Неравный брак

Владимир Иванович открыл бумажник и извлёк из-под яркой и красочной фотографии Стаса, видневшейся через прозрачное окошко, другую, старую и местами выцветшую, на которой был изображён маленький Слава в жутких очках, держащий в руках похвальную грамоту за первый класс.

Рука Свята дрогнула.

— Ты уже совсем взрослый и начинаешь настоящую семейную жизнь, так что… — Красовский протянул фото Славке.

— Пусть останется у тебя, если, конечно, нужна, — Славик ещё сильнее стиснул руку Ники, выдавая ей, насколько сейчас взволнован. — Для меня много значит уже то, что ты хранил её все эти годы в своём бумажнике. Спасибо.

Отец вернул фотографию на место, а затем бросил:

— Будьте счастливы! Вам всегда рады в доме Красовских.

После этого стекло поднялось, а машина покатила по дороге.

Насчёт актуальности последних слов Ника очень сомневалась. Нет, возможно, Владимир Иванович и Иван Витальевич и будут рады их видеть, но вот Стас и Дарья Андреевна наверняка нет. А впрочем… плевать. Нужно будет обязательно прийти, хотя бы этим двоим назло.

— Кажется, у вас с отцом всё налаживается, — шепнула супругу Вероника.

— Похоже на то… — откликнулся он, глядя вслед удаляющемуся авто.

Потом была короткая поездка по достопримечательностям под присмотром фотографа и застолье в ресторане. Молодые почти не пили, так, по бокалу шампанского, им же ещё в аэропорт ехать. Пока молодой муж общался с дедом, папа отвёл Нику в сторонку и сказал:

— Ну что, дочка… Вот теперь я вижу, что ты по-настоящему счастлива. Мы с мамой очень рады.

— Папуль, спасибо, что приняли Свята в семью, — она повисла на шее родителя и расцеловала.

— Да как же его не принять?! — подошла мама. — У тебя глаза сияют, когда на него смотришь. Да и он оказался хорошим мальчиком.

— Маму-уля, — теперь Ника повисла на ней. — Я вас обоих так люблю! И Ксюшку тоже люблю, пусть она и бывает врединой.

— Ладно, ладно, иди к мужу, он тебя уже ищет, — улыбнулся папа.

И Вероника поспешила к Святику, чтобы вместе отведать свадебного торта. А потом они на некоторое время уединились в отдельном кабинете, чтобы немного побыть вдвоём перед поездкой в аэропорт.

— Кстати, брачный контракт подписывать будем? — хмыкнула Ника.

— А зачем? Но если я когда-нибудь стану старым, беззубым и злым и ты захочешь от меня уйти, то половина всего и так принадлежит тебе по праву, потому что мы вместе построили то, что имеем, — улыбнулся он. — Хотя я всё равно тебя никуда не отпущу. Удар в глаз пяткой с разворота — и минус соперник, так что пожалей потенциальных кавалеров, не подставляй под огонь, — его улыбка стала шире.

— И вот к кому мне от тебя уходить, скажи на милость? — воскликнула она, давясь смехом. — Кто ещё сможет отгонять от меня всяких сомнительных личностей?! Удар пяткой с разворота — это вам не шутки!

— Сегодня я, пожалуй, сниму с тебя подвязку зубами. Ты не будешь против? — прошептал Святик ей на ухо и прикусил мочку вместе с серёжкой.

— Я… буду очень даже за, — ответила Ника, радуясь, что в этот момент он на неё не смотрит.

— Знаешь, я уже давно думаю, что ты не Королёва, а королева. Моя королева.

«Королева моего сердца», — мог бы сказать он, но это прозвучало бы слишком пафосно, а его Вероничка не любит излишней помпезности, да и сам он не поклонник высокопарных фраз. Поэтому Славка просто обнял её покрепче, а потом поцеловал, чтобы не словом, а делом показать, насколько долго и глубоко она живёт в его душе.

Эпилог

Первая брачная ночь у четы Ковалевских-Королёвых прошла «на ура». Другими словами, дорвались друг до друга. Недостаток практического опыта компенсировался чуткостью к партнёру, готовностью к экспериментам… и недюжинными познаниями в теории, не без того. Обжигающие прикосновения заставляли терять голову и желать большего, горячее дыхание смешивалось в очередном поцелуе, за которым следовал ещё один, и ещё, и ещё…

От касаний мужа Вероника сгорала и плавилась, плавилась и сгорала, позабыв обо всём на свете. И так каждую ночь и часть дня все две недели пребывания в Греции. Осмотр достопримечательностей отошёл на десятый план. Ну в самом деле, всё, что не досмотрели, можно будет посетить потом, а медовый месяц один раз в жизни.

