. А я сдерживаюсь изо всех сил, чтоб этого не сделать.

— Андрей, так не может дальше продолжаться — говорит она и кладет мне пальчики на губы, когда я собираюсь возмутиться. Я касаюсь их губами и языком, меня ведет от такого простого прикосновения — Между нами ничего быть не может. Пойми ты уже наконец — мы с тобой не пара и никогда не будем.

Выдумщица. Нет слова никогда. Оно не про нас. Я несогласно рычу и прикусываю нежную кожу. Она ойкает и прячет ручку. Мне становится так тоскливо, словно я что-то потерял. Хочется вернуть ее ручку на место и зацеловать каждый пальчик, поднимаясь губами выше.

— Девочка моя, никогда — это не про нас. И не стоит себя обманывать: ты хочешь меня не меньше — смотрю в ее глаза. Она ведь все понимает. Чувствует. Но почему — то, продолжает сопротивляться.

— Хотеть и иметь — разные вещи — фыркает в ответ. А у меня от этой фразы в голове проносятся пошлые картинки.

— Не скажи. Я очень тебя хочу. И иметь тоже — озорно подмигиваю ей, а она возмущенно закатывает глаза:

— У тебя все через одно место! Вроде взрослый мужчина, а ведешь себя как подросток — выговаривает мне. Ну-ну, прям училка, отчитывающая нерадивого ученика.

— С тех пор как тебя увидел, думаю только об одном — и это действительно так. Я на ней просто помешан.

Она дуется и смотрит в окно. И кто еще из нас подросток.

— Я не буду с тобой: ни час, ни раз, никак. Хватит. Найди себе другую жертву и испытывай на ней свои уловки. Я поняла, чего ты добивался: ты хотел рассорить нас со Славой, чтоб я не дай Бог не вошла в вашу семью. Я ушла. Теперь оставь меня уже в покое — говорит она, продолжая смотреть в окно. Ну надо же как завернула! Поняла она, как же. Выдумала очередную ерунду.

Я злюсь и двигаюсь к ней, заставляя ее посмотреть на себя:

— Я хотел чтоб ты ушла от брата. Но не по той причине, которую ты придумала. Увидев тебя — я понял, что ты создана для меня. Пусть это звучит глупо и банально, но ты — моя. И я не сдамся. Поэтому, предлагаю не затягивать и сдаться. Не нужно мучить нас обоих.

Она вырвалась и с раздражением окинула меня взглядом:

— Выпусти меня. Я все сказала. Не хочу ни видеть тебя, ни слышать.

Моя дикая кошечка в бешенстве. Шипит и злится, вместо того чтобы расслабиться и отдаться моим ласковым рукам. Ладно, сейчас отпущу ее, нам ей немного времени. Пусть придет в себя.

— Хорошо. Беги. Но я не отступлю — снимаю блокировку дверей и выпускаю птичку из клетки. Пусть уходит. Подумает. Разложит все полочкам. Все равно сдастся. Рано или поздно. Я не отступлю.

Регина уходит, даже не обернувшись в ответ. Пусть думает, что все будет так, как она хочет. Только на деле — будет так, как хочу я. А я хочу чтоб нам обоим было хорошо.

Вспоминаю про цветы, что так и не отдал. Выхожу, вставляю букет в дверную ручку у ворот. Все равно найдет. Ни она, так ее родители. Пусть знает, что между нами нельзя поставить точку. У нас все только начинается.