След Виракочи

– Рассказывай, что надо. Какая справка тебе нужна, Саша?

– Мне не справка. То есть справка… – Александр засмеялся, – но своеобразная. И не мне, а моим друзьям из Перу. Помните, были такие студенты: Маркос, Иван и Хаймес. Мы учились на одном курсе.

– Ой, нет, не помню. Много вас было… тысячи… Разве всех запомнишь? Тем более иностранцев, – она смущенно улыбнулась.

– Подскажите мне, где я могу найти сведения о студентах из Латинской Америки, которые учились у нас в девяностом году. И еще мне нужно узнать, когда они закончили учебу и выехали из страны.

– Ах, так тебя иностранцы интересуют?

– Да. Преимущественно перуанцы.

– Тогда это не здесь. Здесь преподавательский архив. Пойдем в другое место.

Александр обещал Маркосу раздобыть сведения обо всех перуанцах, обучавшихся в эти годы в университете. Маркос сказал, что в Перу совершено два убийства, похожих на московское (может, преступлений было больше, но его друг знал только о двух). И здесь, и там преступник одурманивал наркотиками свою жертву, убивал и укладывал тела по подобию эмбриона. Если между этими убийствами есть связь, то логично предположить, что преступник – гражданин Перу, который учился в начале девяностых в Университете дружбы народов. Это вполне здравое предположение.

Александр не верил в виновность Маркоса: его друг не мог быть убийцей. Даже при условии, что совершал он свои преступления неосознанно, в состоянии амнезии или иного психического расстройства, – не мог! Однако для Маркоса это очень серьезный вопрос. И доказать его невиновность (или виновность?!) нужно, прежде всего, ради него самого.

Кроме трех друзей, в университете наверняка учились и другие студенты из Перу. Поэтому первое, что Кузнецову надо сделать, это очертить круг подозреваемых. А это невозможно выполнить без изучения архивов.

Полдня пришлось потратить на разыскивание таких студентов. Какие-то данные были уже оцифрованы, но папки с документами иностранцев, получавших образование в советский период, все еще хранились на пыльных стеллажах.

Как и предполагал Александр, в эти годы Хаймес, Маркос и Иван были не единственными студентами из Перу. Хотя их, действительно, было немного. Среди латиноамериканцев преобладали аргентинцы и бразильцы.

В девяностом году в университете учились: Диего Санчес на подготовительном факультете, Хасим Ридер на последнем курсе инженерного факультета, Хуан Антонио Гонсалес и Рензо Мавила на пятом курсе медицинского факультета, а также девушка Мария Тереза Мартинес. Она училась на втором курсе факультета экономики и права. Странно, но Александр не помнил ее. Хотя должен был, потому что она была его однокурсницей.

Все эти студенты выехали из России в период с девяносто третьего по девяносто шестой годы. Кроме Гонсалеса – тот уехал в девяносто втором. Ридер, хотя и учился на пятом курсе, после окончания университета поступил в аспирантуру, защитил диссертацию и покинул страну в начале двухтысячных.

Кроме этих перуанцев, Александра заинтересовал парень из Боливии. Альваро Ортуньо. Он вспомнил его. Тот учился на курс старше, на историко-филологическом факультете. Они встречались иногда в общежитии, раза три даже отмечали какие-то праздники в общей компании. Наверняка с ним были знакомы и друзья-перуанцы, и Зина. Альваро – представитель аймара – коренного населения Южной Америки. Кстати, президент Боливии Эво Моралес также индеец аймара. Маркос – настоящий кечуа, а в родословной Хаймеса, по его рассказам, встречались и кечуа, и европейцы, и китайцы; Иван – потомок кечуа, аймара и европейцев, его предки жили в окрестностях озера Титикака.

Боливиец запомнился своими рассказами об Эрнесто Че Геваре. Отец Альваро Ортуньо был известным революционером и лично знал Че Гевару. Знаменитый команданте – личность выдающаяся, и любая информация о нем в то время (да, пожалуй, и сейчас!) вызывала искренний интерес.

