Сладости или Гадости

- Ничего страшного, - бормочу, как последняя дурочка, наблюдая за тем как он нервно сглатывает, не сводя пустого взгляда с трущегося об меня щенка. И только после того этого, я наконец-то чувствую краем пальца что на синем бантике моего подвижного подарка есть что ещё. Дергаюсь от того, как что-то твёрдое трётся об мои пальцы, аккуратно перехватываю Пунша, не позволяя ему продолжать свой ритуал неземной любви, во время которого он облизывает мне руки, и душа мгновенно опускается в самые пятки, напоминая откатившую от берегов волну.

Тяну за шелковую ленту, освобождая щенка от нарядного банта, и в моих пальцах оказывается обручальное кольцо, сказочной красоты. Зеркальная платина с россыпью алмазов, коронованная радужным бриллиантом от Булгари обожгла мои влажные подушечки, и я практически почувствовала, как челюсть поползла вниз, не вскрывая моего ошеломления!

- Я не собираюсь делать тебе предложение, Лана, - доносится до меня голос Эрика из противоположенной стороны бесконечной вселенной. Мне сложно оторвать взгляд от этого крохотного украшения и привести в порядок мысли, которые разбросал налетевший с небес ураган, но я всё-таки превозмогаю себя, поворачиваясь в сторону Эрика. Он всё ещё сидит у моих ног, буравя взглядом преданного пса, и всё ещё надеется, что я соглашусь поменять свой мир по его подобию. – Но прошу дать мне ещё один шанс. Пожалуйста, Лана, подари мне хотя бы месяц на то, чтобы я смог всё исправить. Подари мне месяц с обещанием не сближаться с Паркером.

- Ты сумасшедший? – только и смогла выдавить из себя, не имея ни малейшего понятия, о чем именно он говорит.

- Подари мне месяц и, клянусь богом, что как только мы сойдём с трапа, я больше тебя не потревожу. Я не буду тебя преследовать. Не буду караулить под домом или искать встречи по работе, - продолжил свой напор Эрик, впиваясь пальцами в кожу под моими коленками. – Я перенесу свой брак с Алекс, и если до конца срока для нас с тобой ничего не изменится, то раз и навсегда исчезну от твоей жизни.

- Подожди, Эрик, подожди!... – замотала головой, путаясь в волосах. – Я не понимаю, чего ты хочешь. Целибата? Ты просишь чтобы я не спала с Паркером пока ты не найдёшь способ сойтись? – что не говори, но стоило мне произнести это в слух, и ситуация показалось ещё более абсурдной, чем в моём воображении.

- Можешь не понимать моих мотивов, - спокойно и жестко пояснил Эрик, словно чем больше я запутывалась – тем увереннее он становился. - Но я прошу только того, чтобы ты не спешила с ним сближаться. Думай обо мне что хочешь: презирай, смейся, ненавидь. Но если ты на самом деле любишь Колена, то я сам должен убедиться в том, что Колен не посмеет причинить тебе вреда. Хорошо?

- Неужели ты на самом деле настолько сильно за меня переживаешь? И это не очередная твоя извращенная попытка сделать мне больно или отвадить от меня Паркера чтобы я осталась одна? – недоверчиво приподняла брови, хватая ртом сладкий воздух.

- Клянусь, - ответил, ни секунды не раздумывая, и его рука обхватила мои пальцы, забирая кольцо. А уже через мгновение тёплый метал заскользил по пылающей коже, задевая тонкие костяшки суставов. – Ты будешь жить, как и прежде. Работать, отдыхать, веселиться, ходить с ним на встречи, но только не делить одну кровать.

- А если это произойдёт в машине? Или на диване? – поинтересовалась моя паника.

Всё-таки в такие моменты слово «дурочка» подходило мне как нельзя кстати.

- Просто пообещай, что следующие тридцать дней ты не позволишь ему прикасаться к себе так, как это делаю я, - еле заметно улыбнулся Эрик, зарываясь рукой в мои волосы. – Обещай, что не позволишь ему целовать тебя там, где это делаю я, - пробормотал, неспешно приподнимаясь, чтобы прикоснуться губами к моей шее и на этот раз я уже ничего не смогла с собой поделать.

Глава 31 Эрик Холл

Лана на вкус как божественная амброзия. Знаю, что это всего лишь моя фантазия, но совершенно не способен избавиться от её сладости у себя на языке.

