Страница 76 из 93
— Милейна, ты не могла выспросить это вчера у своего дер Баррэа?
— Я еще успею спросить, — увильнула я от ответа. — Мне нужно ваше личное мнение. Что вы не знакомились с отчетами и не имели разговоров с магами и императором, я не поверю.
— Вот все-то тебе надо, — сморщился архимаг и стал кастовать заклинание. Произошло это настолько быстро, что я даже не успела проследить заполнение узора энергией. На столе появился кувшин кофейры, пара чашек и корзинка с пирожками.
— Это чтобы скрасить беседу? — я с удовольствием вдохнула такой приятный пряный аромат.
— Ты ведь тоже не ела, не так ли? — мой желудок жалобно уркнул, подтверждая вопрос, я даже забыла, что еще хотела предупредить о леди Катарине.
Не церемонясь, я плюхнула кофейры в обе чашки и подхватила пирожок. Сдоба была свежей, небось, умыкнул с кухни первую партию у кухарки.
— Ты права, я тоже искал нестыковки. По началу, мы все взволновались. Покушение на императора, кто посмел? Поймали, но он самоустранился. Никакие маги не смогли добиться от него, пытались выйти на связь с духом, все бесполезно. Усилили охрану, провели расследование, потому я так внезапно и отбыл в Карамрант. Оставлять Диметрия без поддержки было немыслимо. Кто ж знал, что в доме моей родни, — Тациратус сплюнул, — могут так поступить с гостем.
— Ну, такая родня, вы не виноваты, — я развела руками. — А дальше что? — я надкусила пирожок, наслаждаясь сладким вкусом ягодного варенья.
— А дальше получилось затишье. Правда, все кажется мне, какое-то оно подозрительное, будто перед бурей. Ни единого убийства в жертвенном кругу в империи найдено не было. Всех кто был вхож во дворец, проверили, в том числе и магически. Ни единой зацепки, — архимаг сделал несколько больших глотков из своей чашки.
— А это значит, что лазейку вы не нашли и покушение повторится, — закончила я мысль архимага. А потому нечего тут упиваться в дымину гномьим самогоном. Нужно как следует все обдумать и проработать план защиты.
— Ох, еще меня ребенок не учил…
— Еще не учил, — кивнула я, кусая пирожок. — Так я, собственно, к чему веду. Сдается мне, покушение будет сегодня. Если все так, как мне думается, в виду всех последних событий и новостей, то покушение как-то связано с ковеном. Вы ведь не будете отрицать, что ковен магов сотрудничает с храмовыми жрецами луноликой. И судя по всему уже достаточно давно. Я бы даже предположила, что к войне у Таккатских гор они приложили свою длинную руку. Кстати, думается мне, Катарина так же связана с ковеном. Подумайте и об этом тоже.
Ахимаг нахмурился, поджав губы, но глаз не отвел. Да он и без моих слов все сам прекрасно понял. А вот я не смогла выдержать этот печальный взгляд и снова потянулась за сдобой.
— Так вот, — прервала я напряженную паузу. — Тот ритуал, что задумали провести жрецы, он особенный. Один из послушников случайно проболтался, что жертвенный ритуал в храме уже был и новый будет только через некоторое время, так как жертв было достаточно, поэтому он не ожидал меня, будущую жертву, встретить в храме.
— А вот с этого места поподробнее, — перебил меня Тациратус.
— А что подробнее? Так и сказал, — я пожала плечами и отхлебнула их чашки. — Вот потому у меня и закралась мысль, что ритуал не будет никоим образом связан с жертвой. Ведь если нужна была жертва, меня могли сразу же распять в любом жертвенно круге, или положить на любой из жертвенных алтарей. У них их оказывается очень даже много, в подземельях. Но ведь могли же прямо у оврага, где меня скрутили. А что? — я невинно хлопнула глазами на порицающий взгляд архимага. — Причем на мне в тот момент висело проклятие, гадкая какая-то штука, и по словам моего пленителя, штука весьма опасная, — теперь архимаг ловил каждое мое слово крайне внимательно. — Кроме того, он меня избавил от этого самого проклятия. Не мне вам рассказывать, что это требует немалых усилий и изрядное количество магической энергии. Если проклятие смертельно опасное. А оно таковым и было, — я невольно вздрогнула, вспомнив, как меня корежило и выворачивало от дикой всепоглощающей боли.
— Да, действительно. Странно… — кивнул Тациратус на мои доводы. — И что дальше?
