Страница 12 из 79
На пороге стоял мужчина. Я смотрела на него, а в голове крутилось лишь одно слово "началось". Именно об этом меня дядя Вова и предупреждал. Что однажды кто-нибудь может появиться на моём пороге и останется только молиться, чтобы это был друг, а не враг.
Вот только стоящий передо мной мужчина вот совсем не выглядел "другом".
Вы когда-нибудь смотрели на человека и чувствовали при этом его энергетику? Так вот, от этого мужчины она прямо таки выплёскивалась и подавляла тебя. И на ум приходило лишь одно определение ей - хищная.
Он был красив, но не в общепринятом смысле этого слова, не как парни, которые красуются на обложках модных журналов, а красив именно своей звериной сущностью, которую ты видишь и ощущаешь.
Мужчина был где-то на голову выше меня, короткие темные волосы подстриженные очень коротко, среднего телосложения (не худой, но и не крупный), с резкими чертами лица, которое было гладко выбрито. Карие глаза, казалось, просканировали меня всю, от макушки и до пальцев ног. Взгляд был оценивающий, но не такой, каким смотрит парень на девушку. Он словно прикидывал, что за "зверушка" перед ним находиться и как ему себя с ней вести - погладить или ударить.
Мои ответы ему не понравились судя по всему. И вот мы стоим в коридоре, его рука сжимает моё горло, а его слова доносятся до моего сознания словно сквозь вату. Видимо легко и просто не будет. Уж для меня точно.
Когда я призналась, что дядя Вова умер, и он отступил от меня, убрав руку с моего горла, я на какое-то мгновение понадеялась, что он развернется и уйдет. Я очень сильно ошибалась. Так просто он не собирался уходить.
Несколько секунд и он словно пришел в себя. Окинул меня не читаемым взглядом и тихо спросил:
- Тебя как зовут?
- Светлана...- мой голос хрипел.
- Была его любовницей?
- Что?! - дядя Вова предупреждал, что могут возникнуть такие подозрения, но всё равно было довольно неожиданно и неприятно услышать это.
Он наклонил слегка голову в сторону, всё так же оценивающе смотря на меня, а потом сделал шаг обратно ко мне и схватил уже мой локоть, впиваясь своими пальцами в кожу (и тут похоже синяки останутся).
- Веди на кухню, пора побеседовать за чашкой чая. Ответишь на мои вопросы и всё будет хорошо...для тебя.
Он практически поволок меня в сторону кухни. И только там он отпустил меня и слегка подтолкнул в сторону плиты.
- Ставь чайник Света и садись, потрындим о том, о сём.
На дрожащих и полусогнутых ногах я дошла до плиты и включила комфорку, на котором стоял чайник. На каком-то автомате достала чашки, ложки и сахарницу, и всё это поставила на стол, за который он уже уселся, всё так же не сводя с меня взгляда, немигающего и тяжелого.
Я все действия совершала очень медленно и неторопливо под его взглядом, словно боялась, что сделай я какое-нибудь резкое движение и зверь просто сорвется с поводка и кинется на меня так, как в коридоре. А в голове пульсировала только одна мысль: не отдам, не отдам пацанов, пусть что хочет делает, чем угодно пугает, но не отдам.
Когда чай был разлит и мы сидели напротив друг друга, я обхватила свою чашку двумя руками и смотрела в стакан, словно ища там ответ, что же делать дальше и как себя вести с ним.
Он отпил из своего стакана, в который положил три полных ложки сахара, даже не поморщившись от того, что пил практически кипяток. Где-то на заднем плане мелькнула совершенно идиотская мысль, что он такой же сладкоежка, как и мои мальчики. Я постоянно боролась с их привычкой превращать чай в сироп посредством того количества сахара, который они каждый раз пытались положить в свой стакан. Но все мысли тут же испарились, когда он заговорил:
- Когда он умер? И где похоронен? - голос довольно равнодушный, словно справляется о погоде на завтрашний день.
- Две недели назад. В деревне Камышовка, это недалеко от города, километров тридцать.
- Ты ему кем приходишься? Жена? Любовница?...Дочь? - на последнем слове он словно споткнулся, но интонация не поменялась.
- Мы были соседями в Камышовке.
- От чего он умер?
- Опухоль в голове. Неоперабильная. - прям как в викторине, блин, вопрос - ответ, и всё.
Он замолчал на несколько минут, в течении которых я пыталась как-то справиться с нервной дрожью в руках, прямо таки предчувствуя, что это были самые простые вопросы, а вот теперь пойдут очень тяжелые. Интуиция меня не подвела, только и успела я подумать, прежде чем услышала:
- Он жил один?
- В каком смысле?
- Смысл в моём вопросе один, Света. - у него на губах появилась даже не улыбка, а прямо оскал какой-то - Он жил по соседству с тобой один или с кем-нибудь? Ну там, например, с женщиной, другом, сватом, братом или... детьми?
Всё моё тело словно заледенело, а сердце заколотилось просто с неимоверной скоростью, когда я услышала его последнее слово.
И то, как он сделал паузу перед словом "детьми" было однозначно сделано не просто так, а с умыслом. Видимо для того, чтобы проверить как я отреагирую.
Я схватила кружку и начала пить чай маленькими глотками, давая себе время, чтобы успокоиться.
Мы много раз проговаривали с дядь Вовой то, что мне нужно говорить, когда начнутся вопросы такого рода. Вот только на деле оказалось совсем не так просто следовать нашему плану.
- Язык проглотила? - вкрадчиво спросил он, не сводя с меня взгляда.
- Нет, просто в горле пересохло. - еле выдавила я из себя.