Проклятье для дракона

Причём надежда его заключалась как раз в том, чтобы я ничего не поняла. Нахмурившись от его нелогичности, просто кивнула, подтверждая.

— Жаль, — не скрывая разочарования, вздохнул он, но затем, отогнав подальше эмоции, уверенно повторил, — мы с тобой должны пожениться и завершить объединение к концу месяца.

А звучало-то как! Без пафоса, высокомерия, наигранности — звучало просто как необходимость. И я просто не смогла не задать этот вопрос:

— А что будет, если не завершить объединение?

Что-то явно должно было произойти, потому что иначе император не стал бы уже в который раз повторять, что мы должны это сделать. И он подтвердил мои опасения, когда, не отвечая, виновато отвёл взгляд.

— Андор, — позвала я напряжённо, с не меньшим же напряжением чувствуя непонятную внутреннюю вибрацию. И скорее интуитивно, чем разумно, догадалась: и его заклинание спокойствия не выдерживает.

Дракон, видимо, тоже это понял. Повернув голову, он поднял на меня мрачный взгляд, поджал губы и… всё же ответил. Он всегда отвечал, причём честно, какой бы тяжёлой не была правда. И меня это в нём очень сильно подкупало.

— Если не завершить объединение, к концу месяца ты умрёшь.

Прозвучало хуже, чем приговор. Прозвучало безнадёжно, обречённо, недовольно и очень мрачно. Так, будто Андор Ракердон был готов прямо сейчас бросить вызов всему миру, но знал, что это не поможет, и оттого невероятно бесился.

Я его понимала, я бы тоже бесилась на его месте. Но зачем мне его место, когда я могу беситься и на своём?!

Я умру. Признаться, нечто подобное я и ожидала услышать, но вера в справедливость всё же шептала, что вместо «я» там будет «мы». Что ж, справедливости, похоже, не было ни в одном из миров.

Справедливо ли то, что Андор не удержал себя в руках, фактически сжёг меня и в итоге обрёк на безвольную участь, за неповиновение которой было лишь одно наказание — смерть? Справедливо ли, что виноват, как бы ужасно не звучало, он, а расплачиваться мне? Нет. Нет, нет, нет и ещё сотни раз нет. Это не шло ни в какое сравнение со справедливостью. Всё это даже рядом с ней не стояло!

Опустив взгляд на подрагивающие руки, я честно пыталась успокоиться. Я задышала медленнее и глубже, мысленно призывая себя начать отсчитывать до тысячи, но уже отчётливо понимала: не поможет. Ничего не поможет. Это стало совершенно очевидно, когда с тихим звоном что-то внутри меня разлетелось на сотни мельчайших осколков, а на столе, прямо рядом с ладонью, явственно задрожали столовые приборы.

Но если бы на этом всё закончилось. Исчезнувшее заклинание императора высвободило что-то жуткое, ужасное, кошмарное, пугающее — не моё, поселившееся во мне против моей воли и даже против моего ведома.

Это было что-то чёрное, клубящееся, поднимающееся будто бы из глубины самой бездны, появившейся внутри меня. Опасное, очень опасное, и невероятно пугающее, оно всё разрасталось, набирало мощь, усиливало само себя, неумолимо быстро поднимаясь со дна, готовое вот-вот вырваться на свободу и…

И я совершила то единственное, что должна была сделать в этот момент. Вскочив на ноги столь резко, что опрокинула назад себя стул, я рванула прочь из залы, намереваясь убежать прочь, подальше от живых, спрятаться, затаиться, успокоиться, потому что точно знала: я это не контролирую!

Но не успела я сделать и нескольких шагов, как кто-то ухватил моё запястье, резко крутанул назад и я, не удержавшись на ногах, с разворота впечаталась лицом в крепкую грудь дракона, мгновенно меня обнявшего. Он не сказал ни слова, но немыслимым образом сам понял всё.

В следующий миг нас уже заглатывала тьма созданного им магического перехода.

Холод! Ледяной холод бушующего здесь смертоносного ветра показался мне летней прохладой. У меня горело тело! Я вся горела! Бурлила кровь, кипели вены, выворачивало мышцы!

Ноги бессильно подкосились, и я бы непременно упала в сугроб, не удержи меня Андор.