— Был кто-то еще рядом. Я не могла рассмотреть, но думаю, кто-то из старших жрецов. Он то и сказал, когда будет ритуал и что мной можно распоряжаться до ритуала, как угодно, но я обязательно должна остаться жива и без видимых увечий, — архимаг нахмурился еще сильнее.
— Меня не собирались убивать, меня собирались отдать в чертог богини живой, — выставила вперед указательный палец, добавляя эмоциональный окрас своему умозаключению, и принялась за пирожок, который все никак не могла начать есть, потому что бесконечно говорила.
— Вот как. Это плохо. Если отдать в чертог тебя живую, и ты последняя из многоликих… Как-то это связано, не находишь?
— О, шовшем жабыла, — пробурчала я с набитым ртом и скорее проглотила его содержимое. — Да-да. Так как ритуал особый, я думаю, с этим связаны и какие-нибудь ожидания величайшего благословления, просветления и прочей лабуды, а так же их собственный сакральный смысл. Но это я еще выясню. То, что меня беспокоит: если они ожидают благословления от луноликой этой ночью после ритуала, то все кто связан с культом, будут считать, что благословлены. Я думаю, сегодня будет еще одно покушение на Диметрия. Ковен не упустит такой шанс, будучи благословленным самой Сиатой, — я быстрое доела остаток пирожка и схватила чашку.
— Ну, это они хорошо придумали, там мы их и поймаем, — угрюмо проговорил Тациратус, задумавшись. — Как я упустил этих мерзавцев… Ну да ладно, с этим уже ничего не поделаешь, только переловить и казнить, — взгляд архимага наполнился болью, я на секунду подумала, что ему будет тяжело привести приговор в исполнение над Катариной. — Чем будешь занята ты? — поинтересовался архимаг. — Ты ведь главная виновница торжества, так сказать. Тебя постараются забрать в храм всеми силами.
— О да, уже думала об этом, — я кивнула и отставила чашку. — И у меня уже назрела масса вопросов. Мне надо бы спросить кое о чем Сейгара, потом я планировала забежать в гости к Ургу, а уж потом снова посетить Дариана, — на упоминании имени демона я почувствовала, как щеки налились румянцем. — Вот тут, кстати, мне бы камешек телепорта…
— Значит, все же невеста демона? — уточнил маг, взглянув на брачный браслет.
Невеста демона… Повторила я про себя эти слова. Сиата ведь тоже была невестой демона, подумалось мне. Так же, как и я. Это мысль. Мне кажется, я даже просветлела лицом. Все взаимосвязано, насовсем, накрепко, только бы успеть найти все эти ниточки. Я должна все понять. Если Сиата отдала часть своей души на перерождение, а часть ее осталась во мраке тюрьмы, в которую ее заперли жрецы. Нужен тот, кто принял в себя осколок ее души. Я же многоликая, я могу узнать. Мне бы только добраться в Лес Времен. Вот только времени ждать нет. Все равно к Ургу собиралась с вопросом. И все с тем же. Могу ли я зайти в Бездну физическим телом? Теперь мне не просто надо знать, мне надо войти. И если найду воплощение одного бога, тот почувствует другого. Кто-то мне это уже говорил. Или что-то подобное. Точно, многоликая может помочь отыскать Тамерлана. Есть такое поверье, значит, не с пустого места…
— Милейна, я уже боюсь твоих рассуждений, — рыкнул обеспокоенный кирин.
— Грев, мне кажется, что я брожу где-то совсем рядом с разгадкой, — я поставила чашку и потерла щеки, не обращая внимания на мага, что внимательно следил за каждым моим движением.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Тациратус.
— Рассказывать и объяснять это очень долго, — протараторила я, все еще цепляясь за свои размышления. — Я последний ребенок, рожденный многоликим. Даже не знаю, радоваться этому дару или нет, вот правда… — я хмыкнула сама себе. — Провидицы не видели на много лет вперед появление подобного ребенка, и потому решили, что я могу стать последней. У жрецов Сиаты была одна из сестер — Марея. Значит, они все знали. Они думали, как решить свою проблему, и ничего лучше не придумали, чем отдать меня заживо в ту же тюрьму, где томится их богиня. Чтобы я, так как и она, не могла переродиться. Только вот богиня смогла отдать осколок своей души, а я не смогу. Поэтому есть у меня идейка одна, может и выгорит. Но к алтарю мне все равно надо — Грева освободить я смогу только там.