Сладости или Гадости

И, наверное, это самая большая ирония, которая только могла со мной произойти, потому что именно в это время и именно в этом полупустом баре, сидит Колен Паркер.

Глава 27 Эрик Холл

Не знаю как именно я сейчас должен поступить: развернуться и уйти – изображая из себя обиженного мальчика или остаться для того чтобы отвадить этих двоих друг от друга. Но, почему-то и то и другое кажется мне сущим маразмом. И именно поэтому я выбираю для себя ещё один вариант. Не самый лучший, зато настолько правильный,  насколько это вообще может быть правильным в подобной ситуации.

- Кажется, сегодняшний день медленно клонится к тому, что бы напиться, - смотрит на меня Паркер и хлопает по стойке, приглашая присоединиться. Справа от него уже стоят две пустые рюмки, и ещё одну наполняет бармен. – Эту за мой счёт. И не говори, что пришел сюда для чего-то другого.

- Даже и не думал, - принимаю рюмку и проглатываю всё её содержимое, обжигая горло виски.

- Полчаса назад отзвонился мой человек, - подтягивает он блюдце с солёными орехами, пока бармен продолжает терзать открытую бутылку. – Скажи, ты уверен, что хочешь выступить против отца ради семейства Дювайн?

- А сам-то как думаешь? – бесцельно брожу взглядом по выставленному на всеобщее обозрение алкоголю. – Только идиот может продолжать всю эту бессмысленную войну непонятно за что. Но он продолжает ставить мне палки в колёса, и если после всего этого я вернусь к нему, поджав хвост, то это лишь ещё больше убедит его в том, что я ни на что без него не способен. Так что чем сильнее я оказываю ему сопротивление, тем больше заставляю себя уважать.

- Не завидую я тебе Холл, - переводит на меня Паркер слегка помутневший взгляд. – Ваши с ним отношения иначе, чем извращением и назвать сложно.

- И не говори.

- Что ж, в таком случае предлагаю выпить за семейные проблемы, без которых мы бы не стали тем, кем являемся, - его губы выгибаются в кривой усмешке, когда он шумно втягивает воздух, приподнимая рюмку.

Мы снова глотаем алкоголь, закусываем лимоном и замолкаем на несколько секунд, приводя в порядок не только дыхание, но и мысли. Если бы я курил, то наверняка бы то же достал сигарету, нарушая условия бара, но вместо этого, наблюдаю за тем, как это делает Паркер.

- А у тебя-то что? Или ты просто так решил накачаться виски?

- В этом мире ничего не может быть просто так. И, как ты уже понял у меня свои проблемы с семьёй, - так сильно затягивается, что даже у меня начинается сушить в лёгких. – Бэк опять сорвалась. И это уже пятый рецидив за последний год. Я чертовски устал верить в лучшее после третьего раза, а мать до сих пор таскает её по клиникам, надеясь, что на этот раз наконец-то станет лучше.

- Удивляюсь, и как это ты до сих пор умудряешься скрывать проблемы Бэк от журналистов.

- Старым добрым способом, - закрывает глаза и подпирает пальцем бровь, словно от моего вопроса у него началась мигрень. – Приходится тратить по сто тысяч ежегодно, только бы заткнуть рот каждому, кто может опозорить мою семью.

О том, что двадцатитрёхлетняя сестра Колина вот уже пять лет, как страдает от зависимости, я узнал всего пару лет назад. И то, только из-за того что она была одной из подруг Алекс. Собственно только через этих двоих  я и сам познакомился с Паркером. Ведь именно он приехал в нашу квартиру, когда после очередного девичника Бэк потеряла сознания из-за передозировки.

- После того как я избавился от её бывшего стало чуть полегче. Но потом Бэк связалась с ещё одним, а потом ещё. Так что все наши попытки вернуть её к нормальной жизни отказались, более чем, тщетны.

- Соболезную, - и это совершенно искренне. Может быть, мне и повезло избежать подобной участи, но я прекрасно помнил обо всех рассказах Ланы, касательно её матери.

- Не стоит, мы сами виноваты в том, что не уследили за восемнадцатилетней девчонкой. Мать занималась очередным ухажором, Кира училась ночи напролёт, а я только и знал что работать, не обращая внимания на то, что творилось у нас в семье.

