Вкус Пепла

Стук в дверь заставил меня опомниться, отвлекая от гнетущей жалости к себе несчастной.

— Да?

Но ответа не последовало, дверь тихо открылась, и на пороге появился огромный силуэт Прайда. В комнате было гораздо темнее, чем в коридоре, что совершенно не позволяло разглядеть его лица.

— Прежде чем всё случится, я задам тебе последний вопрос. Так что подумай, как следует, ведь потом отступить уже не получится. Ты уверена?

Сама не знаю почему, но после его вопроса мне на самом деле стало страшно, словно сейчас мы сделаем нечто настолько ужасное, от чего вся моя жизнь изменится в худшую сторону. Да даже если и не брать в расчет то, что ждёт меня завтра, мой первый секс пугал меня ничуть не меньше. И не то чтобы я боялась самого процесса или боли. Отсутствие влечения и страсти, вот что на самом деле держало меня в напряжении. Я боялась, что не смогу расслабиться, боялась, что каждая ласка нелюбимого мне мужчины будет вгонять в ступор, панику и отвращение.

— Да, — единственное что сумела выдавить из себя, раз и навсегда лишаясь возможности говорить.

Николас сделал шаг, проходя в мою комнату. Дверь беззвучно закрылась, погружая нас во мрак, и у меня тут же свело поясницу, словно я стаю на самом краю пропасти. Не зная, что делать, я лишь сжимала в руках шелковый халатик, ожидая его приближения, словно загнанный в угол заяц в ожидании того, когда же эта огромная кобра наконец-то проглотит её, избавляя от пытки страхом.

Остановившись около меня, мужчина протянул руку, помогая подняться на трясущиеся ноги. Последний раз я была с ним в подобной близости во время нашего танца, от чего мои уши загорелись, словно спичечные головки. И это был последний невинный жест, который отделял нас от той грани, которую мы переступили этой ночью.

Взяв меня за подбородок, Ник опустился с первым поцелуем. Мягкие губы скользнули по моим губам, и сердце тут же забило такую бешеную чечетку, что мне практически стало больно. Кажется, он уловил этот момент по моему сбившемуся дыханию, отрываясь от меня ровно на столько, чтобы стало легче. Зарывшись носом в мои волосы, втягивая в себя их аромат, Николас прижал меня к себе, жадно сжимая шелковый халат на спине и плечах. Секунда и горячие руки проникли под нежную ткань, задержавшись на тонких лямках.

Чувствуя его крепкую грудь, я ощутила, как у него в паху становится всё горячее и твёрже. И стоило мне это понять, как Ник тут же откинул меня на спину, впиваясь таким глубоким поцелуем, что я бы не отстранилась, даже если бы захотела. Влажный язык раздвинул мои губы, проникая в рот. Настойчивые, поступательные движения уже не позволяли отдышаться. Его язык касается самых нежных и чувственных точек, заставляя опомниться только тогда, когда начала сжимать волосы на его затылке. Сама не понимая, что творю, я закинула руки ему за шею, на самом деле наслаждаясь этим поцелуем. Таким запретным, неправильным и грешным!

Осознав это, я попыталась отстраниться, на что Ник лишь обхватил меня под лопатками, слегка приподнимая. Его длинные пальцы легли на затылок, растрепали волосы и так сильно прижали мои губы к его раскрытому рту, что наш поцелуй стал чем-то невообразимо порочным. Ник заставляя меня отвечать. И даже не меня, он заставлял отвечать моё тело. В этот момент мне показалось, что моё собственное сознание блуждает непонятно где, пока порочное тело сходит с ума от каждого его прикосновения.

Все мои ощущение болезненно стянуло между ног, превращая в оголённый провод. И в одно и то же мгновение мне хотелось взвыть от отчаяния, от чувства вину, от того что я совершаю нечто по-настоящему ужасное! Получаю удовольствие от близости с тем, кого поклялась презирать! Поклялась ненавидеть настолько сильно, чтобы ни испытать, ни капли сожаления вбивая гвоздь в крышку его гроба! Того, по чьей вине умер мой отец! Но в другое…. Понимать, что ты близка с тем от кого тебя не воротит, было действительно приятно. Приятно, что я могла расслабить и перестать бояться. Приятно, что благодаря этому всё могло пройти намного лучше, чем с Джейем.

