Отель 'Трансильвания'

Мысли Сен-Себастьяна обратилась к предстоящему шабашу. Он не проводил этих действ уже более шести лет и чувствовал, что его сила ослабла Ему срочно нужно было подпитать собственное могущество кровью и страхом Клотэр представил себе стройное тело обнаженной Люсьен де Кресси. Он будет первым, он вберет ее молодость, словно пчела нектар, а после того, как все члены круга натешатся с ней, возьмет красотку еще раз. А потом, в День всех святых, он вонзит ей в горло кинжал, и поток горячей крови хлынет в чашу в момент экстаза...

Внезапно карета вновь покачнулась и встала. Сен-Себастьян, разозлившись, высунулся из окна.

- Ну, в чем дело? - крикнул он кучеру

- Прошу прощения, господин,- пробормотал кучер, серея от страха

Выражение лица господина сделалось хищным.

- Нехорошо, мой друг. Очень нехорошо. Передай волоки конюху и спускайся сюда Да поживее

Сен-Себастьян вылез из кареты, сжимая в руках трость.

- Я не собираюсь повторять дважды. Очень медленно кучер спустился с козел на землю и склонился перед хозяином.

- Я хотел сделать как лучше,- жалобно произнес он, пытаясь оттянуть миг расправы.- По дороге брели нищие. Они могли попасть под копыта.

- Так переехал бы их!

Сен-Себастьян поигрывал тростью, поглаживая ее тяжелый, оправленный в серебро набалдашник.

- Лошади могли покалечиться. Я боялся за лошадей, господин.

- Ты лжешь.

Страшный удар обрушился на плечи бедняги. Сен-Себастьян, скривив губы, выслушал вопль.

- Ложись на дорогу,- коротко приказал он. Кучер попятился и завертел головой, корчась от боли и страха.

- Нет, господин, нет!

На этот раз мучитель целил в колено. Хрустнула кость. Кучер взвыл и упал. Сен-Себастьян снова взмахнул тростью. Кровь пропитала суконные бриджи несчастного, полилась на дорогу. Сен-Себастьян облизнул губы. Он стоял и смотрел. Глаза его подернулись мечтательной дымкой. Постояв так с минуту, Клотэр отвернулся от жертвы и забрался в карету.

- Поехали! - крикнул он окаменевшему от ужаса конюху.

- Но как же кучер? - попробовал заикнуться тот.

- А зачем нам калека? - ласково спросил Сен-Себастьян.

Он выглянул в окно, угрожающим взглядом обвел группу оцепеневших прохожих и громко заметил:

- Кое-кому хорошо бы ослепнуть. Дорога вмиг опустела.

- Я не люблю повторять что-либо дважды. Пошел!

Конюх трясущимися руками схватился за волоки. Карета тронулась.

Кучер проводил ее затуманенным взглядом. От сильной боли его мутило; колени при каждой попытке пошевелиться словно обжигало огнем. Он призывал все кары небесные на голову своего истязателя, но не задумываясь пошел бы к нему в вечную кабалу, если бы это могло вернуть ему ноги. Униженный, искалеченный, кому он нужен без ног? Скорей бы проехал какой-нибудь экипаж и раздавил червяка, ворочающегося в дорожной пыли...

На его лицо упала тень, и кто-то спросил:

- Эй, как вы?

Неизвестный говорил по-французски, но с легким акцентом. Кучер поднял глаза и увидел мужчину в ливрее табачного цвета - должно быть, лакея какой-нибудь важной персоны.

- Я видел, что с вами произошло.- Не обращая внимания на грязь, мужчина встал на колени.- О, я вижу, тут в одиночку не справиться!

- Оставьте меня в покое!

- Если я это сделаю,- спокойно заявил незнакомец,- не пройдет и часа, как вы умрете. Либо вас раздавит карета, либо прирежут грабители.- Он осторожно притронулся к плечу пострадавшего.- Как вас зовут?

Отвечать не хотелось, но незнакомец ждал и уходить явно не собирался.

- Эркюль,- буркнул кучер.

- Отлично, Эркюль. Мое имя Роджер. Я сбегаю за своими товарищами, и мы переправим вас в дом нашего господина, а тот уж посмотрит, чем вам помочь. Вам повезло: наш господин ставил на ноги и не таких.

Эркюль через силу усмехнулся.

- Твой господин вышвырнет меня за порог. Да и тебя, если ты вздумаешь притащить в дом калеку. Роджер сделал успокоительный жест.

- Наш господин не таков. Однажды, несмотря на огромный риск, он приютил смертника, сбежавшего из-под стражи, а потом помог тому отомстить своему врагу.

- Сказки! - выкрикнул кучер.

- О нет, сударь, не сказки. Тем смертником был я.

Роджер встал.

- Я ненадолго вас покину, Эркюль. Не унывайте, я скоро.

Кучер едва не ответил грубостью нежданному доброхоту, но через какое-то время ярость его улеглась. На смену ей пришло острое чувство страха. Легко капризничать, когда кто-то находится рядом. Но вот он остался совершенно один. Сейчас его переедет какой-нибудь экипаж или обнаружат грабители. Кто защитит беспомощного калеку? Париж рядом - лежащему были видны крыши домов, однако свидетели избиения разбежались, а Роджер ушел. Вернется ли он помочь пострадавшему? Или, рассказав несчастному сказочку, решит, что его совесть чиста?

По мере того как рос его страх, росла и его ненависть к Сен-Себастьяну. Эркюль чувствовал, что она буквально разъедает мозг, и находил в этом мрачное удовлетворение. Ненависть дает человеку больше сил, чем отвага,- он сумел перекатиться к обочине, превозмогая страшную боль. Невыносимо пекло солнце; но природа дышала осенью, и порывы прохладного ветерка приносили какое-то облегчение. Он ощущал, как кровь покидает его жилы, но думал лишь об улыбке Сен-Себастьяна и клялся, если свершится чудо, навеки стереть эту улыбку с хищного отвратительного липа.

И чудо свершилось. К нему подкатил сияющий лаком плоскостей экипаж, запряженный четверкой серых в яблоках рысаков. Даже в полубесчувственном состоянии кучер заметил, что кони просто великолепны. Он растерялся, когда распахнулась дверца, он поверить не мог, что это - за ним!

Первым к нему кинулся Роджер.

- Вам не хуже?

- Вроде бы нет,- едва шевеля непослушным языком, ответил Эркюль.Вот... переполз на обочину...

- Надо же, переполз,- удивился человек в туфлях с блестящими пряжками, вышедший из коляски вторым. Он присел возле несчастного, пачкая полы черного шелкового камзола в дорожной грязи.

- Ах, бедняга! Кто это тебя так отделал?

- Сен-Себастьян,- прошептал Эркюль, зачарованно глядя в бездонную глубину темных внимательных глаз.

- Сен-Себастьян! - повторил господин в черном.- Хм... Значит, Сен-Себастьян... Повернувшись к лакею, он произнес: