Вкус Пепла

— Ошибаешься! — чем сильнее он пытался доказать что я могу получать удовольствие от нашей связи, тем сильнее мне хотелось задеть его за живое. Растоптать все его уверения в том, что между нами может появиться хоть что-то помимо ненависти. — Я не знаю, что именно ты мне дал, но более, чем уверена, что в этот момент могла получить точно такое же удовольствие, переспи с любым другим мужчиной на планете. Притом, всё равно какого тот будет цвета, класса, возраста или внешности. Вчера ночью я не видела у себя в постели именно тебя Джеймс!

— Тогда чего же ты хочешь Даяна? — раздраженно размял плечи, отодвигаясь от стола.

Ножки стула с таким отвратительным звуком проехались по массивному паркету, что мне стало дурно. Этот дикий скрип напоминал стон раненого зверя. Протяжный, грубый, сверепый…. Секунда и Джей уверенно шагнул ко мне навстречу, впиваясь пальцами в запястье.

— Хочешь испытать, какого это спать с тем, кого ты ненавидишь? Хочешь почувствовать себя несчастной? — дёрнул на себя, от чего тотчас в голову ударило адреналином, словно я прыгнула с моста в реку. — Так давай я тебе с этим сейчас же и помогу!

Болезненно ударившись щекой о холодную древесину, пока Джей всего одним броском уложил меня животом на стол, я совершенно безрезультатно пыталась избавиться от его крепкой хватки.

— Нет!

— Семь часов Даяна, — ядовито выдавив мне в ухо, скользя руками по бедру вверх, он впился пальцами в лямки трусиков, — и пересменку твоей охраны ещё никто не отменял. Так что возьми я тебя прямо здесь, никто об этом и не узнает. Ну, так как, — скользнув под тонкую материю, остановившись прямо на клиторе, он мгновенно задел мои самые чувствительные точки, от чего в ушах раздался пронзительный звон, — трахнуть тебя именно так, как ты того от меня и ожидала? — упёрся в напрягшиеся ягодицы горячим пахом, когда его палицы вошли меня, касаясь нежных стенок влагалища. — Грубо и жестко. Так, чтобы ты уже никогда в жизни не смогла избавиться от ощущения простой игрушки для удовлетворения моих желаний?

Не успела я даже, пикнуть, как в гостиную ворвался охранник. Пара секунд и дышать стало легче. Я слышала короткую потасовку и приглушенный удар, но повернувшись к стоящим позади меня мужчинам, поспешно опуская задранный халат, меньше всего ожидала увидеть громилу телохранителя с разбитым носом. Придерживаясь за опущенное лицо, он вяло переминался с ноги на ногу, пока тёмная кровь стекала по его губам и подбородку.

Почувствовав на себе в этот момент тяжелый взгляд Джеймса, меня передёрнуло. Сжимая кулаки и, так сильно стискивая зубы, что на его лице заиграли жилки, он впивался в меня своими леденящими глазами, словно самый настоящий демон. Безжалостное и беспощадное чудовище, способное в любой момент сломать человека пополам одной лишь силой мысли.

— Вечером договорим, — отвернувшись, Джей отошел за, висящим на стуле, пиджаком, и уже через пару минут оставил нас один на один с охранником.

— Простите мисс, — прошипел мужчина, держась за сломанный нос, — я не ожидал, что мистер Прайд может сделать нечто подобное.

— Он дважды чемпион страны по дзюдо, — безразлично проговорила, смотря в пол ничего невидящими глазами. — Неужели вас об этом не предупреждали?

— Предупреждали, — присел охранник, потянувшись за салфеткой, — и случившееся целиком и полностью моя оплошность.

— И моя…

— Что? — переспросил тот, но мои слова адресовались не для него, а для меня самой.

Всё внутри переворачивалось от совершено неуместного чувства вины. Это я разбудила в Джеймсе зверя. Я привела к тому, что он сорвался. Ну и как я спрашивается, должна была поступить после случившегося? Сделать вид, что меня совершенно не зацепил за живое его обман? Я ведь и так старалась найти в себе крошечное местечко, в котором бы смогла поселить хотя бы безразличие к этому человеку.

