Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 27 из 36

На самом краю столешницы, лицом ко входу, была расположена металлическая табличка с гравированными буквами. “Сержант Э. Робертс”. Рядом с табличкой, чуть в стороне от рабочего компьютера-моноблока, пристроилась фотография в аккуратной рамочке. Это была карточка, на которой все присутствующие были по-настоящему счастливы. Были.

В центре фото находился Майкл, чуть прикрывший глаза от слепящего солнца. Джессика, гордо восседавшая на плечах брата, со смехом раскинув руки в стороны. В то время ее волосы ещё были ниже плеч, и на фото они развевались на ветру. И Лиз, нежно обнявшая руку своего любимого, аккуратно положив голову на плечо.

На уголке фоторамки висел постаревший от времени небольшой браслетик, составленный из насаженных на нитку простых пластиковых бусинок. Память о прошлом.

Лиз рукой прикоснулась к фотографии, проведя подушечками пальцев по стеклу. Ее губы тронула лёгкая улыбка, озарившая лицо на доли секунды. Она коснулась кончиками пальцев лица любимого ею человека, с которым она не виделась уже чёртову неделю. И если бы это была простая командировка или какое-то задание…

Последний раз, когда она видела Майкла, он прогнал всех к чёртовой матери в порыве гнева. И теперь он просто заперся в бункере, активировав протокол безопасности. Да, Лиз могла попасть туда в любое время, ведь у неё была Джессика, но ни у кого не было ни малейшего желания туда возвращаться.

Пока Лиз предавалась своим мыслям, и приятным, и не очень, в дверь постучали. После стука дверь практически сразу же отворилась, и в кабинет вошёл чуть пожилой мужчина.

На хорошо сложенном теле идеально сидела форма капитана полиции. На висках тёмных приглаженных волос мелькала редкая седина, хотя на гладковыбритом лице не было ни малейшего намёка на морщины. Как только капитан вошёл, он сразу же улыбнулся, смотря на своего нового сержанта, убирая руки в карманы брюк.

— Смотрю, сержант, вы любите работать допоздна, — с хрипотцой произнёс он, чуть наклоняя голову.

— Капитан Бринг, сэр, просто немного заработалась, — Элизабет краем пальца быстро вытерла слезы из уголков глаз, что предательски выступили из-за смеси воспоминаний.

— Мисс Робертс, вы работаете в нашем участке всего неделю, и каждый вечер остаётесь, когда уже работает ночная смена, — капитан медленно подошёл к столу, чуть наклоняя голову. — Я понимаю, что вы чувствуете. Вина выжившего — вы корите себя за то, что остались живы, в то время как большая часть ваших сослуживцев, тех, кого вы знали долгое время, погибли. Но вы не должны из-за этого доводить себя до истощения, сержант.

Элизабет, тихо вздохнув, округа грустным взглядом свой стол. Свободная половина его была сейчас загружена довольно большой стопкой документов и папок, что требовали прочтения. Может, девушка и была рада повышению в каком-то плане, но она все же скучала по старой доброй работе детективом. Или же это было из-за отсутствия привычных ей людей.

— Возможно,вы правы, сэр, — коротко опустив голову, Лиз кивнула..

— Конечно я прав, черт побери, — Бринг улыбнулся, вскидывая руки. — Теперь собирайтесь и езжайте домой, отдохните. Если ещё раз останетесь здесь допоздна, то я буду вынужден обратиться к отряду быстрого реагирования, что запрет вас в вашей квартире.

— Странная угроза отпуском, сэр, — девушка искренне подняла бровь, не поняв шутку.

— Давайте, сержант, на выход, — капитан состроил грозный голос.

Хоть он и был достаточно взрослым, умным, и рассудительным человеком, он практически всегда был в хорошем настроении духа, и увидеть его злым или хотя бы чуточку грозным могло означать второе пришествие Христа.

Девушка, тяжело вздохнув, поднялась из-за стола, попутно подбирая висящую на спинке кресла сумку. Она медленным, шаркающим шагом обошла стол, и пройдя мимо капитана Бринга, направилась к двери. Ей не особенно хотелось возвращаться в дом. В дом, в котором ее уже неделю никто не встречает с улыбкой. Вообще никто не встречает. И вряд ли уже будет.





— Доброй ночи, капитан.

— Доброй ночи, сержант.

