Страница 24 из 138
«Вряд ли так сказалось мое холодное поведение», — подумал Ярослав и с подозрительным прищуром посмотрел на девушку. Однако она оставалась для него загадкой, и узнать, что случилось в ее жизни по глотку эмоций, казалось невозможным.
Переключившись с размышлений на ужин, Ярослав присел за стол. Катя поставила перед ним тарелку с аппетитной лазаньей.
«И как она только угадала мое любимое блюдо?» — подумал он, но не произнес этот вопрос вслух.
Располагать к себе Катю Ярослав не желал. По каким-то необъяснимым причинам он хотел, чтобы она ненавидела его. Возможно, просто опасался, что подпустив ее слишком близко, потеряет контроль над своей сущностью и осушит, поглотив все эмоции девушки, и сделает ее бездушной марионеткой, желающей только одного — своей смерти.
Покрутив голову из стороны в сторону, Ярослав взял вилку и начал есть. Тесто было божественно нежным и буквально таяло во рту, а начинка из мелко нарубленных кусочков курицы показалась несколько необычной, но вышла гораздо вкуснее фарша. Медленно пережевывая каждый кусочек, Ярослав наслаждался едой, считая ее райским подарком (холостяцкая жизнь отучила его от домашней еды после смерти матери). Нежнейший соус из сыра с майонезом и чесноком капал на блюдце, но Ярослав каждый раз собирал его, жадно наблюдая за тем, как лазанья исчезает с тарелки. Закончив ужинать, он услышал тихое урчание живота. Увидев еще одну порцию, приготовленную явно для него самого, довольно улыбнулся, но тут же сделал серьезное выражение лица.
— Спасибо за ужин, — пробурчал Ярослав, встав из-за стола и отставив тарелку.
— Вам понравилось? — с нотками надежды в голосе поинтересовалась Катя.
«Что ей сказать? Солгать? Или похвалить?» — промелькнула мысль, и Ярослав на мгновение замер, а затем обернулся в ее сторону.
— Это было гораздо вкуснее твоих утренних оладий.
С этими словами он направился в комнату, надеясь, что не обидел Катю. Своим холодным отношением он итак, изрядно оттолкнул ее от себя и где-то в глубине души не желал сильнее усугублять ситуацию, заставляя девушку верить в то, что он тиран и деспот.
Ярославу показалось, что Катя улыбнулась, но, обернувшись, он заметил лишь серьезное выражение, отражающееся на ее лице, когда она мыла тарелку. Поджав губы, он постарался громче шаркать ногами, направляясь в сторону комнаты своего «отца», а затем, проследив, чтобы Катино внимание было занято уборкой, ловко перевоплотился в себя настоящего и юркнул вверх по лестнице. Скоростью он обладал отменной, а кошачья грация позволяла бесшумно передвигаться, чтобы не спугнуть «жертву» во время кормления, что прекрасно спасало в былые времена.