Может мне и не стоило поступать с ним, таким образом, после всех его попыток внести в наши взаимоотношения нотку обыденной романтики. Но каждый раз когда сознание хоть на секундочку допускало хотя бы малейшую возможность того что он мне интересен, симпатичен или даже приятен, то меня буквально выворачивало на изнанку от отвращения!

— Агата! — позвала горничную, направляясь к лестнице.

— Да госпожа, — мгновенно появилась женщина, словно только этого и ждала.

— Позаботься, пожалуйста, о…

— Игоре, мисс — представился мужчина, отвлекаясь от созерцания своей окровавленной рубашки.

— Игоре, а после накрой для меня на стол.

Вернувшись обратно в комнату, я почувствовала себя невероятно уставшей. Не хотелось одеваться, не хотелось завтракать и даже идти на учёбу, которой я спасалась столько времени…. Сейчас слова Джеймса о том, что вечером нас ждёт продолжение случившегося, были для меня единственным и, по-настоящему значимым событием всего этого дня.

А что если извиниться? Поехать к нему на работу, проглотив свою гордость и сделать вид, что я целиком и полностью принимаю на себя вину за содеянное?

Чушь! Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять моего лицемерия. А Джей не идиот. Жестокий? Да. Эгоистичный? Да. Безжалостный? Да. Но только не глупый…

В запасе был ещё один вариант: Охранник, как и положено, доложит обо всём случившемся Нику и тот наверняка закатит сыну допрос с пристрастием. Удобно? Да. Правильно? Нет.…

Этот поступок станет хуже любой подлости и ниже любого чувства достоинства… Тем более, что конкретно в этой ситуации вина лежала именно на мне, а совсем не на Джеймсе. Да и что сделает Ник? Снова подерётся с ним? Снова пригрозит, чтобы тот меня не трогал? Или же снова вернёт в своё семейное гнездо, словно какую-то заблудшую собачонку? Сначала отдать сыну, дождаться, когда тот наконец-то со мной переспит, а потом забрать?

Нет! Не хочу! Надоело уже всё это! Надоело быть разменной монетой! Надоело искать помощи у мужчины, который от меня отказался! Хватит! Довольно! Сама эту кашу заварила, самой же её и расхлёбывать!

НИКОЛАС

Стараясь держать себя в руках, я вышагивал по длинному коридору прямо к кабинету Джеймса. Внутри меня бурлила ярость. Кажется, со мной то и дело здоровались, но сейчас меня это мало интересовало. Доклад Луиса про разбитый нос и «попытку изнасилования» застали меня по пути в агентство, принуждая повернуть в совершенно другую сторону.

Ругаться на работе не хотелось, тем более, что здесь бы наш скандал наверняка бы не остался незамеченным. И потому я очень надеялся, что Джеймс не выкинет ничего из ряда вон выходящего.

Снова и снова, наши с сыном отношения возвращались в исходную точку неизбежного конфликта. Словно над нами нависло какое-то абсолютно необратимое проклятье. И сколько бы раз я ни пытался понять, в чём именно причина сложившегося, а ответа так и не появлялось.

Я никогда не верил Бога, но когда дело касалось непосредственно моей семьи, то буквально чувствовал на себе его вездесущее око. Словно Он как настоящий родитель наблюдает за тем, как именно я сношу его наказание, стоя в тёмном углу своей комнаты. Но наказание за что? За то, что так жестоко поступил с Мийей? Или из-за того, что никогда не любил Меган? За то, что оставил собственного сына, когда тот во мне нуждался? Или же за то, что был слишком сильно занят, когда наши с Джеймсом отношения ещё можно было изменить?

Слишком много вопросов.… Так много, что я уже начинаю верить в то, что происходящее со мной не случайность, а самая, что ни на есть Карма…

— Отец, — тут же отложил Джей телефон, поднимаясь из-за стола.

И, как и следовало ожидать, на его хладнокровном лице не было ни малейшего намёка на то, что именно он сейчас испытывает. Страх? Раздражение? Удивление или негодование? Что-что, но порой, полное отсутствие эмоций превращало его в настоящего психопата. И нет, он, конечно же, им не был, но то пограничное состояние его психики, при котором он не испытывал ни малейшей вины за содеянное, заставляло усомниться в правильности поставленного диагноза.