Страница 91 из 165
- Несомненно, ты прав дружище!- восторженно заговорил Фред,- букмекеры, кстати, уже принимают ставки на возможные конфликты между представителями домов Пьянтуза и Бухантуза. Дуэли и потасовки, кулачные поединки и даже публичные оскорбления, на всё можно срубить динар. Так, что как видишь веселье предвидеться не шуточное.
В самый разгар поединка, когда несчастная стойка готова была поддаться дикому необузданному напору двух могучих тел, внезапно двери трактира широко распахнулись, впуская четырёх стражников разодетых в честь предстоящего праздника в непривычную для глаза обывателя парадную канареечного цвета форму. В руках они держали гладкие отполированный до блеска дубинки, а главный из них, низенький, с редкими и длинными, как у кота усищами был вооружён коротким с блестящим эфесом мечом. Кожаные узорчатые ножны скрывали само лезвие, но Нойс не сомневался, что само оружие являлось бутафорским, скорее символизирующим власть, нежели служа предметом наказания.
- А, ну прекратить немедленно!!! Именем закона короны, я запрещаю вам драться!!!
Закричал командующий отрядом и неистово засвистел в большой костяной свисток, словно хотел этим звуком придать вес своим словам. От Нойса не укрылось, что все стражники, топчась на месте, сжимали в руках однотипные массивные костяные свистки. По всей видимости, это было ноу-хау властителей города вооружить дополнительно стражников спецсредствами для наведения порядка. К вящему неудовольствию главного сейчас в трактире стражника, варвар и монах не обратили ни малейшего внимания на его призывы и пронзительный свист, продолжая упорно напирать на ходившую ходуном стойку, будто она провинилась перед ними в чём-то.
- Остановитесь, кому я сказал!!!
Усатый стражник набрал полную грудь воздуха, став пунцовым как свекла и что есть силы, задул в свисток, извлекая из него какой-то совершенно дикий протяжный звук присущей более какому-то древнему ископаемому виду гомо сапиенс, нежели представителю власти цивилизованного королевства. Все кто находился в трактире, поспешили заткнуть уши пальцами, морщась при этом, точно от сильной зубной боли. Санчос не в силах сдержать охватившее его злость, разразился цыганскими ругательствами, жестикулируя руками, мимикой лица и причудливыми коленцами кривоватых ног. Фред в первое мгновение вообще потерял слух, не успев вовремя зажать ладонями уши. Стражник же, не успокаиваясь, нарезал круги, около борющихся правонарушителей рискуя угодить под неистовый каток и постоянно дуя в свисток, как будто хотел оглушить их этим немилосердным звуком. Но вскоре и его страстный запал начал сходить на нет, видя всю бесперспективность своих потуг с новым спецсредством, он обратился к старым проверенным методам.
- Взять их!- схватившись за рукоятку бутафорского меча, с отдышкой скомандовал он пафосно, словно играя роль на подмостках какого-нибудь дешёвенького балагана, застывшим с кислыми минами на лицах стражникам.– Связать, и в кутузку бросить!
Свой приказ он хотел подкрепить очередной порцией свиста, протянув руку к болтавшемуся на шее свистку, но резко отдёрнул её, завидев решительный, беспощадный блеск в глазах посетителей готовых на всё лишь бы не слышать вновь его ужасный вой. Толпа стражников ни шатко, ни валко пришла в движение.
Тем временем в поединке наметился небольшой перелом в сторону воинствующего монаха. Он занял выгодную позицию сверху, всем своим немалым весом буквально припечатывая варвара к дощатому полу и при этом, пытаясь одновременно удушить его за горло. Сын степей несмотря на наметившийся перевес не желал сдаваться без боя продолжая упорно сопротивляться изворачиваться змеёй, кусаться, плеваться и понося противника, но всё же было отчётливо ясно, что он неумолимо сдавал позиции проигрывая. Закованные в начищенные до зеркального блеска нагрудники и шлемы стражники, толкаясь, друг с дружкой склонились над борющейся парочкой и попытались разнять их. Но, не так просто оказалось это сделать. Унцио пребывавший в запале поединка наотрез не желал разжимать рук своих, вцепившись в противника, как утопающий за спасательный круг. Стражники робели немного перед духовным лицом, всё-таки, как не крути, несмотря на несколько разгульный образ жизни пьянов, официальную религию тут чтили, да и желанием, по правде говоря, влазить в чужую разборку не горели. В самом деле, ну помнут они слегка друг друга и разойдутся, пропустив за дружбу народов по кружке скрутиловки. Так думало большинство находившихся сейчас в трактире, кроме лишь одного человека наделенного властью стражи городской.
- Что вы там копаетесь, канальи!? Разнять, скрутить, арестовать!- верещал он фальцетом, размахивая бутафорским мечом.
Тут очнулся Пузо. Сграбастав грязный фартук с объёмного живота, он в сердцах швырнул его на пол, усеянный битой посудой воскликнув.– Такого безобразия я ещё не видел! Командор сделайте что-нибудь, наконец! Ещё немного и они в щепки разнесут трактир. Заметьте «Счастливый трапезник», удостоен почетной королевской грамотой,- он живописным жестом указал на покосившуюся рамку, висевшую над стойкой. - Посмотрите, во что они превратили лучший пьянтузкий трактир!- артистические данные Сэма смело позволяли выступать ему на подмостках лучших театров королевства, в отличие от командира стражников. Но, к досаде театральных критиков он избрал для себя сферу деятельности торгово-развлекательную, убив в себе прирождённого актёра.
- Не переживайте уважаемый синор Пузо, городская стража знает своё дело и немедленно пресечёт все попытки к бесчинству и хулиганству подданных его величества. Не быть мне капралом Джоном Миговичем!- заверил он Сэма подбоченившись, и зачем-то разгладив щёточку усов. Потом быстро спохватившись, окинул подозрительным взглядом посетителей, словно ожидая от них какого-то подвоха на свои слова.
- Уж, постарайтесь капрал, а то боюсь кроме посуды и мебели, мне придется, и стены новые ладить. Я знаете законопослушный плотильщик налогов в городскую казну. И не думаю, что у вашего начальства вызовет энтузиазм возмещать мне убытки в связи с некомпетентностью некоторых своих сотрудников.- Привел Пузо тяжеловесный аргумент, чем изрядно покоробил лицо Миговича заставив его действовать гораздо более решительнее, чем прежде.