Страница 28 из 43
Сначала он выписывал узоры на животе, спускаясь все ниже и ниже. Потом иголки прошлись по половым губам. Тамара не испытывала боли — только легкое покалывание. Оно дразнило и возбуждало. Она заерзала, когда Руслан приоткрыл складочки и, едва касаясь слизистой, обвел кольцом клитор.
— Лежи смирно, бэси.
Смирно?! Как ей лежать смирно, когда все тело пронизывают тысячи иголок? Когда от адской смеси стыда и возбуждения между ног все пульсирует, а единственное желание — получить разрядку?
Конечно, она попыталась. И всхлипывала, цепляясь пальцами за лодыжки. И кричала от боли, когда Руслан снимал зажимы. И выгибалась дугой, когда язык коснулся вершинки клитора. И купалась в истоме от одной только мысли, что ее господин стоит на коленях и вылизывает ее промежность.
— Тома… То-о-ма…
Она с трудом пришла в себя и обнаружила, что Руслан накинул ей на плечи легкое одеяло и усадил на колени.
— А-а… да… я… тут, — ответила она, счастливо прижимаясь к своему господину.
— Как ты себя чувствуешь, бэси?
— Замечательно, сэр.
Она сладко зевнула.
— Не хочу тебя расстраивать, но ты еще не отработала штрафы. Скажи мне, когда отдохнешь.
— Ох…
Тамара расстроилась. В объятиях Руслана так уютно! А он хочет все испортить…
— Можно вопрос, сэр?
— Да, бэси.
— Это будет порка?
— У меня такое впечатление, что тебе все-таки нравится, когда тебя шлепают, — засмеялся Руслан. — Нет, это будет наказание.
— Можно прямо сейчас, сэр?
— Отдохни, Тома.
— Нет… — Она упрямо качнула головой. — Лучше сразу.
— Сразу так сразу. — Он не рассердился. — Встаешь на колени и поползешь вокруг стола. Один круг — одна минута. Их у тебя пять. Умножаем на два. Сколько?
— Десять, — ошалело ответила Тамара.
— При этом пять кругов будешь лаять, как собачка, а пять — мяукать, как кошечка, — невозмутимо добавил Руслан.
— Э-э-э… — Тамара замерла, недоверчиво на него уставившись.
Она же предупреждала, что никакого пет-плея!
— Это наказание, бэси, — мягко напомнил он, словно прочитав ее мысли. — Оно не должно быть приятным.
Тамара кивнула. Потом опомнилась и произнесла:
— Да, сэр.
И сползла на пол, выпутываясь из одеяла.
Так глупо она себя не чувствовала, даже когда лизала ноги.
— И не спеши. Медленно и грациозно.
— Гав… — печально, но громко произнесла Тамара, двинувшись вокруг стола. — Гав…
Лишь бы пережить это наказание. Она будет самой послушной сабой на свете! Кто же знал… Тамара украдкой оглянулась на Руслана. Он наблюдал за ней, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку дивана.
— Гав!
— Хвостика не хватает, — произнес ее мучитель. — Но мы это исправим в следующий раз. Надо сходить в магазин, купить игрушек.
— Гав! Гав! — возмутилась Тамара.
«Никакого следующего раза!»
— Добавить еще кружок? — засмеялся Руслан. — Или мне показалось?
— Гав… — Тамара вильнула попой.
«Показалось, показалось».
— Уже пора мяукать, — напомнил он.
— Мяу-у-у…
Кажется, десять кругов она пройти не успела. В какой-то момент Руслан дернул ее наверх, обхватив руками за талию и опустил на диван, заставляя прогнуться в спине. Сильные руки легли на бедра, раздвинули ноги. Он вошел в нее сразу, рывком, не давая опомнится. Тамара счастливо зарылась лицом в подушку. Жесткий животный секс нравился ей так же сильно, как и Руслану.
— В следующий раз трахну в попку, — выдохнул он, когда упал рядом, с трудом переводя дыхание.
— Ничего не имею против, — улыбнулась Тамара. — Сэр?
Он мотнул головой.
— Иди ко мне, моя хорошая.
= 26 =
Тома проводила родителей и заметно успокоилась. Руслану казалось, что успокоилась она все же раньше, после спонтанной сессии посреди рабочей недели. Тома и раньше напоминала ему кошку, а теперь и вовсе превратилась в мурчащую домашнюю кисоньку. Вот правильно говорят, что удовлетворенная женщина — счастливая женщина.