Оторвавшись от моих дрожащих губ, продолжая игриво касаться их языком, заставляя несдержанно простонать от возбуждения, Прайд, скинул с меня халат, вслед за которым к моим ногам спал и пеньюар. Стоило ему отойти, и я почувствовала себя совершенно беззащитной, словно пробудившись ото сна, возвращаясь в сырую реальность. Медленно расстегивая свою рубашку, Ник жадно водил взглядом по моему обнаженному телу, заставляя прикрыться. Было стыдно и холодно.

Покончив со всеми своими пуговицами, он опустился к поясу брюк. Натянутая до предела ширинка довольно красноречиво говорила о том, какое сильное воздействие на него оказывает моё тело. Потупив взгляд в ожидании, я разрывалась между желанием посмотреть на его возбуждённый член и сейчас же отвернуться.

Запустив руку в карман брюк, Прайд достал оттуда что-то маленькое и тут же кинул мне, принуждая убрать руки от обнаженной груди. Отвлекаясь на пачку презервативов, я пропустила тот момент, когда он полностью разделся. Взгляд упирается в его большой эрегированный член, и я поняла, что начинаю дрожать. Дрожать не от отвращения или возбуждения, а от того, что совершенно не понимаю, и как такая громадина может во мне поместиться?

«Будет больно, — мгновенно пронеслось у меня в сознании, заставляя боязливо сжать ноги, — очень больно!»

Это было впервые, когда я видела мужское достоинство, воплоти и крови. Аккуратная головка отблескивала, словно была из стекла, и это было видно даже при бледном свете ночника. Удивительно эстетичный, ровный и, сама не понимаю почему, так сильно напоминающий мне мрамор. Может из-за орнамента набухших вен, а может из-за того что показался мне каким-то совершенно-красивым.

Рука сама потянулась к нему на встречу. Подушечки пальцев коснулись невероятно нежной, пульсирующей головки, и я услышала, как от этой близости Ник подавил болезненных вздох, заставляя меня отдёрнуть руку. Отступив назад, натыкаясь на кровать, я не справилась с равновесием, падая на прохладное одеяло. Нависнув надо мной словно огромная, широкоплечая гора, Прайд опустился коленом на кровать, от чего я снова подтянулась назад, добираясь до самого изголовья.

Я чувствовала, как от каждого его движения мой упругий матрас прогибается, словно я лежу на мягком сливочном суфле. И Николас так близко, опасно близко. От его хищного приближения грудь содрогается от волнения и трепета. Тело сводит в мучительной истоме, и я впервые ощущаю себя в подобном возбуждении или… страхе? Сама не знаю, и не хочу знать. Сознание начинает отключаться, утопать в его пьянящем аромате крепкого виски и шоколада. Нежная головка скользит по бедру вверх и всё… больше не стыдно. Вся моя совесть разом умолкла, словно у неё живьем вырвали язык.

Прайд, гладит мои бёдра, сжимает ягодицы с такой невероятной силой, что я вынуждена оторваться от него, болезненно простонав. И это всё… первый стон разрезает пространство комнаты, не позволяя замолкнуть. Его губы скользят по моей груди, поочерёдно сжимают соски, заставляя выбирать спину навстречу его горячему языку. Как приятно.… Как удивительно! Шею сводит от удовольствия, когда волна мурашек покрывает моё дрожащее тело.

Я сжимаю его волосы, всё больше и больше прижимая к своей груди. Не хочу, чтобы он останавливался, не хочу, чтобы это прекращалось. Но этого всё равно мало, всё равно не достаточно чтобы наконец-то расслабиться. Клитор сводит от боли, отчего рука сама тянется вниз. Нужно расслабиться, снять то напряжение, которое пробудил во мне Ник наравне с удовольствием.

Но, он не позволил. Опережая меня, Прайд неторопливо стянул с моих бёдер последнюю преграду от моего полного обнажения и тут же скользит пальцем между влажных складочек, останавливаясь на самом заветном месте дрожащего тела. Очередной стон вырвался из моего горла и тут же застыл на его губах. Касаясь их языком, он проникал мне в рот, пока его настойчивые пальцы кружили по клитору, заставляя сходить с ума. В одно и то же мгновение мне хотело прекратить всё это, хотелось остановиться от стыда и смущения и тут же самой кричать на всю комнату, чтобы он даже и не вздумал останавливаться. Сладкая волна неги растекалась от живота и выше.… Всё выше! И выше! Ещё сильней! И быстрей! О Господи! Да! Именно так и не иначе!