Листая досье боливийца, Александр вспомнил один из рассказов Ортуньо о путешествии Эрнесто Гевары с другом Альберто Гранадо в Перу, где их сопровождал отец Альваро (на тот момент отец его был переводчиком с кечуа и аймара). Это было в пятьдесят втором году; Эрнесто еще не стал знаменитым Че, о котором жители половины земного шара слагали легенды, а был лишь выпускником медицинского факультета, интересующимся историей и культурой латиноамериканских народов. Два аргентинца: – дипломированный медик Гевара и доктор биохимии Гранадо тогда очень заинтересовались жизнью индейцев. В Куско они зачитывались книгами из местной библиотеки об империи инков, провели несколько дней на развалинах древнего города Мачу Пикчу.

Здесь, в древнем городе инков, Гранадо решил изменить свою жизнь: жениться на индианке из знатного инкского рода и остаться в Перу, провозгласить себя императором, а его – Эрнесто – назначить премьер-министром. И почему бы потом вместе не осуществить социальную революцию? На такое дружеское предложение Эрнесто ответил: «Революцию без стрельбы не делают!» Фраза эта стала крылатой.

Интересно и то, что боливиец Ортуньо родом из Ла-Игера – небольшой деревеньки в департаменте Санта-Крус, которая стала известна революционерам всего мира. Именно здесь, в октябре шестьдесят седьмого года, Че Гевара был схвачен и затем убит армией Боливии, сотрудничавшей с ЦРУ. Здесь, в Ла-Игера, закончилась кампания по созданию континентальной революции в Южной Америке.

И почему вспомнилась Кузнецову эта история? Он не был поклонником команданте. Чем же зацепил его боливиец Альваро Ортуньо? Может, тем, что они похожи – боливийцы и перуанцы: схожи этносы, язык, ментальность, традиции. Да еще, пожалуй, тем, что Ортуньо… он тогда казался ему способным на поступки. К тому же эта история связала боливийца Альваро, Че Гевару и… Перу.

Где он сейчас, сеньор Ортуньо? Не в Перу ли?

Александр отвлекался. Воспоминания вертелись в голове, мешали сосредоточиться. Однако же надо собраться с мыслями и выжать из архивных документов как можно больше информации.

Итак, в апреле девяностого года, кроме Хаймеса Родригеса, Маркоса Браво и Ивана Хименеса, в университете учились еще пятеро студентов-перуанцев и один боливиец, которые, по мнению Александра, могли быть причастны к убийству Зины: Диего Санчес, Хасим Ридер, Хуан Антонио Гонсалес, Рензо Мавила, Мария Тереза Мартинес и Альваро Ортуньо.

Шесть человек. Девять – вместе с друзьями Александра. Мог ли кто-то из них убить Зину в Москве и продолжать убивать подростков в Перу? Это и следует выяснить в дальнейшем.

Сегодня же надо отправить Маркосу все данные о шести бывших студентах. У себя в стране ему будет проще найти информацию об этих людях: живы ли они, чем занимаются, что у них за семьи, есть ли дети и так далее. Хорошо бы собрать эти сведения к его приезду в Перу.

Пока Александр дышал архивной пылью, отец – Дмитрий Сергеевич – по просьбе сына искал выход на Семена Михайловича Дикого – следователя прокуратуры, в то время капитана юстиции, который вел дело об убийстве Зины. Старые друзья довольно быстро сообщили: Дикий жив-здоров, ушел на заслуженный отдых восемь лет назад в звании подполковника юстиции. Тогда следственный комитет при прокуратуре Российской Федерации был преобразован в отдельную структуру, вышел из системы органов прокуратуры, и многие сотрудники ушли на пенсию. Жаль, потому что среди них было немало опытных и знающих офицеров. Дикого характеризовали именно так: грамотный, порядочный, опытный профессионал. Однако же возраст брал свое: Семену Михайловичу за шестьдесят.

Александр созвонился с ним и, сославшись на одного уважаемого человека (спасибо отцу!), договорился о встрече на завтрашнее утро.

А вечер он провел с родителями, чему те были несказанно рады.

И еще он позвонил Катерине.

– Привет, Котенок. А я в Москве.

– Привет, Саша. Наконец-то объявился. Я уже волноваться начала.

– Вот… звоню от родителей.

– Что-то случилось?

– Нет-нет. Просто я у них остановился. Как всегда. Катюша, мне нужно с тобой поговорить.