Страница 17 из 101
Королева Эвиси так и жила в небольшом домике из камня и дерева, мхи на крыше становились темнее, а трава желтее, листья огромного дерева, чья крона закрывала большую часть дома, окрасились в багряный цвет, а потом стали осыпаться под ноги, подобно мягкому ковру из дальней страны, куда путь лежал через неведомое море.
Часто она ходила по поселению с Сеилной, но бывало и одна. Страх Эвиси перед людьми скоро прошёл, ей не радовались и не спешили общаться, но никто не проявлял гнева, женщины были приветливы, мужчины сдержаны, а дети любопытны.
Сеилна ограждала свою госпожу от хозяйственных нужд, но Эвиси становилось тоскливо без дела, у неё не было коня или ножей, и ей не нужно было присутствовать на бесконечно длинных церемониях. Платья Эвиси были просты, хоть и из добротных тканей, волосы собраны в косы, всё это не требовало, как раньше, времени в половину солнечного дня. И Эвиси стала присматриваться к тому, как управляется Сеилна.
Зерно, коренья на всю зиму или яблоки пленницам привезли на подводе, так же, как и остальным жителям поселения, сама же Сеилна уже успела прославиться своим мастерством дарить красоту женщинам с помощью отваров и средств, девушки и женщины с радостью меняли мясо и хлеб на порошки из смеси трав.
- Что бы я делала без тебя? - сказала Эвиси, помешивая в чугуне пищу.
Приготовление простых блюд было тем немногим, чему Эвиси научилась за то время, что жила новой жизнью.
- Гелан не дал бы тебе умереть голодной смертью, госпожа.
- Гелан часто уходит затемно и возвращается к ночи.
- Но он так много приносит тебе…
- Интересно, чем он занимается целый день?
- Так расспроси его, жена всегда узнает у мужа все его тайны, когда они на ложе.
- Он не муж мне.
- Но на ложе вы бываете чаще, чем будь он тебе мужем. Твой муж, Меланмир, ни разу не поцеловал тебя, госпожа, тогда, как Гелан приходит к тебе каждую ночь и ведёт себя так, словно готов покорить эти горы и дальнее море ради тебя, госпожа. Он расскажет тебе всё, если ты спросишь.
Эвиси спрашивала Гелана, но редко получала ответы на свои вопросы, не говорил Гелан, почему его считают избранным, а, как успела понять Эвиси – его действительно считали таковым. Не рассказывал он и о жене своей, была ли она жива, и какова её судьба. Жила ли она в этом поселении или другом, и было ли ещё одно такое поселение.
- Эвиси, госпожа, - услышала Сеилну. - Эимит, дочь кузнеца, хотела взять у меня снадоье для отвара, делающий кожу женщины гладкой, как лепестки розы, она сказала, что будет в кузнеце своего отца Фалекфора целый день до ночи, но я не успеваю, может быть, ты отнесёшь ей, её не сложно будет узнать… светлые волосы…
- Чем будешь занята ты?
- Ох, мне надо зарубить три курицы, - Сеилну передёрнуло, и она побледнела. – Я никогда не привыкну к этому, госпожа, никогда. Я росла сиротой, меня кормили на кухне для прислуги, я не видела, как умерщвляют животных, и делать это самой страшно!
- Так попроси Харина зарубить тебе курицу.
- Он поднимет меня на смех, что ты, госпожа. Он будет смеяться так долго, что у него заболит живот, а потом снова будет смеяться.
- Пойдём, - Эвиси показала глазами на дверь.
- Куда?
- Я зарублю тебе этих несчастных куриц.
- Как же можно, госпожа! Вы – королева!
- Ах, Сеилна, я давно уже пленница, как и ты, к тому же, это просто курица, не бык и даже не поросёнок.
- А быка смогла бы? – Сеилна смотрела с любопытством, как Эвиси берёт в руку тесак, подхватывает курицу и ловким движением, под вскрик Сеилны, отрубает несчастной птице голову, бросая тушку под ноги.
- Не пробовала, таких жертв Главная Богиня от меня не требовала. Когда меня выдали замуж, и Меланмир увёз меня, я была ребёнком, но я точно знаю, где у животного артерия, так что, скорей всего, справлюсь и с этим.
- А человека? – после молчания.
- Если он будет угрожать моим близким – да, - рубанув с силой, так, что голова курицы отлетела в сторону, - смогу.
Сеилна замолчала.
И Эвиси в тишине зарубила третью курицу.
- Давай свои снадобья, я, пожалуй, дойду до кузницы Фалекфора, ощипывать куриц я точно не умею, - Эвиси передёрнуло, она обошла служанку и встала на пороге дома в ожидании Сеилны.
Кузниц в поселении было множество, все они располагались в одном месте, на одной улице, там же, в конце, всегда сновали юные воины, тренировались и хвастались мастерством владения оружия. Бегали дети, а опытные воины проверяли качество мечей или ножей. Иногда в той стороне появлялись женщины, чаще – чтобы принести обед мужу или возлюбленному. Никто не прогонял этих женщин и не осуждал их, никто не говорил, как следует себя вести жене, а как не следует. Это удивляло Королеву Эвиси – жену Короля Меланмира, но радовало девушку Эвиси – пленницу воина Гелана. Ей была по духу такая свобода и такие нравы. Она не была наивна и понимала, что за пределами поселения эти же воины не с таким же почтением относятся к женщинам, знала она, что женщина – добыча воина, но всё это оставалось за хребтами гор, за Краем.
Долго смотрела она на слаженную работу кузнецов и главного из них – Фалекфора. Был он статен и очень высок, по росту он мог сравниться даже с отцом её, Царём Дальних Земель Горотеоном или Наследником его Араланом. Глаза его были черны, а кожа потемнела от работы рядом с огнём. Фалекфор отличался от большей части жителей поселения. Люди здесь были светловолосые и светлоглазые, они не были высоки или могучи, но были гибки и стремительны. Встречались среди них и темноволосые, с тёмными глазами, подобно цвету глаз лошади, каким был Харин, были с волосами цвета льна или с внешностью, какая бывает у людей в дальних странах – с лицом круглым, подобным полной луне, и узкими глазами, словно прищуренными на солнце. Но, большей частью, жители поселения были светловолосыми выходцами из Провинции за Горами. Изначально, говорил Гелан, в поселении жили только выходцы Провинции за Горами, но постепенно стали появляться люди из других земель и провинций, мужчины стали приводить разных женщин, которые стали рожать детей подобных себе – темноволосых или кудрявых.