И все же больше никаких экспериментов посреди недели. Наутро они чуть не опоздали на работу, и Руслан весь день чувствовал себя так, как будто из него выжали все силы, до последней капли. И переживал за Тому, ведь ей было еще тяжелее. Впрочем, она не жаловалась и выглядела счастливой.
А еще Руслан понял, что лучше не задумываться, откуда все берется. Едва он вошел в роль господина, он словно интуитивно ощущал, как нужно себя вести и что понравится Томе. Это удивительно — читать по глазам, по выражению лица, улавливать малейшие изменения в настроении. Это потрясающе — чувствовать власть над телом и душой.
Он соврал бы, если бы сказал, что страха нет. Он боялся превратиться в маньяка, упивающегося властью. Боялся причинить Томе вред. Боялся, что не поймет ее истинных желаний. Но наутро бэси словно светилась изнутри, а о лучшей награде он и не мечтал.
Тома постепенно перебиралась к нему, перевозя со своей квартиры вещи, но они решили, что снимут другую квартиру — попросторнее и поближе к офису.
— Я думал, ты оплачиваешь ипотеку, — сказал Руслан, решившись, наконец, выяснить, отчего Тома экономила на еде.
— Часть зарплаты я каждый месяц перевожу родителям, — ответила она.
И почему он не удивился?
Выходные они провели в приятных заботах. Вместе занимались домашними делами, ездили по магазинам, подыскивали варианты для переезда. Руслан не забыл посетить и секс-шоп, где приобрел несколько занимательных игрушек для Томы. Она краснела и смущалась, но не осмелилась возражать, даже против анальной пробки с пушистым хвостиком.
Новые эксперименты отложили до лучших времен, по обоюдному согласию. Тома призналась, что сильно устала, и ванильный секс ее полностью устраивает. Руслан, понятное дело, совсем не возражал. Ему нравилось брать свою девочку в разных позах, нравилось делать ей куни. Он наслаждался тем, как она трепещет в его руках, чутко реагируя на каждое прикосновение, отзываясь на любую ласку.
Вскоре Томиного отца прооперировали, и все прошло успешно. Профессор давал обнадеживающий прогноз, послеоперационный период протекал хорошо. Тома порывалась лично поблагодарить Лениного отца, но тот не любил таких жестов. Руслан, само собой, иногда с ним пересекался, на свадьбе друга, на каких-то семейных торжествах, и знал, что профессор Храмов — очень скромный человек.
А вот посиделки с Лехой и Леной Руслан организовал, ему было приятно познакомить Тому со своими друзьями — нормально, без обид и нервных переживаний. Они весело провели время в грузинском ресторанчике, поглощая хачапури и хинкали.
Слетать в Новосибирск не получилось, навалилось много работы, Тома не могла отлучиться. Да и ее мама попросила повременить с визитом, мол, лучше позже, чтобы они могли принять Руслана, как положено.
А потом объявился Лео и пригласил их в клуб.
— В эту пятницу интересная программа, — сообщил он Руслану, — тебе будет полезно посмотреть.
Тома охотно рассказала, что это за клуб и какие там бывают программы. То самое здание в центре Москвы, окруженное глухим забором и тщательно охраняемое. Частная собственность.
Руслан не вдавался в подробности, чья это собственность. Спросил у Томы, хочет ли она пойти, и по глазам понял, что прямо-таки жаждет.
— Что я должен знать? — поинтересовался он. — Мне не хотелось бы поставить в неловкое положение тебя или Лео.
— Да ничего особенного, — ответила она. — Форма одежды — любая. Кто-то любит подчеркивать статус, кому-то все равно. В чилауте можно немножко поиграть, без обнажения.
— То есть если я захочу тебя отшлепать, то могу отвести в чилаут? — приподнял бровь Руслан. — Только нельзя оголять твою попку?
— Ну… да. Но это твердый «красный», Рус. Я не готова к публичным унижениям.
— Понятно, я запомню, — кивнул он. — Что еще?
— Если я с тобой, то ты имеешь право держать меня при себе, не позволять разговаривать с другими. Во время представления сабы сидят у ног своего господина, на подушке. Хотя можешь приказать стоять на коленях. Ты решаешь, что мне пить или есть.