Сустейн (ЛП)

Кузен говорил не о выступлении. Он имел в виду меня, и я сразу же обиделась. Мои глаза превратились в щелки и я, не отдавая себе отчета, бросилась на него. Достал. Но передо мной неожиданно возник Люк. Схватил меня и оттащил назад, бросив через плечо Эмерсону:

— Ты можешь угомониться? Это уже начинает надоедать, и я подумываю, не вышвырнуть ли тебя.

Одна рука Люка лежала у меня на бедре, и я ощутила жар даже от такого незначительного прикосновения.

Я не обратила внимания на ответ Эмерсона. Вдохнула и закрыла глаза. Не думала, что Люк еще когда-либо ко мне прикоснется, а уж о том, чтобы обнял, обхватил за плечи или играл с моей ладонью, как мы делали раньше, и говорить нечего. Но потом он убрал руку, повернулся и внимательно посмотрел на меня.

— Все в порядке?

Услышав грубость в его голосе, я подняла глаза и смогла только кивнуть в ответ. Люк направился к микрофону, отворачиваясь от меня, но снова возникло это будоражащее чувство. Старая связь между нами еще осталась. Осознание того, что она никуда не делась, завело меня.

Я уселась на стул и взяла барабанные палочки, готовая начать.

***

Я держала палочки так, чтобы легко крутить ими в воздухе. Песня замерла. Меня ждали, но я продолжала свое занятие. Это мой звездный час, плевать на Эмерсона. Все дело в музыке, в нашей музыке. Я лучшая, и ему придется запомнить это. Неважно, какое дерьмо он говорил обо мне, после выступления придется заткнуться. Лучше всего у меня получалась игра на барабанах, и именно здесь я чувствовала себя на своем месте. Я позволила атмосфере накалиться. Толпа ждала. Все ждали. Мое тело жаждало темпа. Бит струился по венам, но я смаковала момент. А потом, наконец, подцепила палочку указательным пальцем, поймала ее большим и начала выбивать ритм.

Вот теперь все правильно. Мелодия стала идеальной.

Я не слышала толпу.

Знала, что рты раскрыты, руки в воздухе, но меня это не волновало. Публика ничего не значила. Музыка — вот что важно для меня. Отбивая такт ногой по басу, я взглянула на Брэйдена, зная, что он наложит свой аккорд на мой бит. Он почувствовал взгляд и инстинктивно обернулся. Тут же наклонил голову ниже, полностью сосредоточившись на струнах. Между нами не было никакой связи, кроме музыки.

Затем присоединился Эмерсон, играя свою партию. Бит продолжался, пульсируя все сильней. Мы заражали каждого. Приближалась кульминация, после которой никто не останется в стороне.

То, что мы делали.

Как играли.

Это была команда.

Брэйден добавил шоу, взяв высокие ноты, а Эмерсон усилил напряжение. Мы ждали. Скоро к нам присоединится еще один — вокал.

Люк стоял впереди, спиной к нам. Голова опущена, в руках микрофон. Он все чувствовал, позволяя мелодии нарастать. Когда мы достигли нужной точки, он вскинул голову и запел.

Его голос был ровным и ясным. Стоило ему начать, как толпа завелась еще больше. Но я все равно их не слышала. Закрыла глаза и отдалась музыке.

Слилась с битом.

Мы не останавливались, я не могла этого позволить. Имелись небольшие перерывы, краткие моменты, но потом по сигналу начиналась следующая песня. Весь сет прошел в бешеном ритме. Единым идеальным целым. Я пронесла бит через всю игру, наполняясь адреналином. И так будет каждую ночь. Зная это, я наслаждалась своим состоянием, предвкушая веселье.

Когда Люк затянул слова, а Эмерсон переключился на басы, Брэйден ударил навязчивыми аккордами.

В этот момент толпа нас прочувствовала в полной мере. Если кто не завелся до этого, то теперь их буквально лихорадило. Кровь бурлила от осознания, что мы причина такого возбуждения. Нам решать, как народ будет себя чувствовать. Мы словно боги, все контролируем. Руки опустились на барабаны с удвоенной силой, я стиснула зубы, будто каталась на крутых американских горках.

Несколько раз Люк ловил мой взгляд и переносил в другое измерение. Он тоже все чувствовал. Все дерьмо ушло. Мы группа. Эмерсон, может, и ненавидел меня, но не когда мы играли вместе. Музыка связывала нас. Никто не шел против другого, иначе налажали бы все.

