Домик номер шестнадцать

- Говори, все свои, - Альбина потёрлась, как кошка, головой о футболку Глеба. Парфюм у него так себе… или это дезодорант, что-то резкое, древесное, с нотами табака, очень грубое. Альбину передёрнуло, она улыбнулась и закрыла глаза. Да-да, в наслаждении!

- Меня жена ждёт, как бы, - Глеб поднял в поражении руки и отошёл от Альбины, она чуть не упала. Засранец! Испугался, что Михаил нос со скулами сравняет? Признаться, Альбина была в этом почти уверена и не радовалась подобной перспективе, но отступать не собиралась. Обидно! Альбине было обидно! И больно...

- Прекрасная идея, не вижу исполнения, - прохрипел Михаил и зыркнул на Глеба.

- Полегче на поворотах, - Глеб собрался и посмотрел на оппонента прямо.

  Глеб не был хилым парнем, вряд ли он уступал Михаилу в силе. Альбине стало не по себе. Глеб, как ни крути, а спортсмен, сила и ловкость при нём, а у Миши последствия сильной травмы. Потенциальные проблемы со спиной Миши Альбину совсем не радовали. Да и вообще, это её Михаил, на рукоприкладство со стороны всяких Глебов она не подписывалась!

- Иди, иди, - взмахнула руками и начала выталкивать Глеба с деревянного крыльца. - Тебя Лена заждалась, выходной, семейные дела, - толкнула, что было силы, в грудь Глеба. Он даже не покачнулся.

- Всего доброго, - снисходительно проговорил Глеб и, развернувшись, быстро пошёл по тропинке в сторону ресепшена. Альбина облегчённо вздохнула.

- Ты ничего мне не хочешь объяснить, милая? - Миша, как и не видел Глеба или забыл о нём, даже не повёл глазом в его сторону, он буравил взглядом Альбину. От этого по спине, в районе позвоночника, пробегал приятный холодок, а в животе сладко тянуло.

- Нет! - а что ещё могла ответить Альбина. Объясняться должен Михаил, это если бы Альбина в этом нуждалась, а она не нуждалась. Всё ясно без слов! Достаточно действий!

- А я думаю, хочешь. Горишь желанием, я бы сказал, - Михаил смотрел в упор на Альбину, она на него. Что-то он похудел… или перелёт сказался, а может, эта стерва Софа нервы вымотала. Ух, попадись она Альбине! Дрянь!

- Неправильно думаешь, - Альбина пожала плечами, всем своим видом показывая безразличие. - Боюсь, думать – не твой конёк.

- Да что ты? - Михаил нагнул голову в сторону, разглядывая собеседницу, как диковинный экспонат в музее. Как портрет руки Пикассо. - Мне спросить прямо?

- Спрашивай, только быстро, у меня дела, - профырчала Альбина.

- Какого чёрта всё это значит? За каким лешим ты сбежала?!

- Я не сбежала, а поехала к своей, - Альбина сделала намеренную паузу на «своей», – семье!

- Ты сбежала. Сбежала, не сказав никому ни слова! Ты не брала трубку! Не отвечала на сообщения! Думающие люди так не поступают, милая! Или думать – не свой конёк тоже?

  Михаил нагнулся к лицу Альбины, та фыркнула, тут же развернулась на пятках, унося ноги подальше от невыносимого Розенберга! Почти дошла до калитки, там как раз показалась компания любопытствующей молодёжи. Может, получится перехватить клиентов, всяко полезней, чем разговаривать ни о чём с мужчиной, не уважающим тебя.

- Ребята, есть вопросы? - пропела Альбина и, выцепив взглядом парня, явно лидера в их компании, широко улыбнулась. Переступила с ноги на ногу, качнулась, словно невзначай провела по шее. Парень улыбнулся в ответ. Даже если вопросов у них не было, сейчас точно появятся.

- На все вопросы вам с радостью ответят на ресепшене, прямо по дорожке, - Михаил, ни на шаг не отстающий от Альбины, показал в сторону административного корпуса и устроил руку на плече Альбины собственническим жестом. Отелло недоделанный! - От себя могу только порекомендовать это место. Хороший сервис, лояльные цены, а красота какая! Воздух! - продолжил распинаться Михаил, прижимая к себе Альбину сильнее с каждым словом.

- А, ну ладно, - парень, которому Альбина продолжала безбожно строить глазки, в удивлении приподнял брови, ухмыльнулся чему-то своему и зашёл в калитку. За ним гуськом потянулись товарищи.

- Мы всё-таки поговорим! - заявил Михаил, когда компания потенциальных гостей скрылась из вида. - Сейчас! - он дёрнул за руку, до боли, и буквально поволок Альбину в сторону строящейся спортивной базы.

- Что ты делаешь?

- Собираюсь говорить с женщиной, которую люблю, без лишних глаз!

  Любит? Это называется «люблю». Сидеть рядышком с бывшей, как няшные голубки, скрывать от Альбины важную информацию о детях — это называется «любовь»?! Альбина чуть не задохнулась от возмущения. Припёрся, не спрашивая, командует, как у себя дома. Нахал! 

- Не собираюсь я с тобой разговаривать, - Альбина настаивала на своём. Её упорству мог бы позавидовать самый упёртый баран.

- Отлично, - Михаил продолжил тащить упирающуюся женщину. - Говорить буду я!

  Они остановились на обрывистом берегу реки. Дальше был покатый спуск с пляжем из мелкой гальки, вход в реку неровный, с камнями и булыжниками, купаться вряд ли получится, а пляжик очень симпатичный, и вид на старый подвесной мост красивый.

- Милая, то, как ты поступила, не слишком-то красиво выглядит. Не смотри, как Ленин на буржуазию, ты сама это понимаешь. - Михаил крепко держал Альбину за руки, не вырваться, и она понимала, он не собирается её отпускать. - Ты ответишь, почему так поступила?

- Нет! - она вздёрнула нос. - Я же тебя не спрашиваю, почему ты встречался со своей бывшей!

- О, - Михаил моргнул. - Ревность? Это ревность, милая? - уголок губы пополз вверх, Михаил явно силился не засмеяться. Гад! - Неужели ты подумала, что… Милая, это же глупо! Это самая невероятная глупость, которую я слышал. Мне не нужна Софа, как тебе могло это в голову прийти?

- Что мне должно было прийти в голову? А? По-твоему, очень смешно – увидеть твои фотографии с Софой? - она выплюнула имя. - Что-то я сомневаюсь! Со мной ты любовью не занимаешься, врач, видите ли, рекомендовал воздержаться! А если не со мной, то с кем?! Что я, по-твоему, должна была подумать, кроме очевидного?

- Что угодно, только не это, - Миша взлохматил себе волосы, дёрнув с силой, провёл ладонью по лицу.

- Именно это я и подумала! Что ты с ней переспал. Снова! И снова! И так до бесконечности! Я не собираюсь ни принимать это, ни терпеть, ни делить тебя, Михаил Леонидович Розенберг, ясно тебе?!

- Да не спал я с Софой!

- Теперь-то, конечно! - Альбина была уверена, что Миша не спал с Софой, не в сложившейся ситуации, не тогда, когда она грозится забрать детей… хотя… а вдруг, ведь это неплохой способ договориться с Софой. Усмирить бешенство матки с осложнениями на головной мозг!

  Она внимательно посмотрела на Михаила Розенберга. Почему он такой красивый, даже после перелёта, уставший, с едва заметными тенями под глазами? Почему? Зачем он стал настолько родным? И какого лешего так больно от этого?!

- Как я могу быть в этом уверенной? - взвизгнула Альбина.

- Верить мне, - развёл в поражении руками Михаил. - Прости, милая, я не знаю других способов. Доверять.

- Верить? Верить?! А ты сам верить не пробовал? Доверять? Как ты можешь просить меня о том, в чём мне отказал?

- О чём ты?

- Я знаю, что Софа подала в суд, знаю, что хочет забрать детей или одного из них. Знаю, что тебе было известно это ещё до поездки в штаты! Но ты промолчал! Ничего не сказал мне! Как постороннему, чужому человеку! А ведь я… Я люблю тебя, Розенберг чёртов, лось гремучий! И детей твоих люблю! И даже маму, и бабушку, и Феофана, хоть он и изодрал мой любимый пеньюар, в клочья, между прочим! А ты мне не доверяешь настолько, что не позволил быть причастной к жизни твоих детей! Помочь, если есть такая возможность, чем-нибудь, не знаю чем, но наверняка я могу помочь! Даже Ольге Алексеевне своей, я уверена, ты рассказал, а мне — нет! Не говори мне ничего о доверии, Михаил Розенберг!

- Милая, я не хотел тебя волновать… - Миша растерянно смотрел на Альбину. - После всего, что ты перенесла… ты не до конца восстановилась. Нужны время, реабилитация…