Страница 89 из 165
- Идолопоклонники покайтесь в грехах своих тяжких!- басисто прогромыхал в четырех стенах трактира возмущённый глас жреца.- Покайтесь смиренно и спалите в очищающем пламени идолов своих!
Варвары обменивались меж собой недоумёнными взглядами, прибывая в полном замешательстве, не понимая, чего добивается от них этот вырядившийся в длинную рясу здоровенный мужик.
– Кыр мыр, ша?- спросил у всего товарища весь покрытый сложной вязью татуировок высокий варвар, по всей видимости, являющийся лидером этой тройки.
- Шур абуйбек, натан хайя мет.- Ответил ему приземистый малый с заплетёнными в многочисленные длинные косички волосами.
Третий самый щуплый ни с чем не примечательной внешностью, но, по всей видимости, самый сообразительный из них обратился к жрецу, сильно коверкая слова. – Шот, ты хочиш щеловек?
- Я хочу наставить вас невеж тёмных на путь истинный освещённый светом пресветлого Мируса!
Патетично произнёс в ответ тот, хлопнув по столу рукой, из-за чего выплеснулась на недоумевающих варваров изрядная порция скрутиловки разлитая в три, глубокие кружки. При этом фигурки, изображающие павших товарищей, зашатались и опрокинулись навзничь.
В воздухе отчётливо зависло предчувствие беды, готовое вот-вот воплотиться в жизнь в виде болезненных ударов и глубоких ссадин. Варвары дотоле не соображавшие чего к ним пристал жрец, мгновенно подобрались, сжавшись, словно три пружины, готовые распрямиться в любой момент. Посетители, сидевшие за соседними столиками, поспешили благоразумно пересесть подальше или вообще ретироваться из заведения прочь, это главным образом касалась приезжих гостей из столицы. Остальные же с любопытством взирали на происходящее, пьяны всегда охочие были до всякого рода развлечений, а намечающее учитывая бурный нрав южных племен, сулила настоящее зрелище. Тучный жрец же напротив оставался до безобразия невозмутимым, будто вовсе не замечал сгущающие над его головой грозные тучи. Должно быть, вера действительно придавала ему сил и уверенности в непоколебимой своей правоте, сейчас он напоминал святого, шагнувшего прямо с расписной фреске, что украшали храмы, для полноты картины не хватала нимба солнечного над головой.
Дверь, ведущая на кухню распахнулась, и оттуда выпорхнул ничего не понимающий Пузо, но почувствовавший что-то неладное, когда в трактире в одночасье воцарилась вдруг непривычно глубокая тишина. – Уважаемые синоры, что случилось?- миролюбиво начал он, сразу оценив ситуацию намётанным глазом обратившись к варварам и жрецу. - Что за недоразумение вышло, позвольте я вам помогу его уладить.- Попытался разобраться он в происходящем.
Но, ни помочь, ни тем более разобраться, он не смог, вернее даже не успел. Всё произошло столь внезапно, что не опытный глаз, не смог разглядеть начало атаки. К слову сказать, в трактире сегодня находились сразу два опытных с намётанным глазом наёмника, от них как раз таки ничего не укрылось, благодаря чему и мы можем всё рассмотреть в деталях.
- Хай-я!
Закричал малый с косичками, стремительно сорвавшийся с места, будто камень, выпущенный из пращи. Его молниеносные удары руками по мощному торсу жреца выбили целое облака дорожной пыли, что скопилось за более чем месяца скитаний по весями и дорогами королевства.
-У-ух!
Выдохнул Унцио, напрягшись, а что это был именно он, я думаю, Вы внимательный читатель поняли уже давно. Удары, которыми сыпал разъярённый варвар, способны были свалить с ног дюжего, побывавшего во множестве передряг бойца, всякого другого кроме, как выяснилось, святого поборника веры. Вместо того чтобы повалиться опрокинутым кулём на дощатый пол трактира, странствующий монах подобрался словно борец пред атакой и влепил такую затрещину левым хуком, что варвар с развивающимися веером косичками кубарем полетел в угол, по пути опрокинув два стола и разметав табуретки по сторонам, где и нашёл пристанище затихнув.
- Казбек, урун-гук!
Взревел высокий варвар, завидев собрата непривычно птицей парящего в воздухе. Его тёмное лицо преобразилось в жуткий оскал, ослепительно белые зубы громко заклацали, будто кастаньеты, словно ими он намеривался загрызть поборника веры, как какой-то дикий степной волк. Сидевший рядом неказистый варвар благоразумно отступил в сторонку, предпочитая поддерживать вожака морально на расстоянии, нежели мешаться у него под ногами.
Меча или другого колюще-режущего предмета у варвара при себе не было. По недавно сложившейся традиции у степняков при въезде изымали на время пребывания в городе все имеющиеся при себе оружие. Но дикой, необузданной ярости хватала с излишком и без него.
Дикарь, схватившись за недопитый, более чем, на треть пузатый кувшин скрутиловки, подобно палице замахнулся им на противника. В это время Пузо вышел из нахлынувшего на него столбняка и предпринял смелую попытку погасить нарастающий, как снежный ком конфликт, но предусмотрительный третий участник потасовки кинулся ему в ноги, увлекая за собой под стол. Падая вниз, хозяин трактира инстинктивно схватился за край скатерти и потянул следом целый ворох посуды с лежащей на ней недоеденной пищей. С громким звоном всё посыпалось на них. Коварный варвар взвыл побитой шавкой, когда на его котелкообразную голову с проплешинами свалилась увесистое глиняное блюдо, расколовшееся на две ровные части. Содержимое, а это было баранья лопатка в горячем соусе, ощутимо обожгла его лысину. Скуля, точно побитый пёс он поспешил забиться под стол.
Тем временем, главные действующие лица сегодняшнего вечера, продолжали выяснять не простые отношения меж собой. Унцио как и подобало странствующему возвещателю вооружился доблестью и верой, помноженную на дюжую физическую силу, а высокий варвар на молниеносную реакцию и всесокрушающую ярость предков.
Удар кувшином, коим варвар хотел сокрушить голову осквернившего память падших товарищей назойливого жреца пришёлся на подставленный в последний миг звездунок. Посыпались вниз осколки, орошая руки противников пролившейся скрутиловкой. Зарычав дико от досады, степняк попытался пхнуть в лицо Унция осколком бутыли. Но и этот подлый приём сумел предотвратить представитель духовности, перехватив своевременно свободной рукой запястье противника с зажатой в ней розочкой.