- На самом деле это куда сложнее, чем может показаться. Стоит комнатной девочке оторваться от семьи и за неё тут же цепляется какой-нибудь урод. Такое ощущение что эти твари только того и ждут, когда в их распоряжение попадётся хорошая девчонка, из которой можно верёвки вить по собственному усмотрению, - на это раз уже я опрокидываю рюмку. 

Только теперь до меня дошло, какую ужасную ошибку я совершил, оставив Лану один на один с миром, к которому она не была готова.

- Такое чувство, что ты сейчас совсем не про Бэк говоришь, - принимает он мою алкогольную эстафету, глотая алкоголь как одержимый. – Колись Холл, жизнь какой милой девочки ты отправил в утиль?

- Не совсем так, - потираю затылок, сжимая волосы до острой боли.

- Мой рейс в пять утра. Так что я вполне готов к тому, чтобы послушать твою слезливую историю, пока буду заливать мозги очередной дозой алкоголя.

- Извини, но так долго слушать не придётся. Всё очень просто и до безумного глупо, - отвернулся от от Паркера, который слегка откинувшись на стойке, подпирая висок, сверлил меня блуждающим взглядом, отправляя в тор солёный арахис. – Когда я был на последнем курсе, встретил единственную нормальную девчонку, но оказался слишком глуп, для того чтобы не позволить посторонним вмешиваться в наши с ней отношения. И в итоге, после четырех месяцев кинул её, потому что меня заверили, что она была со мной только ради денег. А теперь я понимаю, насколько же всё было просто и нелепо, что только идиот бы не увидит торчащие отовсюду белые нитки, - усмехаюсь, так сильно стиснув чубы, что во рту появляется вкус крови и сразу же смешивается с горьким виски, растекаясь по всему моему телу. – Соседка по комнате, у которой был доступ к её страничке. Лучший друг, который подкатывал к ней каждый раз, когда меня не было рядом, и президент студенческого общества, которую я бросил за полгода до всего этого бардака.

Не знаю, чего именно я жду, рассказывая всё это единственному человеку, который стоит сейчас между мной и Ланой. Просто внутри зародилась какая-то острая потребность в исповеди. В том, чтобы на меня вылили ушат помоев, пропустили через мясорубку, позволяя хоть как-то искупить свою вину.

Потому что, только так я перестану чувствовать себя последней сволочью. И потому, что только пройдя через девять кругов Ада я на самом деле смогу пойти к Лане, добиваясь её всеми возможными способами.

- Хватит уже жрать себя заживо, Холл, - выдыхает Паркер и снова тянется за лежащей на стойке пачкой сигарет. – Может ты и пытаешься изображать сухое безразличие, рассказывая всё это, вот только у меня уже вся кофта в крови из-за твоего внутреннего четвертования, - выдыхает он дым, играя с пустой рюмкой. – В нашем мире существует одна неизменная догма «Или ты, или тебя». И мы слишком быстро привыкаем к тому, что когда в твоей жизни появляется много денег, то все вокруг так и норовят использовать тебя в своих целях. Деньги, связи, подарки, богатый папочка. Я усвоил это - когда мне было семнадцать, а ты - впитывал с молоком матери. И встреть мы сейчас хоть трижды Мать Терезу, хоть Деву Марию во плоти и крови, а четыре месяца – слишком короткий срок, для того, чтобы пересмотреть все те устои в которых мы варимся столько лет, - усмехается Паркер, указывая бармену налить ещё одну порцию алкоголя. – Как не посмотри, но чем дольше ты живешь в прослойке «высшего общества», чем жестче и циничней становишься. И каждая очередная дрянь, которая присасывается к тебе только ради выгоды загоняет всё глубже и глубже в раковину, из-за которой тебе уже никто не стать нормальным человеком. Так что не стоит считать себя последним идиотом, только из-за того, что ты не рассмотрел в яме с дерьмом золотой самородок. И я, более чем уверен, что любой бы на твоём месте поступил бы точно так же.

И пусть я всё ещё не понимаю, какие именно отношения между этими двумя, но если Лана на самом деле его любит, то я, во что бы то ни стало должен предотвратить того, что бы он заставил её страдать. Особенно теперь, когда я собственноручно передал её в его распоряжение.