***

Элизабет вошла домой лишь когда на часах было уже за полночь. Она медленно отперла дверь, и так же медленно прошла внутрь, осторожно запирая за собой. В доме было предательски тихо, лишь часы на каминной полке ритмично отмеряли время.

Девушка с надеждой посмотрела на кухню, где обычно в полутьме находился Майкл, терпеливо дожидаясь свою любимую. Но там сейчас даже не горел свет. Взгляд девушки переместился сначала на гостиную, потом на дверь в главную залу. Однако везде было темно. Она уже было хотела пройти через зал в дальний кабинет, где парень временами засиживался за отцовскими книгами, но ее рука остановилась на ручке двери. А этом кабинете находился проход в бункер. Ей не стоит там быть.

Одернув руку от двери, девушка медленно двинулась к себе в комнату. Скрипучая винтовая лестница издавала противный писк даже от самого мягкого шага, не смотря на то, что Лиз была босой и что на ступеньках находился старый ковёр. Эти звуки были словно звуками дома, что жил своей жизнью.

Поднявшись на этаж, девушка медленно шагнула в темноту коридора, ориентируясь по памяти. Каждый шаг, каждый скрип половицы, каждое дуновение ветра из стенных щелей — ей все это было знакомо.

Она устало шла по темноте в сторону комнаты, в которой она сейчас жила. Это была обычная комната с ничем особенно не отличающаяся от остальных. Разве что раньше она была спальней родителей семейства Сондеров, но сейчас же она стала спальней Элизабет и Майкла. Была ею. Теперь она жила там одна.

Проходя мимо одной из дверей, девушка вдруг наступила во что-то влажное и липкое, оставшееся на ковролине. Она опустилась на корточки и пальцами провела по следам, стараясь понять, что это, к черту, такое.

На полу были крупные капли крови, что собрались в ряд и заканчивались чётко под той дверью, рядом с которой она находилась. Лиз, поднявшись на ноги, было занесла руку, чтобы постучать в дверь, как до ее слуха донеслась тихая и неразборчивая речь, больше похожая на русский трехэтажный мат с примесью звериного шипения. Девушка сжала руку в кулак, одергивая ее от двери.

— Это не мое дело, — одними губами произнесла она сама себе. — Он большой мальчик, сам разберётся.

Лиз практически беззвучно отошла от двери и направилась дальше по коридору в свою спальню, в последнюю дверь на этаже. Распахнув дверь, она оказалась в просторной чистой комнате, в которой единственным беспорядком была лишь незаправленная кровать. Сложно засорять комнату, если ты в ней не бываешь. Заправлять же кровать Элизабет не считала нужным, ведь она все равно практически не спит.

Пройдя мимо кровати к столу, она положила на него свою сумку, устало падая на стул. Сквозь незадернутую штору слабо светила луна, наполовину спрятавшаяся за тучами. Девушка, покачав головой, коротко оглядела темную комнату, словно искала, за что зацепиться взглядом. Однако, ничего, кроме комода напротив кровати и двух дверей, ведущих в ванную и в гардеробную, здесь не было.

Лиз скинула с себя пиджак, бросая его на кровать, и развернулась лицом к столу, раскрывая сумку. Она вытащила из неё ноутбук, сразу включая его, доставая свободной рукой лежащие в сумке рабочие документы. Да, протокол запрещал это делать без дополнительного отчёта и разрешения капитана, но кто узнает. И когда все бумаги были разложены, ноутбук запущен, все готово, девушка поняла, что у нее нет самой обычной ручки.

— Твою же, ручку в кабинете забыла, — закатив глаза, она тихо ругнулась. Проверив сумку ещё раз, она отчаянно покачала головой. — Надеюсь, я ее не потеряла, иначе Джесс меня убьет.

Не найдя ничего на столе — что можно было найти на практически пустом столе — Лиз в надежде выдвинула ящик стола, жажды найти там хотя бы огрызок карандаша. Пошарив в куче мусора из-под орешков и какого-то лешего пистолетных патронов, ее рука наткнулась на что-то странное. Заглянув в ящик внимательнее, ее глаза расширились от удивления. Девушку передернуло, и она трясущимися руками потянулась к предмету в ящике. Ее дрожащие пальцы вытащили на свет бархатную коробочку. Ей было ясно, что могло в ней быть, и из-за осознания этого у Лиз непроизвольно потекли слезы. Она вмиг окоченевшими пальцами открыла коробочку, и перед ее глазами предстало прекраснейшее обручальное кольцо.