Не отвергай босса, опасно!

Не отвергай босса, опасно!

Маргарита Светлова

Глава 1

— Я вас оставлю, Марат, лови ключ. Как пообщаешься со своим приобретением, закроешь дверь.

С этими словами Аверин покинул нас, а я растерялась из-за слова «приобретение». Что бы это значило? Молча перевела растерянный взгляд на будущего работодателя — он опять с торжеством смотрит на меня. С чего вдруг? Молчу, жду, действий и разъяснений с его стороны.

— А теперь поговорим, радость моя, без посторонних, — вставая с кресла, произнёс холодным тоном Калагов. Подошёл к ксероксу, взял первый лист договора, который я подписала, отксерив его, повернулся в мою сторону и со зловещей полуулыбкой на губах, от которой дрожь по телу пробежала, произнёс: — Советую ознакомиться с документом, — пройдясь по мне оценивающим взглядом, добавил: — тщательнейшем образом.

«А вот и действия», — мысленно усмехнулась я и тут же решила установить грань дозволенного — нечего со мной разговаривать в такой манере, не позволю о себя ноги вытирать даже криминальному авторитету.

— Я не ваша радость, — сквозь зубы процедила — бесит такое снисходительно-оскорбительное отношение.

— Пока нет, но советую постараться быть именно радостью. Разочаровывать меня не советую — чревато последствиями, от которых ты будешь не в восторге.

— Запугиваете? — с усмешкой смотрю на самовлюблённого джигита.

— Нет, ставлю в известность, — всё так же холодно произнёс он, медленно направляясь ко мне.

Смотрю на этого мужчину, не скрывая своего презрения, и в то же время моя женская сущность замирает, видя, как грациозно он передвигается, словно хищник. Марат — олицетворение грёз миллионов женщин, настоящий альфа-самец, от него исходит такая… сексуальная энергетика, что дышать становится тяжело. Но я беру себя в руки, понимая, что не имею права даже думать в этом направлении. Хватит с меня одного печального опыта, сыта по горло.

— Хорошо, — отвечаю так же холодно.

Он уже подошёл ко мне так близко, что уже ощущаю жар его тела. Я была поражена своей реакции на него, которая, к слову, мне совсем не понравилась. Мне ещё влечения к будущему боссу до полноты проблем не хватало. Знаю, чем все такие шашни заканчиваются, и я в число брошенных с разбитым сердцем не стремлюсь. Я испила эту горькую чашу до дна и повторения не желаю.

— Умница, люблю послушных девочек.

Я вновь одарила его взглядом, полным презрением и негодования — хоть как-то показать ему, что я думаю на сей счёт. Он усмехнулся, внимательно смотря на меня сверху вниз, считывая каждую эмоцию на моём лице.

— Не обольщайтесь, — отвечаю ему рассержено.

На подсознательном уровне я поняла, что сглупила, и подписанный мной договор ещё выйдет мне боком. Вон какой довольный вид у джигита, словно Арабского коня ему в дар преподнесли. Стоит, строит из себя ледышку, такой холодный, как айсберг в океане, можно подумать, я не знаю, какие взрывные и горячие мужчины южных кровей. Кого обмануть собрался своим надменным и холодным видом? Да и не поверю, что он только выполняет просьбу друга — слишком пристальное внимание к моей персоне, и это меня пугает. Очень. Где я ему дорогу перешла?

— Зачем мне второй раз с договором ознакомиться? Или, пока мы разговаривали, в нем волшебным образом новые пункты появились? — ехидно спрашиваю его, вернее, нарываюсь.

Зачем я это делаю? Всё просто: я поняла, что нужно отыграть всё назад — нельзя мне у него работать. Глядишь, разозлится и пошлёт меня ко всем чертям — на этот результата я и уповаю, хамя ему. Ведь эта сволочь, как мужчина, на меня действует не должным образом, возможно, сказывается отсутствие интимной связи, вот и отреагировала на него. Аж противно от себя стало.

— Рекомендую ознакомиться. Когда ты придёшь ко мне на работу, первые пункты должны быть уже выполнены.

— Дурдом, — выпалила не сдержавшись.

Взяла листок и, отойдя от него на приличное расстояние, решила пробежаться глазами по уже знакомому документу. Когда прочла первые пункты, поняла, ни черта я с ним не знакома! То, что теперь должна одеваться, как монашка — пусть, я даже за — не стремлюсь привлекать внимание мужчин. Но вот чтобы я прошла медкомиссию и представила справку от гинеколога и венеролога, что абсолютно здорова — это не просто перебор, это оскорбление. Я что, девка безмозглая, которая спит со всеми подряд?!

— Не подскажите, в чём связь между справкой от врачей и работой вашей помощницей? — шиплю я чуть слышно, сверля его злобным взглядом. Затем до меня доходит, что этих пунктов в договоре ранее не было.

У меня всё заледенело внутри. Обманули! Подставили! Я ещё раз пробежалась взглядом по документу и не могла поверить в происходящее, когда дошла до пунктов, обязывающих меня к интимной связи с нанимателем, не под четырнадцатым номером как ранее, а, мать твою, под пятым! Я взорвалась, взревела, как раненный вепрь, позабыв, кто стоит передо мною. Пелена ярости накрыла разум, и я забыла о последствиях — с такими, как он, на повышенных тонах говорить не стоит.

— Что за филькину грамоту вы мне подсунули? Я это не подписывала! — трясу листком.

— Женщина, громкость убавь, я этого не люблю. Подписывала, причём при свидетеле, — невозмутимо отвечает Калагов.

— А мне как-то безразлично, что вы любите! Уму непостижимо, взяли и подменили документ! Слов просто нет, аферисты вселенского масштаба! — не вняла я предупреждению и, продолжая истерить, читая далее. Ну а как тут не впасть в истерику, а? — Что значит «любые контрацептивы под запретом»! Я в суррогатные матери не нанималась!

— Читай, — перебил он меня холодным тоном, посмотрел на дисплей вибрирующего смартфона — явно пришло сообщение. Коварно усмехнувшись, Калагов перевёл взгляд на меня.

Вздрогнув от него, я опустила глаза и продолжила читать: оказывается, мне и с мужчинами теперь общение под запретом, но этот пункт мня не волновал, я и сама не стремлюсь. Секс меня вообще не интересовал никогда, недаром мой муж перед уходом сказал, что я — фригидная ледышка, не то, что моя подруга. Больно было, словно нож в сердце воткнул. Хотя бытует мнение, что женщина бывает холодна, если мужчина неумелый, но не могу судить — с другими не была близка. Но с тех пор стараюсь избегать мужчин, боюсь услышать нечто подобное от другого. Да и не только это, просто боюсь вновь обжечься.

Благо, первое время после расставания с мужем беременность отпугивала мужчин, но стоило выйти на работу, началось… Только поэтому я изображала якобы слепую любовь к Аверину — мужики видели объект моих грёз и понимали, что им ничего не светит. Всё было прекрасно, пока не донесли, что у нашего босса новая секретарша, и я решила пойти посмотреть, кто она. Увидев Лизу, мой разум словно помутился — она напомнила меня ещё до того, как я стала дрянью. Не знаю, что на меня нашло, но я захотела спасти её от своей участи — уверена, её сердечко не устоит перед таким импозантным мужчиной, как Аверин. А он совратит её — уверена, такую хорошую, чистую девочку, он вряд ли пропустит — а когда добьётся — бросит, и на одного светлого человечка станет меньше. Пусть лучше уволят её, и она найдёт более безопасную для своего душевного спокойствия работу. Не каждый может с достоинством пережить предательство. Я не смогла.

— Знаете что, Марат Рустамович, — цежу сквозь зубы и поднимаю взгляд на мужчину, — по-моему, эту писульку вы составляли, не пользуясь органом для этого предназначенным, а именно мозгами, судя по написанному… — медленно мну листок, — вы думали… кх… другим органом, который, кстати, для этого не предназначен, — показала глазами в область ширинки, вновь подняла взгляд: — Посему читать записки сумасшедшего я не намеренна, уж тем более изучать тщательным образом. Извините, но душевное равновесие мне дорого. Посему считаю, что место этому «шедевру» здесь, — медленно подхожу к урне для мусора и, бросая туда скомканный лист бумаги, разворачиваюсь к несостоявшемуся боссу, продолжаю: — Простите, что не смогла оценить ваш фундаментальный труд, и за отказ работать на «почётной» должности вашей персональной шлюхи. Но по мне полы мыть предпочтительней, чем делать то, что там написано.