Дорога за грань

Я решил, что этих двоих тоже пора развести, дав обоим успокоится:

- Ладно, я надеюсь, Адениан, ты понял сегодняшний промах и постараешься впредь не вступать в драки с недостойными соперниками, тем более при угрозе проигрыша. А также постараешься не демонстрировать конфликты, которые касаются взрослых, детям, и уж тем более не станешь детей в этих конфликтах упрекать. Да?

Адениан кивнул:

- Да, командир.

Старик продолжал ворчать себе под нос. Его моё желание замять дело не устраивало. Пришлось добавить:

- Думаю, ты, Адениан, так же понимаешь, что заслуживаешь наказания? - он поднял на меня недоверчивый взгляд. Генералов обычно не наказывали. Выговор, а если всё совсем плохо, снимали с ордена. Но я и наказание придумал подходящее.

- В качестве наказания тебе предписывается в течение трёх месяцев три раза в неделю по два часа заниматься рукопашным боем. Руководить твоими тренировками будет мастер Гардман. Я должен быть уверен, что мой генерал может за себя постоять.

Старик ухмыльнулся, явно одобряя моё решение. Адениан слегка покраснел.

- Я могу идти, командир?

- Да, ступай.

Мы ещё некоторое время сидели со стариком в классе. Он молчал наблюдал в окно, как на площадке носятся дети, потом усмехнулся:

- Лет тридцать назад я бы легко раскидал этих двоих по углам и заставил заткнуться. А сейчас слабею с каждым днём. Уже и с мальчишками-старшеклассниками на ринг не выхожу... - он повернулся ко мне. - Ты ведь по какому-то делу меня искал?

Я кивнул. И, старательно подбирая слова, принялся излагать свою точку зрения по поводу "сыновей рода" и необходимости запретить такой статус в хайме.

- ... даже в Клинках эта затея имела множество нехороших последствий. А здесь будет хуже. Там абсолютное большинство детей ничейные, а у нас буквально через год народятся дочери, и, хотим мы того или нет, неолетанки создадут здесь локальный детский рай. Они настроят женщин, утрясут конфликты, создадут привязанности там, где промахнулась природа. Мальчишки тоже дети, и на фоне дочерей они будут расти, чувствуя свою обделённость, ущербность, а значит, нашими врагами.

Старик некоторое время молчал:

- Знаешь, Веникем, ещё полчаса назад я бы, возможно, привёл тебе несколько аргументов в поддержку сохранения Сыновей рода. Не то, чтобы я не сомневался. Эта идея никогда не казалась мне безупречной... но...

- Что случилось за эти полчаса?

- Я увидел, как Адениан общается с детьми. Никто не ждёт от взрослого, полного сил воина, что он будет возиться, как нянька, и сюсюкать с сыновьями. Но дети слабы, им нужна опора. А Адениан, кажется, не понимает этого.

- Он не умеет быть отцом, потому что никогда этого отца не имел?

- Ну, мне приходит на ум именно это объяснение. Адениан сопляк и порой делает очень грубые ошибки, но, если честно, я бы гордился таким сыном. И дело даже не в его таланте стратега. Он честен, трудолюбив и самоотвержен. Именно такими мальчишками Даккар и побеждает. Ему бы ещё лет 10-15 посидеть генералом-стратегом за спиной прожженного генерал-капитана, он бы набрался ума. Он незамкнут, всё впитывает, учится, анализирует, делает выводы. Поэтому то, как он равнодушен к своим сыновьям, я могу списать только на то, что впитывать эту сторону жизни ему было неоткуда.

Старик замолчал, потом ухмыльнулся чему-то своему:

- Я согласен расформировать мальчишек, которые сейчас числятся как сыновья рода, раздать их мужчинам в хайме. Тем более, мы ведь не запрещаем привозить пацанов? Просто парни должны будут забирать их в свой дом?

Я кивнул. Старик снова повернулся к окну.

- Я порой бываю ворчлив, но ведь в моём возрасте положено ворчать. Не злитесь на старика. - он снова ухмыльнулся. - Когда Анжею взбрела в голову мысль отдать тебе ордена Генерал-командора, я счёл его сумасшедшим. Теперь думаю, что, возможно, в этом есть польза... - Старик встал. - А насчёт мальчишек, давай дождёмся возвращения Анжея. Всё-таки это не твой и не мой род, а его.

