Домик номер семь

  Иногда она думала, что зря проявляет принципиальность. Папа может выплатить остаток за квартиру. Он неоднократно предлагал это сделать, когда Рита ездила на новогодние каникулы к нему в гости. А его новая женщина, Марина, доказывала, что переплачивать проценты банку - невероятная глупость, Рита может отдавать деньги отцу, но без процентов. Но девушка упрямилась, боялась дрогнуть, не справиться, а ведь папа не станет требовать денег. Слишком большой соблазн, Рите было важно одержать победу хотя бы на данном этапе.

  Марина Рите понравилась. Она оказалась не похожа на маму, совсем немного полноватая, с мягкими, женственными формами и такой же мягкой улыбкой. Кажется, она не до конца верила в своё счастье, поминутно подходила к Ивану, чтобы прикоснуться, погладить, подставить губы для поцелуя. А папа светился каким-то особенным светом и улыбался. Оказывается, Рита забыла, что папа умеет улыбаться! Последний раз она видела его таким счастливым очень давно, кажется, ещё до своего первого класса. Разве могла она винить папу за его решение?

Глава 45

  Рита собиралась уходить, когда в приёмную зашёл Захар. С важным видом он осмотрелся вокруг и тут же направился к небольшому столу со стопкой рекламных буклетов. Следом вошёл Матвей, кивнул в сторону Риты и подошёл к Захару, с увлечением перебирающему яркие буклеты. Дёрнул за завязки на шапке, Захар машинально приподнял подбородок, потом покосился на Риту, недовольно скривился, упрямо сжал губки, явно собираясь выдать гневную тираду папе.

- Захар, - спокойно произнёс Матвей. - Сейчас мы торопимся, я тебе помогу, а одеваться будешь сам. Договорились?

- Договорррились, - проговорил Захар с грассирующей «р», как маленький француз, и покорно дал снять с себя комбинезон, похожий на комплект мультяшного пожарного. Видимо, страсть к пожарным у малыша так и не прошла.

- Михаил Леонидович у себя? – Матвей, быстро справившийся с одеждой сына, задал вопрос Рите.

- У себя, - кивнула девушка.

- Угу, - Матвей сделал несколько шагов, остановился у двери кабинета Михаила, резко обернулся. - Мелочь? Мелочь рыжая? Ты ли это?

- Я, - Рита улыбнулась.

- Инфаркт микарда, вот такой рубец, - повторил цитату из известного фильма Матвей. - В жизни бы не узнал!

- Вы не видели меня в чёрном цвете?

  Рита удивилась, она перекрасилась в августе, с тех пор несколько раз меняла причёску, но цвет оставался неизменным, даже стала забывать, что когда-то была рыжей.

- Не в цвете дело.

  Матвей подошёл ближе, окинул Риту с головы до ног каким-то новым взглядом. На мгновение ей стало не по себе. Хорошо, что этот – мужской - взгляд исчез, и рядом с Ритой стоял всё тот же Матвей, почти родной старший брат.

- Повзрослела, похорошела. С ума сойти, - улыбался Матвей, взяв Риту за руку, понуждая её покрутиться вокруг своей оси. - Красавица!

- Так, ты мне тут кадры не сманивай, - со смехом проговорил Михаил, вышедший на голос брата из кабинета. - Не для тебя ягодку растил! Захарка, иди-ка к дяде Мише, - Михаил тут же отвернулся от Матвея, присел на корточки и поманил малыша. - У меня, смотри, что есть. Зайка принёс, - жестом фокусника вытащил из кармана маленькую шоколадку «Киндер». Имея пятерых детей, нужно ходить с шоколадкой наготове и выучиться жестам иллюзиониста.

  Захар степенно подошёл, совсем как отец, поблагодарил за шоколадку: «Большое спасибо», и решительно толкнул папу в сторону кабинета дяди.

- Пойдёшь? - пригласил Миша племянника в кабинет.

- Я с Ритой, - заявил Захар и направился прямиком к жертве.

  Конечно, почти за год Захар вырос, наверняка он больше не станет пытаться вырвать Ритины волосы с корнем, но целеустремлённость во взгляде малыша никуда не делась. Рита расширила в ужасе глаза, что делать с Захаром, она не знала.

– Моя! – прищурив глаза, сообщил малыш и уселся на стул Риты. – Принеси карандаши, рисовать буду Риту. Тебя, - это Захар сказал девушке, и она поспешила на поиски цветных карандашей, в итоге выдав юному художнику маркеры.

  За волосы её больше не дёргали, чему Рита была несказанно рада. Как и портрету руки Захара. Вполне приличный овал в качестве лица, ярко красный рот и морковного цвета волосы, торчащие соломой в разные стороны. Портрет был подписан, правда половину букв художник забыл, а некоторые написал зеркально. Но всё же, Рита и, главное, Захар остались убеждены в гениальности творения в стиле абстрактного примитивизма (если такого направления нет, Рита уверена, Захар Розенберг сможет стать его родоначальником).

