Проводник в ад

– Не грузись, парень, – мягкий голос брата вывел из невеселых раздумий, – Хорошее у нас детство. Бывает гораздо хуже, поверь. К тому же, детство – еще не вся жизнь. Теперь мы сами решаем, как и почему жить!

Младший сдержанно улыбнулся, понимая, что это лишь словесная эквилибристика.

– Разве ты выбрал жить в горах, вдали от людей?

– Конечно, я!

И оба грустно усмехнулись.

– Послушай, ты уже наделал много глупостей, – сказал Йохан после небольшой паузы, – И теперь можешь сделать лишь одну мудрую вещь. Не мешай судьбе. Пытаясь ее переиграть, мы только приближаем неизбежное.

– Как это понимать, черт возьми?

– Как? Буквально! – старший Краузе смеялся одними глазами, – Знаешь, Ханси, я тебе даже немного завидую… Такая насыщенная, долгая и интересная жизнь…

– Разве можно об этом говорить? Зная о «долгой» жизни, я могу стать безрассудным и меня задавит первый встречный мехмобиль.

– Ха! Ну ты ведь не дурак. Будущих великое множество, какое из них осуществится… Доподлинно не известно даже мне. И хорошо. Довольно грустно жить, зная все наперед.

– Потому ты и ушел?

– Одна из причин. Люди слишком предсказуемы и слишком…

– Мерзкие?

Йохан не ответил, отвернувшись, но Ханс понял, что именно так он и думает. Что ж, правда колет глаза. Но рано или поздно нужно ее принять.

– И вот еще что, – глухо проговорил брат, – Не приходи больше. Никогда. Ты знаешь, мне это неприятно. Ты лучше других, но…

Ханс кивнул, проглотив подступивший всхлип. Хотелось сказать что-то теплое или хотя бы положить руку на плечо единственного родного человека.

– Прощай…

Он вышел, не дождавшись ответа, Йохан сидел спиной.

Ханс Краузе замер во взлетающем самолете, его трясло. Не сказать, что встреча с братом чем-то помогла, скорее даже наоборот, сбила с рабочего настроя. Прощание получилось совсем скомканным. До сих пор пробирала дрожь от непонятной недосказанности, что осталась между ними.

Черт его дери! «Не приходи больше никогда…» Да хренушки! Заявлюсь, будь уверен! Не может же Йохан прятаться вечно. А я хочу увидеть брата, посидеть вместе у камина, да и – чем черт не шутит? – понянчить племяшек!

Дознаватель вытянул ноги, вернувшись из размышлений к настоящему времени. За окном планера проносились горные склоны, только что отстыковались реактивные толкатели, осталась пара часов размеренного полета. Краузе прикрыл глаза, вновь переваривая насущные проблемы.

Брат вроде бы и помог, но как-то странно. Эти его размышления о глупости и мудрости… Совет не ввязываться и не мешать судьбе… Странно все это. Понимать буквально – означает сидеть, сложив руки, а на такое Ханс не способен. Даже если события развиваются помимо плана, их нужно держать под контролем, пусть и чисто информационным.

Приняв решение, Краузе расслабился, на душу снизошел покой. Довольная улыбка тронула губы дознавателя, голова склонилась на бок, дыхание выровнялось. В аналитической части мозга начал складываться новый порядок действий.

ГЛАВА 8

Пришло раннее утро, от снежной бури не осталось и следа. Восходящее солнце осветило белую пустыню, отражаясь от поверхности слепящими бликами. Морозный воздух несказанно бодрил, даже в отсутствии ветра. Прозрачное голубое небо наводило на мысли о бренности всего сущего…

Снегоход мчался ровно, без рывков и покачиваний. Аскольд, а именно так звали юношу с ножом, сдержал обещание, собственноручно подогнав транспортное средство к двери дома. Нергал успел умыться и позавтракать, когда мальчуган принялся поторапливать в путь. Он уверенно уселся за руль, с деловым видом поджидая, пока Рихтер устроится позади. Никто их не выгонял, никто не напутствовал, только Мария вышла проводить сына в дорогу. Она посмотрела на парня, в глазах женщины читалась хорошо заметная тревога вперемежку с гордостью.

