Страница 6 из 9
Звёзды и планеты, живые существа и биосфера, цивилизация и люди – всё материально, всё имеет размеры, температуру, тянется во времени, зависит от естественных причин. Разум существует в мозгу человека и очевидно материален, сведения тоже имеют реальные носители.
Но Я? Куда и откуда, и почему? Разум без Я – бесцельная аналоговая машинка, набухшая сведениями. Только Я, единый, неделимый, безграничный, нематериальный, вне времени, но существующий живой Я – центр мироздания и основа. Я где захотел: и сейчас, и в прошлом, и в будущем. Я что захотел, насколько смело и свободно воображение. Вселенная во Вселенной Я заселяет и напрягает разум. Разум познаёт, создаёт, и вперёд – всемогущее сотворение внедрения в мир.
Чёлны уже совсем недалеко и будто бы вытащены на берег прямо из древнего моря – большие, деревянные, с плавными обводами, с высоким бортом, с крутым лебединым носом и кормою.
Да, не все ещё лодьи, времён Садко и Синдбада-морехода свой век отслужили.
– Рвав! Гав-гав! Ау-ввав! – От горки со стороны тростниковых хижин выскакивает разношёрстная свора. Шесть штук. Приближаются.
Ну, начинается как всегда, как жильё, так и собаки без привязи! Место голое, нигде не укрыться. Нащупываю нож.
А вот и палка валяется! Весьма кстати. Подбираю довольно хлипкую хворостину и продолжаю чинно вышагивать своим путём по краю прибоя.
– Ррр-гав-гав-гау! – Подбежавший грязный вожак изображает ярость, скалится и резко приседает, будто готовясь к прыжку, псы помельче трусовато подражают, окружая забредшего в их владения чужака. Продолжаю невозмутимое шествие.
На испуг не возьмешь, не на того напали. Только не давать им зайти сзади. Оборачиваюсь, тыкаю своим оружием в сторону назойливой сучки, нацелившейся исподтишка цапнуть за икры.
– И-ии-и! – визг и отскок.
– Си-су… Си-су, – посвистываю скандальным братьям нашим меньшим по-свойски. Собаки полаяли, поохраняли, позащищали и усекелили восвояси к своим мискам. Провожаю взглядом нестройную хвостатую команду, но палку всё же не бросаю. Впереди чёлны в ряд, а что там за ними, не видно. Может, ещё одна свора? Чёрные струганые доски допотопных посудин пришиты внахлёст к округлым бортам просмолённой бечевой. На обшивке одного из стругов нарисован индийский мальчик со школьной папкой под мышкой, смотрящий вперёд в волны.
А вот и хозяева: две цепочки индусов держатся за концы гигантской сети и слаженно, по команде, перехватывая руки, тянут её из пучины: – Опп! Опп! Опп! Опп! – Разномастные чалмы и цветные полотенца на бёдрах покачиваются в такт их монотонным выкрикам. Метрах в пятистах от берега на краю огромного невода виднеется ещё одна промысловая лодья.
Сколько же тут рыбаков на одну снасть? По десять на каждом канате, трое в лодье, и ещё один – вон плавает, буйки поправляет. Двадцать четыре человека.
Прохожу мимо, приподнимаю в приветствии шляпу: – Здравствуйте!
Двое крайних в цепи, укладывающие вытащенные канаты, отзываются кивками. Другие артельщики, занятые делом, продолжают работу: – Опп! Опп! Опп!
Полусонный вилорогий буйвол разлёгся посреди заливчика и лениво наблюдает, как спорится работа. Маленькая птичка что-то выклёвывает на его раздутом боку. А дальше по берегу опять чернеют в дымке такие же чёлны.
А не полежать ли и мне?
Снимаю вещмешок, кладу у камня.
Какой странный камень, будто в узорах. Ба! Да это же панцирь морской черепахи! Вот она, мечта детства из телефильма. Откапываю вросшую в лёсс невероятную находку, примеряю её к груди. Роговой доспех закрывает всё туловище и воняет тухлой воблой. Ничего, отчистим. Несу диковинку к воде. Драю черепаховые останки песком, ополаскивая то и дело руки от смердящей мякоти.
