Страница 15 из 33
- Называю Эктора Придда, - Карлион никогда не спорит с Кунигундой.
- Придд, - тихо и внятно произнес кансилльер.
- Придд, - рявкнул Генрих Гонт.
- Молчу. - Алан изо всех сил сохранял спокойствие. Все случилось слишком быстро, почему Эрнани их не предупредил? Как бы то ни было, Человек Чести вправе отказаться от предложенной должности, но отдавать свой голос себе неприлично.
- Окделл, - бросил Савиньяк.
- Придд, - Тристрам всегда ненавидел своего сюзерена, но зарычал на него впервые.
- Окделл, - рявкнул глуховатый Дорак и тоном ниже добавил: - Только каракатицы нам и не хватало.
- Молчу, - пожал плечами Алва, играя сапфировой цепью. Кэналлиец прав тот, кого поддержит полукровка, больше проиграет, чем выиграет.
- Окделл, - весело выкрикнул Шарль.
- Молчу, - Берхайм внимательно рассматривал свой перстень. И на том спасибо.
- Окделл, - Роберт Рокслей не имел обыкновения предавать.
- Придд!
Алану показалось, что он ослышался. Никогда еще Человек Чести не называл сам себя! Это не запрещалось, Разве можно запретить то, что никому не приходило в голову.
- Вы удивлены, - Эктор счел уместным объяснить свой жест, - но я маршал Талигойи, и я знаю, что делать. Я не уроню нашей Чести.
- Разрубленный Змей, - крикнул Арсен Савиньяк, - Конечно, не уроните, нельзя уронить то, чего нет!
- Спокойно! - Голос Михаэля фок Варзова мог перекрыть и грохот. боя, и шум самой отчаянной пирушки. - Слово короля!
Эрнани медленно, словно не понимая, что от него требуется, поднял голову и тихо сказал:
- Придд!
- Трое из нас промолчали, - Ариго старался выглядеть беспристрастно, пятеро назвали Алана Окделла, пятеро Эктора Придда, его же имя произнес король.
Люди Чести, признаете ли вы маршала Придда регентом Талигойи до конца войны? Есть ли среди вас готовые оспорить его избрание?
Таких не нашлось и не могло найтись. Закон не был нарушен, а король молчит. Если б кто-то из членов Совета схватился за меч, возможно, у него и нашлись бы сторонники, но слова Эрнани выбили почву из-под ног даже у Шарля Эпинэ. Алан, как в затянувшемся дурном сне, смотрел, как поднялся новоявленный регент, словно бы ставший выше ростом:
- Я не сомневался в сердцах Людей Чести. Нам некуда отступать, но мы...
Мимо проплыла маленькая серая бабочка - во дворце их было много, говорят, они зарождаются в старых тканях. Окделл невольно проследил глазами за живой серой пылинкой и увидел мелькнувшего на хорах арбалетчика в фиолетовом! Цвета Приддов. Возможно, кансилльер и маршал и верили в сердца Людей Чести, но на всякий случай приготовили дополнительные доводы.
- Я должен сообщить вам, - трубил маршал, - что я сделал с посланцем бастарда. Я повесил его на Песьей башне и с ним рядом два десятка гайифцев...
- Повесили? - подался вперед Дорак. - Когда?
- По дороге сюда.
- Бастард написал маршалу Придду лично?
- Какое это имеет значение?
- Для Людей Чести огромное, - старик поднялся и внимательно и строго обвел зал Четырех Мечей. "Нет большего позора, чем стать ниже врага своего, - процитировал он рыцарский кодекс. - Нет большего оскорбления, кое может нанести вассал своему сюзерену, нежели действуя от его имени, не имея на то должных полномочий" - Вы еще не были регентом, Эктор Придд, когда казнили посла, ваш поступок опозорил всех Людей Чести.
Я прошу Высокий Совет спросить регента, кому предназначалось письмо и где оно?
- На шее у посла, - Эктор огрызался, но в его голосе сквозила неуверенность, - если угодно, ублюдок требовал в трехдневный срок сдать крепость и признать его королем.
- Что ж, - по-прежнему тихо произнес Эрнани, но его услышали все, теперь дело за малым. Бастард ждет ответа. Кто из Людей Чести объяснит бастарду, как становятся талигойскими королями? Эктор Придд? Вы повесили посла, будет справедливо, если вы его замените.
- Слишком много чести! - Регент старался говорить с презрением, но его крепкая шея побагровела.
- И, кроме того, - вставил доселе молчавший Рамиро Алва, - жизнь маршала слишком ценна для Талигойи, не правда ли? Поговорить по душам с Бездомным Королем должен тот, кого никому не будет жаль.
Ноздри Эктора раздувались, как у загнанного тяжеловоза, но что ответить, он не знал. Кэналлиец откровенно нарывался на ссору, Придд ссоры не хотел, понимая, что поединок с Рамиро превратит его из регента в труп. Люди Чести ничем не могли помочь своему вожаку - обычай был на стороне полукровки. Подобные оскорбления смывают кровью в присутствии свидетелей. Пустит в ход арбалеты? Вряд ли... Его и так поддержали, это средство лучше приберечь на будущее.
Алан смотрел на дерзко улыбающегося южанина. Алва прикончит Придда, но не может же он перебить всех членов Совета! Место Эктора займет Ариго, только и всего. Отречение Эрнани обратного хода не имеет. До конца осады король не правит, а лишь царствует, а осада закончится со смертью последнего из осажденных. Плетью обуха не перешибешь, это понимает даже Эпинэ. Затянувшееся молчание прервал король:
- Вы правы, герцог. Маршал Придд и Бездомный Король вряд ли поймут друг друга. Мне одинаково дороги все Люди Чести, но вы уже встречались с бастардом и вернулись. Я могу лишь просить, и я прошу вас поговорить с ним еще раз.
- Просьба короля - закон для Человека Чести, - поклонился Рамиро, - вне зависимости от того, правит ли он или царствует. Не правда ли, эр Придд? Я полагаю Высокий Совет захочет посмотреть на нашу встречу?
- Это неправильно! - Шарль Эпинэ и так терпел слишком долго. - Ответ должен передать тот, кто приказал повесить посла. Рыцарь отвечает за свои поступки сам, а не прячется за чужими спинами.
- Пустое, Шарль, - кэналлиец улыбнулся, но на сей раз без своей обычной иронии, - Оллар - воспитанный человек, он знает, как обходиться с парламентером. Наш незаконнорожденный друг не пожелает выглядеть заходящимся от бессильной ярости дураком.
- И все равно я, как член Высокого Совета, требую, чтобы Рамиро Алва остался здесь. Если на то пошло, чем быстрее убьют Придда, тем дольше проживем мы все!
- Герцог Эпинэ! - Эрнани Ракан стукнул кулаком по столу, пожалуй, впервые за свои сорок восемь лет. - Замолчите! Герцога Алву никто не неволит, если он откажется, Высокий Совет подумает над вашими словами.