Аскольд неторопливо выехал за ограду, а уж тут втопил по полной, выжимая из снегохода максимум скорости. Ориентировался парень по одному ему известным приметам, ни разу не свернув и не засомневавшись в направлении. Нергал вцепился в ручки, чтобы не вылететь из сиденья, ледяной встречный воздух бил в незащищенное лицо, вымораживая напрочь. Холод не замедлил расползтись по всему телу, но убийца стоически переносил неприятности. Он лишь плотнее закутался в бушлат, стараясь сохранить остатки запасенного тепла.

Дорога заняла около часа, мальчик остановил снегоход, когда первые дома города оказались в шаговой доступности, а прямо перед путниками пролегла хорошо расчищенная асфальтовая трасса.

– Штеттин, – буркнул парень, – Добро пожаловать…

Нергал, кряхтя, сполз с сиденья, озябшая рука хлопнула Аскольда по плечу. Тот без лишних слов тронулся с места, снегоход лихо развернулся на пятачке, через минуту о юноше напоминал только далекий снежный шлейф, летящий по сверкающей равнине. Рихтер посмотрел вслед, покачивая головой. Суровый молодой человек.

Убийца вышел на асфальт, уверенной поступью направившись в центр города. Через считанные минуты вокруг пешехода уже возвышались дома, появились первые мехмобили, кое-где суетились горожане. Нергал шагал, руководствуясь чутьем, свернув в сторону лишь раз. Большинство встречных его не замечали, а те, кто обращал внимание, торопились отвести взгляд. Никому не хотелось играть в гляделки со смертью.

Наконец, Рихтер увидел то, что искал. Вывеска Центробанка занимала пол дома, не оставляя сомнений в принадлежности широкого парадного входа. Нергал взлетел по ступеням, дверь пропустила внутрь, одарив приятным теплом обогретого помещения.

Клерк, молодой мужчина с тонкой полоской усов, приветливо улыбнулся, но тут же как-то сник, рассмотрев первого посетителя. Радостное выражение сошло на нет, лицо оплыло, глаза обреченно забегали. Вероятно, он надеялся, что Нергал выберет для общения кого-то другого, но убийца, нахально улыбнувшись, подошел именно к нему.

– Я хочу закрыть именной счет, – проговорил Нергал, разом выдав десятизначный номер по памяти.

– Счет открыт в нашем отделении? – служащий хлопнул толстой учетной книгой, перелистывая страницы.

– Это межбанковский счет, – мрачно улыбнулся Рихтер, – Я плачу процент, чтобы не слышать подобных вопросов.

Молодой человек отыскал нужную запись, убийца с впечатляющей точностью отчеканил длинный цифробуквенный ключ. Клерк уныло посмотрел на посетителя, предвидя надвигающиеся проблемы.

– Мистер Нергал, мне нужно ваше удостоверение личности… – прошептал он дрожащим голосом.

– Осталось в другом пальто, – пошутил Рихтер, зловеще улыбаясь.

– При всем уважении…

Убийца тяжело вздохнул, расстегнутый бушлат сполз с руки, рукав свитера взлетел вверх, обнажая предплечье до локтя. Великое дерево Иггдрасиль, с заботливой тщательностью вытатуированное на руке, раскинуло могучие кроны, толстый ствол разветвлялся на многочисленные ветви, густая листва скрывала высоченную верхушку. Пять разноцветных звезд расположились на дереве, от корней до макушки, последняя, пятая, красовалась среди совсем молоденьких лепестков на вершине.

– Знаешь, что это?

Служащий с ужасом кивнул. В помещении вдруг повеяло холодом, и вовсе не от внезапного сквозняка. Скорее, это был кладбищенский, замогильный холод близкой смерти. Парень побледнел, как полотно, челюсть мерно выбивала частую дробь. Поблескивающие желтым глаза буравили клерка, выжигая жалкие остатки смелости и самоуверенности.

– Не вынуждай меня, – вкрадчиво попросил Нергал, – Ты же знаешь, номера и кода вполне достаточно для идентификации…

Спустя несколько минут Рихтер вышел из банка, в кармане похрустывали свежие пачки денег. А сердобольные тетушки еще долго отпаивали молодого служащего горячим чаем с медом. С тех пор он стал очень учтив и исполнителен со всеми клиентами, как бы странно они не выглядели. Но вот избавиться от заикания не получилось уже никогда…