Сейчас засыпать и просыпаться рядом со Святиком было ещё приятнее, потому что теперь он был полностью её, весь, без остатка. Она частенько смотрела на него, когда благоверный спал, и не могла насмотреться. Едва касаясь очерчивала пальчиком нос и скулы и еле сдерживалась, чтобы не поцеловать, не желая нарушить его сон.

Зато он по утрам совсем не сдерживался и регулярно будил её поцелуями, за которыми непременно следовало очень сладкое продолжение. А она и не возражала, наслаждаясь этим временем, когда они могут спокойно отдохнуть, забыть обо всём и просто побыть вдвоём.

— Мы пропустили уже тринадцать завтраков подряд, — жарко прошептал он ей в ухо и снова приник губами к шее, а ладонями огладил тело. — Может, хоть четырнадцатый съедим? Или ну его? — и ещё один обжигающий поцелуй.

— Ну его, — вынесла вердикт Ника, выгибаясь под ласками мужа. — Всё равно я готовлю вкуснее.

— Это точно, — подтвердил Свят и накрыл губами её рот, заставив забыть и о завтраке, и о том, что сегодня последний день отпуска, а завтра нужно возвращаться домой.

В общем, медовый месяц оказался очень приятным… и весьма плодотворным. И его результат сейчас жил внутри Вероники и развивался полным ходом. Вернее, целых два результата, потому что врач на УЗИ сообщил, что малышей будет двое.

На ранних сроках она навещала родителей и они со Святом жили в его квартире. После косметического ремонта там стало ещё уютнее, и когда малыши появятся на свет, будет здорово приезжать туда, чтобы не стеснять маму и папу. К Красовским, кстати, тоже пару раз заезжали и мило беседовали с Иваном Витальевичем. Владимир Иванович был куда менее разговорчив, но неизменно пил с ними чай. Дарья Андреевна оба раза сказывалась нездоровой и не выходила к гостям, а Стас и вовсе пропадал вне дома.

Славик разрывался между семьёй и компанией, которая выиграла уже третий тендер и старательно выполняла обязательства перед заказчиками. Вероника старалась помогать мужу по максимуму и тоже частенько заседала с ним в офисе и следила, чтобы он, заработавшись, не пропустил обед. А то с него станется, может целый день просидеть на паре печенек.

— Верусь, я здоровый мужик, что со мной станется?! А вот тебе нужно как следует отдыхать и не впахивать наравне со мной, — наконец провозгласил он. — Может, сделаешь перерыв в работе? Или хотя бы в офис пока не езди, дома тебе будет гораздо удобнее.

В итоге с пятого месяца Ника стала работать дома, чтобы продолжать помогать Славику всем, чем могла, общалась с ним по видеосвязи и параллельно ездила по магазинам, приобретая всё необходимое для малышей.

Потом Ника начала ходить на курсы для беременных, а Слава её встречал, хотя она прекрасно могла добираться самостоятельно, а скоро и сам присоединился к занятиям, потому что преподаватель попросила приводить на уроки и папочек, особенно если супруги решили практиковать партнёрские роды, то есть те, при которых присутствует и муж.

Часть обязанностей по дому Славка тоже взял на себя. Он вообще не разделял обязанности на женские и мужские и спокойно мог помыть пол или приготовить ужин, когда Вероника слишком уставала. Одежду Ковалевский вообще стирал сам и просил не брать его грязные вещи, будто это могло как-то её запятнать. А вот глажка — это да, за неё на добровольных началах отвечала Ника. И она любовно выутюживала для него каждую складочку.

Но теперь, когда шёл девятый месяц беременности, а на улице стояла тёплая майская погода и хотелось поскорее выйти на прогулку, Вероника столкнулась с проблемой. Живот существенно округлился, чтобы мешать завязывать шнурки или застёгивать ремешки на босоножках, так что обуваться ей обычно помогал Слава, а когда его не было, она носила мокасины или шлёпки.