- Эрик… - беспомощно хрипит Лана, упираясь руками в мои плечи, и её пальцы настолько сильно сжимают ткань рубашки, что она режет острыми ногтями мою кожу, вызывая приятную судорогу, поспешно спускающуюся от шеи вниз по позвоночнику.

Я подтягиваю её к себе, заставляя встать на ватные ноги, и Лана хватается за меня словно утопающая за последний островок суши. Дышит глубоко и часто. И мы врезаемся друг в друга, стукаясь зубами. Цепляемся крепким поцелуем и пятимся к кровати, не замечая стоящих на пути букетов.

Она практически хнычет, когда я впиваюсь в её губы, высасывая из лёгких остатки драгоценного кислорода. И это какое-то чертово наваждение, потому что я практически уверен, что умру, как только мы с ней расцепимся.

- Пожалуйста… - умоляет меня Лана, с адским усилием воли разрывая наш поцелуй.

И я знаю, что это - то самое «Пожалуйста, не надо». И именно поэтому не позволяю ей прийти в себя. Не позволяю перевести дыхание, собираясь с мыслями для очередного отказа, который изрешетит меня выстрелом из ружья, заставляя всю оставшуюся жизнь выковыривать из себя свинцовую дробь, истекая кровью, как подстреленная куропатка. 

Мозг отключается на последней секунде, и больше я не отдаю отчёта происходящему. Её блуза трещит в моих руках, а жемчужные пуговицы рассыпаются по полу, раз и навсегда теряясь среди рассыпанных цветов.

Лана испуганно охает и пятится, назад падая на застеленную кровать. Пшеничные волосы распадаются по покрывалу, и мой взгляд мгновенно приковываются к её помутневшим глазам. В них плещет настоящий океан, в который меня засасывает с такой невероятной силой, что я и сам уже не понимаю когда успеваю избавиться и от рубашки, и от галстука, и от кожаного ремешка наручных часов.

Вся вселенная в этот момент  сжимается до крохотной женской фигуры, лежащей передо мной, словно распятая праведница  на алтаре дьявольского жертвоприношения. И я как вышедшее из глубин Преисподней чудовище, склоняюсь над ней пытаясь причаститься благочестивой плотью.

Плоский живот дрожит и втягивается, обрамляясь полумесяцами рёбер, когда я прикасаюсь к нему губами, очерчивая ореол вокруг впалого пупка.

- О Боже… - рвётся голос Ланы, когда она хватает мои волосы, оставляя на коже зудящие рубцы. 

А небольшой замок её  юбки так удобно царапает мне ладонь, когда я скольжу рукой по затянутым в тугую ткань бёдрам. И уже через секунду шелестит в моих пальцах, опускаясь всё ниже и ниже, позволяя стянуть её до самых лодыжек.

У моей Ланы красивое бельё: небольшой треугольник чёрной сеточка с вышивкой, прикрывающей соблазнительную щелочку в складках розоватой кожи.

Тонкие бретели трусиков врезаются мне в кожу, когда я накручиваю их на пальцы, и я как глупый мальчишка ловлю взглядом как на её бёдрах начинает появляться тонкие дуги, чёрной ткани. Наслаждаюсь от того как мягкая кожа преломляется паутинкой и начинает багроветь, заставляя Лану издать очередной глубокий стон.

- Моё имя, Лана, - требую, покрывая поцелуями покрытую мурашками кожу и стараюсь не обращать внимания на то, как каждый её хрип, каждых нерешительный стон и отзывчивое движение высекают из меня искры. Словно она не женщина, а безжалостный молот, впивающийся в раскалённую сталь.

- Нет… Эрик… Нет… - протестует она, пытаясь оттянуть меня от горячей промежности с настолько откровенным смущением и страхом, что нужно быть последним идиотом, чтобы не сообразить о причинах подобного.

- Всё хорошо, малышка, больно не будет, - прикусываю её над тазовой косточкой и тяну вниз крохотных лоскут, до безумия, развратной сетки. 

«С чего она вообще могла надеть нечто подобное? Из-за Паркера или может быть из-из меня?»

Проклятая ревность сдавливает шею мертельными тисками чёрноголового питона и, этого вполне достаточно для того чтобы провести языком по вытянутой петельке соприкоснувшейся кожи - поощряя ей покорность.

Мозги выворачиваются наизнанку, когда Лана выгибается, пытаясь освободиться от совершенно новых ощущений. И я ловлю её за упругую задницу, разводя длинные ноги до двух соблазнительных ямочек во внутренней стороне бедра. Запускаю язык вглубь чувствительной кожи и слизываю с неё вкус созревшего персика.