Анжей, как мне сообщили, вчера ночью срочно улетел по своим делам, вернуться обещал дня через два-три. Конечно, я согласен его дождаться.

Обратно до штаба я отправился пешком. Нужно было всё обдумать, взвесить. Нужно, в конце концов, придумать, что делать с Экомом. Побить генерал-капитана - это серьёзный проступок. Я обязан его наказать.

Глава 25

Эком:

Веникем появился в штабе почти на час позже меня. Что можно было так долго обсуждать?! Он привычным жестов навис надо мной, слегка обнимая за плечи. Последние несколько дней у него появилась привычка вот так вот иногда прикасаться ко мне. Не как к шлюхе, а обычно. Я бы даже сказал, что на Даккаре так прикасаются к друзьям. Это лучший друг может потрепать по макушке, приобнять за плечи... Веникем мне, конечно, другом не был, но этими своими прикосновениями меня сильно путал.

- Пойдём-ка поговорим.

В своём кабинете он, как обычно, усадил меня на пол у своих ног. Я скоро лаять начну.

- Рассказывай, какого чёрта ты там оказался и во всё это влез.

Я поморщился и кратко изложил, зачем меня позвал Карл и как на меня напал Адениан. Пока я рассказывал, он как будто неосознанно, задумавшись, лохматил мои волосы. Ещё один дружеский жест от врага. Юбля, интересно, а у неолетанок такие жесты что-то значат?

По итогу объяснений он задумался и неожиданно выдал:

- Ну, я тоже считаю, что если на тебя нападают, ты имеешь право дать отпор. Хотя, с другой стороны, я уверен, что с твоими мозгами драки можно было избежать, и ты не стал её избегать осознанно. Возможно, из-за сына. Действительно, оскорблять Кэро Адениан не имел никакого права. Короче, сделаем так: я тебя накажу формально, потому как виновным не считаю, но вряд ли со мной согласятся другие мужчины. Но, - он сделал паузу, внимательно посмотрев на меня: - если это повторится, то ты получишь уже то наказание, которое осознаешь в полной мере.

Оппа. Интересно, формальное - это как? Общественное порицание мне выскажет?

В этот момент Веникем, наконец, заметил мою записку про остановившийся цех:

- В смысле, "кукла кончилась"? Померла опять, что ли? От чего на этот раз?

- Под пресс попала. Под дурманом наркотиков они становятся неосторожными.

Он вздохнул:

- Да, а подсаживаются на эту дурь почти моментально, не уследишь. - Он отбросил записку на стол - Надеюсь, ты проследил, чтобы куклы были чем-то заняты, пока производство стоит?

- А надо было?

- Да, куклы это та категория работников, кому свободного времени давать нельзя. Они саморазрушаются, если имеют время думать. Если для них нет работы, их нужно занимать чем-нибудь. Копать, косить, ещё что-нибудь. Не всех, конечно. Но тех идиотов, что работают на производстве, нужно. Позвони сейчас, пусть займутся сорняками вокруг плантаций. А вечером я решу с новым рецептурником.

Вот так, никаких нервов: стоит производство - и ладно.

Как только я закончил давать распоряжения куклам, Веникем похлопал меня по плечу:

- Ну, пойдём разбираться с твоим наказанием.

В руках у него был чемоданчик, пару минут назад принесённый молчаливой куклой. Он махнул следовать за ним. И в чём заключается моё формальное наказание?

Мы вышли из приёмной, свернули дальше по коридору, потом спустились по лестнице и остановились перед неприметной дверью. Веникем вытащил обычный металлический ключ и открыл её.

Небольшая комната без окон, темно-малиновые стены, почти чёрный ковёр, стол, два глубоких кресла, узкий шкаф и широкий расправленный диван в углу с одной массивной деревянной спинкой в изголовье. Так и знал: всё сводится к банальному траху. Даже помещение специальное для этого приспособил. Чёртов извращенец!

- Решил перебраться в более удобные условия, командир? В кабинете некомфортно?