Страница 79 из 92
- Оссагила и, думаю, сына его, он был на женской половине, когда мы пришли.
- Мятеж подавлен, Элнаил?
- Насколько это возможно без Царя, подавлен. Позволишь ли ты сказать мне?
- Говори.
- Жена твоя была бледна, слишком бледна, лицо её потеряло краски… губы были словно у мёртвой, что бы ни происходило сейчас во дворце, Берен не вывезет её, он не сможет посадить её на коня. Ианзэ увезли с младенцем, но наследник… я думаю, он появится на свет этой ночью, мой Царь.
- Благодарю тебя, Элнаил. - Горотеон задержал свой взгляд на женском стане, лёгком, волосы женщины развевались и были непокрыты. – Ты знаешь, что ждёт тебя, Элнаил?
- Да, мой Царь.
- Ты знаешь, что ждёт её? – он показал рукой на женщину.
- Она не виновна, произошло насилие, ни одна женщина не справится с всадником.
- С всадником, сердце которого слабо, справится женщина, а твоё сердце слабо.
- Она не виновна, - он сделал шаг в сторону, закрывая собой Кьяну.
- Ты знаешь, что это не имеет значения?.. Это не имеет значения с женщинами Царской семьи, поэтому их так оберегают! Поэтому их доверяют только всадникам Царя Дальних Земель или Царицы его! Элнаил, смерть ждёт вас, смерть ждёт тебя и смерть ждёт её, и только от меня сейчас зависит, какой она будет. Ты сильный муж и воин, но не усугубляй страдания Кьяны упрямством своим.
- Она не виновна, произошло насилие, и я прошу суда твоего, мой Царь.
- Суда? Сейчас?
- Это не займёт много времени твоего, Горотеон, но, вероятно, спасёт жизнь женщины перед тобой.
- Ты был мне другом многие годы, Элнаил, я готов судить тебя и её. Сейчас. Хотя сердце моё неспокойно и рвётся к жене своей, которая находится в опасности.
- Благодарю тебя, мой Царь. Я буду краток. Эта женщина невиновна, произошло насилие, она красива и молода, она не могла оказывать сопротивление, я собирался убить её, чтобы смыть позор с себя. Но Кьяна не виновна, её вина лишь в красоте её, что не может оставить равнодушной тело мужа…
- Произошло насилие? – он спрашивал Кьяну на языке Линариума, зная, что так она поймёт его, не веря словам Элнаила.
Они выросли вместе, он был одним из лучших друзей Горотеона, человеком, спасавшим жизнь своему Царю и другу, и главное, Элнаил никогда не брал женщин силой, даже в дальних походах, войнах и после сражений, когда остаётся много женщин в павших поселениях, тело которых можно взять – он не поступал так. Мало кто из воинов отличался подобной чертой, женщина – добыча, рабыня, призванная ублажить тело и дух воина Дальних Земель. Горотеон видел достаточно насилия, чтобы не верить не единому слову Элнаила.
- Нет, Царь Дальних Земель, - спокойно ответила Кьяна, - насилия не было.
- Ты пошла на этот шаг сознательно? Тебя не опоили, не принудили, не заставили силой ублажать тело и дух всадника перед тобой?
- Я делала это добровольно.
- Кьяна? – он вглядывался в глаза женщины перед ним, в которых не было раскаяния, но и блуда, как у лукавых наложниц, тоже не было, - ты понимаешь, что ты говоришь?
- Да, я понимаю, Царь Дальних Земель.
- Кьяна… у тебя есть муж твой…
- Муж? А есть ли муж у меня, Царь?
- Твой муж жив и в здравии.
- Что ж, я желаю ему много лет жизни, но самой мне жизнь не нужна.
- Тебе не нужна жизнь твоя, Кьяна?
- Нет, Царь. И не имеет значения, сколь ужасна будет смерть моя за поступок мой, смерть всё равно настигнет меня, принося милость и покой. Никто не спрашивает женщину, нигде, ни в твоём Царстве, не в моем, когда отдают замуж её, и меня не спрашивали… Но если бы спросили – я бы дала согласие. Хели, муж мой, молод и хорош собой, он лучше любого из хитрых и старых сановников, за которого мог отдать меня отец мой… так, я думала. Пока не увидела равнодушие в глазах мужа своего, холодное равнодушие, как сталь его меча…
- Он муж твой, Кьяна!
- Муж? Муж?! Муж, который приходит в мои покои настолько пьяным, что падает, не дойдя до ложа, и засыпает, извергая смрад по покоям. Муж, которого приводят ко мне в покои стражи, как пленника, заталкивая в двери, а я слушаю его шутки со стражниками. Я молода, Царь, но… муж мой не видит меня. Я поняла, что никогда не растоплю сердце его, оно всегда будет холодно ко мне… Тогда я стала молиться богам и духам, всем, своим и богам Хели, чтобы они послали мне ребёнка, я мечтала найти в младенце счастье своё, в материнстве. Я просто женщина, принцесса я или нет, я просто женщина, я хотела ребёнка – так ли много я хотела? Много?
- Нет, Кьяна, все жёны хотят младенца, - воспоминание о слезах Иримы возникло в памяти Горотеона.
- Но как же боги пошлют мне ребёнка, если муж мой не знает тела моего? Если за всё это время он не познал меня, а я его? Как? Я слушала товарок и служанок, и все говорили, сколь много женщин знает мой муж, с кем он проводит ночи, с кем дни… но никогда со мной! Никогда! Как бы я успокоила сердце своё материнством, если тело моё было так же невинно, как до церемонии? До сегодняшней ночи…
- Твой муж не брал тело твоё, Кьяна?
- Нет!
- Это обязанность мужа, ты должна была выйти на совет и потребовать от него это.
- Я слышала достаточно смешков за своей спиной, Царь, чтобы терпеть и этот позор тоже. Надежда жила в сердце моём, я надеялась, что перед разлукой, перед войной, он захочет дать наследника Линариуму… По пути в Дальние Земли я поняла причину холодности мужа… Ианзэ… он стоял рядом, просто стоял, но сердце моё увидело всё. Она была его наречённой, пока его не женили силой на мне… той, что хуже кухарки в замке Линариума, которая родила уже пятерых детей от разных мужчин. Ведь с ней он проводил ночи, а со мной – нет. Но я женщина, Царь, женщина. Я хотела ребёнка, и тогда я решила, что заберу младенца у Ианзэ. У меня не было точного плана, я не просчитывала, я даже не понимала, куда я побегу с младенцем… и я пришла в её покои, когда она разрешилась, там суетились рабыни, шумели люди, в окнах был виден огонь. Я подошла к Ианзэ, она была так слаба, я могла просто приложить подушку к лицу её и умертвить… но она посмотрела на меня и показала младенца, сказав, что это девочка… Они смотрели друг на друга, Ианзэ и её младенец. Кто я, чтобы решать судьбу их? Просто женщина, чья судьба – умереть бездетной, не знавшей любви мужа, в невинном теле, словно я всё ещё юна…