  В то время, пока Рита покорно подавала маркеры Захару, радуясь целостности своей причёски, Нелли Борисовна тихо сидела на диване в приёмной. Она поднялась в офис следом за сыном и внуком, не привлекая внимания уселась на диван и молча наблюдала за общением Риты и Захара.

Глава 46

- Риточка, - это было первое, что произнесла Нелли Борисовна за всё время, что ждала сыновей, помимо приветствия. - Ты совсем не общаешься с мамой... - она не спрашивала, она утверждала.

  Мамина подруга, конечно, знала – Рита не звонит маме. Она поздравила маму с днём рождения и даже отправила с курьером подарок - любимые духи, но личного контакта избегала. Один раз и вовсе не открыла дверь – мама приехала к ней домой, а Рита притворилась, что её нет дома.

- Я общаюсь, изредка, - ответила Рита и перевела взгляд на Захара и его художества.

  Вот сидит он, почти трёхлетний, рисует кривую голову с волосами-поленьями. От усердия выставил кончик языка, пыхтит, надувая пухленькие щёки. Разве можно такому крохе после его искренних усилий заявить, что картинка его – ужасна? Что таких людей не бывает, и смотрится рисунок отвратительно! А Рите только это и говорили.

- Твоя мама во многом ошибалась, но она сполна заплатила за свои ошибки. Может, ты будешь с ней помягче, Риточка?

  Как же девушке хотелось сказать, что за мамины ошибки сполна заплатила она, Рита! И даже Серёжа, которого буквально прижали к стенке, вынудив жениться. Он любил Риту, она нисколько в этом не сомневалась. Но не любая любовь должна заканчиваться браком. Если бы он не женился на Рите тогда, не увёл за руку из родительского дома, мама довела бы дочь до чего угодно, вплоть до суицида. Теперь, прожив почти год одна, Рита отчётливо это понимала. Этот брак одновременно разрушил жизнь Риты и спас эту самую жизнь. И всё потому, что мама «во многом ошибалась».

  Рита закрыла глаза и отвернулась к окну, силясь не нахамить ни в чём не виноватой Нелли Борисовне. Рита знала, Нелли Борисовна всегда заступалась за неё, с самого рождения помогала, отстаивала её права... Насколько это было возможно.

- Когда твоей маме исполнилось семнадцать лет, она уже была чемпионкой России и мира по лёгкой атлетике. Многоборье.

  Рита вытаращила глаза, подумала, что ослышалась. Её мама - чемпионка?

- Надежда семьи, гордость. Твой родной дядя, мамин брат, был, как сейчас говорят, зависимым.

- У мамы есть родной брат? - Рита в удивлении смотрела на Нелли Борисовну.

- Теперь уже был. В то время он был жив. Юрий употреблял наркотики, героин. Это страшно. Огромное горе для всей семьи, чудовищная беда. Он почти потерял человеческое лицо, спал на улице, воровал из дома. В это же время Вера показывала невероятные успехи в спорте – сборная страны, призовые места, чемпионство. А какая она была красивая! Родители души в ней не чаяли, она стала отрадой измученным людям... Надеждой, гордостью.

- Почему она ничего не говорила?

- Слишком болезненные воспоминания, я думаю. Где она познакомилась с тем мужчиной, никто не знает, может быть, их познакомил Юрий... Сколько я ни спрашивала Веру, она так и не ответила. Знаю только, звали его Михаил. Он был военным лётчиком в отставке, это известно точно. Очень красивый мужчина, я видела его один раз – привлекательный, военная выправка, лицо, он сразу бросался в глаза. Она влюбилась. В такого сложно не влюбиться, особенно, если ему это нужно. Перестала посещать тренировки, пропустила спортивные сборы, а потом и вовсе ушла из дома. Родители были в растерянности, пытались разговаривать, увещевать, обещали все блага мира. Вера не слушала никого и ничего, она влюбилась, сильно, как это бывает в семнадцать лет. Я сама полюбила в этом же возрасте, любовь была запретная – преподаватель ВУЗа, в то время. О, я готова была бороться со всем миром за свою любовь. Благо, не пришлось. А Вере пришлось. Завершилась любовь быстро – беременностью Веры. Михаил этот собирался жениться, но, узнав, что родители не только не собираются прописывать новоявленного зятя в свою квартиру, но намерены написать заявление в милицию – Вере не было восемнадцати, – просто сбежал. Канул без следа. Вера осталась одна... В комнату, которую снимал подлец, вскоре пришла хозяйка, сказала, оплата не поступала уже полтора месяца. А родители пришли в такую ярость, что попросту выставили Веру из дома. Поставив на порог две сумки с одеждой, кажется, там не было даже зимних вещей. Чуть позже им удалось даже выписать Веру, лишив её права наследования.