Сбылась мечта запоздалая. Возвращаюсь с мешками полными добычи.
Две цепочки тощих индусов, тех самых, что тянули из пучины невод, теперь так же слаженно волокут на берег свою громоздкую лодью: – Опп! Опп! Опп! – Разномастные чалмы и цветные полотенца на худых бёдрах снова покачиваются в такт их монотонным выкрикам. Двое упитанных белых в пробковых шлемах пристроились с кормы и тоже пыжатся, – Взя-ли! Взя-ли!
Русские! Кто же ещё впряжётся помогать всем трудящимся харламам?! Кому ещё такое придёт в голову? Немцу? Американцу?
Круглая бадья с метр в поперечнике наполнена по колено мелкой рыбёшкой, такой же, что и в ведре берегового босяка, промышлявшего в одиночку у пёстрого валуна.
Интересно, сколько же тут рыбы придётся на брата?
Улов имеет объём
3,14 · 12 · 0,4 (высота до колена): 4 = 0,314 м3 = 314 л ≈ 31 ведро.
Значит, на одного харлама приходится по
31: 24 ≈ 1,3 ведра рыбы.
Не густо. И это несмотря на циклопическую сеть, прахозаветную лодью и перетягивание канатов. Мой весёлый единоличник у камня наловил почти столько же. А ему к ужину, наверно, больше и не надо было.
Полбадьи рыбы из слоя воды диаметром полкилометра. Рыба здесь основа, а вода – среда. Наглядный пример закона обоснования сред.
Рыба ходит косяком в море. Люди скучиваются в городах, освобождая живописные пустоши. Земля набухает. Синтез лёгких элементов из тяжёлых увеличивает её объём. Лёгкие породы астенолиты, сиенит, гранит всплывают, образуя дайки, силлы, батолиты. Золото залегает в жилах, алмазы – в кимберлитовых трубках, нефть – в пористых пластах, железо – в рудных телах, деревья растут на почве, учёные работают в институтах, музыканты в консерваториях. В природе содержание основ в среде никогда не бывает заключено в бесконечно большой единообразный кусок.
Основы рассеиваются в среде и образуют скопления. Это закон дисперсии основ[28].
Для каждой основы распределение в среде (дисперсия) имеет конкретные возможные формы, размеры, концентрацию и чистоту. Фундаментальная наука с натуральными дисперсиями не работает. Методика исследований заключается в выделении из дисперсии чистых основ, проведении воспроизводящихся опытов в условиях, ограничивающих случайности. Полученные результаты систематизируются и оформляются в соответствующие выводы. Познать научно – это значит в дисперсии выявить (очистить, накопить) явление и затем, сравнивая сведения, отыскать им применение к другим дисперсиям. Человек делает исключение из закона дисперсии основ. Человек расширяет среду цивилизации, внедряя технику приспособления окружающей среды к условиям своего существования.
Пожалуй, с натуральными дисперсиями работают только гуманитарные «науки», а очищенными дисперсиями в настоящее время распоряжается торговля.
Интересны природные дисперсии магния. Мg во Вселенной и на Земле распространён одинаково[29]. Мg – связь Земли с космосом? Белок CHN(O) жизнь – дитя солнечного огня. Может, на тёплой Земле основы сред связывает свет? А как распределён Mg в мозге? Я – основа среды Разума, а если и Я тоже среда? Среда чего? Всеобщего чего? Или всеединого? Как связано? И – или чем?
Залезаю со своим панцирем по приставной лесенке на невысокую плоскую крышу хозблока, что рядом с коттеджем. Вот тут ему будет самое место, здесь его ни одна собака не достанет, здесь он и пропечётся, и проветрится, и запашок выдохнется.
28
См. гл. 13, табл. 2 «Сводное численно-семантическое устремление закона обоснования среды и закона дисперсии основ в Единый закон».
29
Ажгирей Г. Д. Общая геология. М.: Просвещение, 1974. С. 72.