Мысли о лорде Ракердоне заметно отрезвили. Да что там, внутри меня будто что-то явственно щелкнуло! Громко и отчётливо, отгоняя подступающую тьму подальше, притупляя боль, делая мысли более осязаемыми.

Андор фактически держал меня на руках, не позволяя упасть, что-то успокаивающе шептал и… что-то делал. Я не знаю, что это было, но отчётливо ощущала волнами расходящуюся от него энергию. Пульсирующую, сильную, уверенную.

А ещё я точно знала, что это не подействует. Что бы он ни делал, оно было обречено на провал. Я осознавала это очень отчётливо, я была уверена в этом, я… это была не я.

«Открывай портал, вышвыривай его и изолируй себя» — велел голосок в голове.

Столь отчётливый, что заглушил мои собственные мысли. Он был громким, хоть и не кричал, а звучал каким-то даже ленивым и безразличным. Я расслышала каждый звук.

И не смогла противиться.

Взмах руки, которого я не делала. Вспышка внутри моего сознания и одновременно с этим нарастающий рёв чего-то жуткого, пробивающего до костей. Я это не контролировала! Я не могла даже пошевелиться, всё вокруг происходило полностью без моего на то участия!

И я не знаю, каким образом, но глухо выругавшийся Андор вдруг исчез! Вот он стоял здесь, обнимал меня, не позволяя упасть, поддерживая, а теперь его не было! Не было ничего! Лишь я, холод, вой злого ветра и бесконечное снежное полотно.

Не удержавшись на ногах, я по колено провалилась в сугроб, в который до этого по какой-то причине не проваливалась.

— Рано отдыхать, — раздался насмешливый голос совсем рядом, прямо у меня над головой, — тебе ещё изолировать себя надо.

Стало страшно. Ужасно, кошмарно, невообразимо страшно! Мне не было так страшно в пещере с братьями Андора, как стало страшно сейчас! И дело не в том, что я была неизвестно где и могла вот-вот замёрзнуть. Дело даже не в том, что я, кажется, себе больше не подчинялась.

Всё дело было в голосе. Потустороннем, внушающем дикий, животный ужас, пробивающем до самых костей. Меня откровенно затрясло от сковывающего ужаса.

=37=

— Это просто, — будто не замечая моего состояния, продолжил насмехаться невидимый собеседник, — разводишь руки в стороны, концентрируешь внимание на своём внутреннем «Я» и выплетаешь вокруг себя защиту. Давай, начинай.

Я не пошевелилась. Да даже если бы я этого захотела, всё равно не смогла бы и пальцем пошевелить!

— Ты что, глухая? — ощутимый пинок сзади вынудил вздрогнуть, но не броситься выполнять приказ.

Жуткий и ненормальный. Я не стану скрываться от Андора и оставаться наедине с этим неизвестным мне… чудовищем! Да я уверена, что это кровожадный монстр!

В этот момент где-то там, далеко-далеко отсюда, я отчётливо ощутила удар. Сильный, злой, мощный удар, что дошёл до меня лишь рябью по воздуху.

Меня уже просто трясло. Слёзы замерзали прямо в глазах, всё тело колотило.

Мне было больно. Нестерпимо больно! Выворачивало наизнанку каждый орган, каждый нерв, каждую клеточку! Всё внутри меня полыхало диким неудержимым пламенем, сжирающим абсолютно всё, до чего могло добраться!

— Ты меня вообще слышишь? — потерял терпение тот, кто был за моей спиной и к кому мне совершенно точно не хотелось поворачиваться.

А затем я отчётливо расслышала его недовольное бубнение сквозь вой ветра.

Боль!

Ослепительно яркой вспышкой она появилась в моём сознании, выжигая то изнутри! Боль слепила! Боль убивала меня! Боль!..

Я закричала, схватившись за голову обеими руками, бессильно повалившись на снег! Слёзы застывали на лице, но мне не было до них никакого дела. Мне не до чего не было дела, я просто хотела, чтобы это прекратилось! Боже, пожалуйста, пусть это закончится!

И боль, будто издеваясь, медленно ослабила свою хватку, позволяя мне сделать судорожный вздох содранным горлом. Лёгкие отозвались болезненным жжением, но оно не могло сравниться с той болью, что я испытывала до этого.

Напряженные мышцы не спешили расслабляться. Ныла каждая кость, каждое сухожилие, каждая капелька крови обжигала изнутри, сердце бешено ломилось о грудную клетку.