Мне так этого не хватало. Игры с Брэйденом. Люком. Ритма.

Я так и не слезла с воображаемых горок, даже в конце выступления. Жаждала остаться, задавать темп, поддаваться его мощи. Но после интенсивного сета пришлось отступить в дальний угол, чтобы отдышаться. Меня накрывало волнами адреналина, я глотала воздух, чувствуя, как кровь шумит в ушах. Не хотелось терять запал, поэтому направилась к бару, чтобы выпить. Чья-то рука легла мне на бедро.

«Люк», — подумала я. Тело тут же потянулось к нему, а пульс участился. Но реальность быстро вернула с небес на землю. Это оказался Илай.

Я сбросила его руку.

— Что ты здесь делаешь?

Он закатил глаза, но схватил мою ладонь и потащил вперед, двигаясь прямо через толпу. Большинство знали его и пропускали, а остальные просто инстинктивно уступали дорогу. Когда мы оказались возле гостевого домика, который Кэнди предоставила нам на ночь, я попыталась обойти Илая, но оступившись, снова врезалась в него и почувствовала что-то твердое в его куртке. Наши взгляды столкнулись, я заметила в его глазах предостережение и подозрительно уставилась на бывшего.

— Что ты здесь делаешь?

— Ты не должна была это почувствовать.

— Что?

Он дернул головой вперед.

— Тебе следует уйти.

— Мы только что закончили сет. — «Что же у него в куртке?»

— Тебе следует уйти.

В его взгляде промелькнула тревога, но тут же исчезла. Что-то должно произойти. Чувствуя необходимость, я схватила его за руку и раскрыла рот.

— Что происходит? Что у тебя в куртке?

— Бри. — Его лицо посерьезнело. — Я не шучу, уходи. Я приволок тебя сюда не случайно. — Он взглянул через мое плечо, и я обернулась.

Мне не пришлось долго искать.

На шезлонге сидел Люк.

Илай мягко подтолкнул меня вперед и проговорил прямо на ухо:

— Забирай его, и уходите домой. Эмерсона тоже уводите отсюда.

Бывший и кузен не сильно занимали мои мысли, и признаться, я с трудом понимала, что он говорит, пока смотрела на Люка. Вокруг него собрались люди. Одни сидели на шезлонгах, другие стояли и выпивали, но почти все смотрели на него так же, как это делала я. Над ним нависала Кэнди Лейк. Ее откровенный и очень прозрачный топик прилип к коже, открывая прекрасный вид на талию.

Она склонилась над Люком и что-то зашептала на ухо. Ладонью слегка коснулась его груди, и когда он не сбросил ее, стала более решительной. Кэнди провела пальчиками вдоль груди к поясу джинсов и задержалась на животе. Губы растянулись в соблазнительной улыбке. Я могла представить ее воркование, а потом девушка сдвинулась, продолжая хвататься за его плечо.

Я сжала кулаки, пытаясь удержаться и не набить ей морду. Сука. Сука. Сука.

Она оседлала Люка.

У меня глаза чуть из орбит не вылезли, а в груди начался пожар.

Он не прикасался к девушке, но и не просил уйти. Она подвинулась вперед и прижалась к его груди. Наклонила голову и уткнулась носом ему в шею, а затем провела губами к уху. Я не могла с этим смириться. Он мой. Я шагнула вперед, а она выгнулась так, что ее грудь оказалась прямо у него перед лицом. Эта сучка не носила лифчик. Я пришла в бешенство. И тут Люк посмотрел мне прямо в глаза.

Удерживая на мне взгляд, он ухмыльнулся. Щеки обожгло румянцем. Он в курсе, что все это время я наблюдала за ними. Ублюдок.

Я приблизилась к ним…

БАХ! БАХ!

Я замерла, уставившись на Люка, но тот тоже не двигался.

«Илай».

Теперь все стало понятно. В куртке он прятал пистолет. Поэтому и прогонял меня.

Буквально на секунду воцарилась тишина, а потом разразился хаос. Люди кричали от ужаса, в поисках безопасного места бежали к своим машинам или в дом. Когда в меня врезался какой-то парень, Люк сбросил Кэнди и двинулся в мою сторону. Я застыла, глядя, как он проталкивается сквозь толпу, глаза метали молнии, а зубы были крепко сжаты. Едва он добрался до меня, я выпалила: