Страница 5 из 15
– Их было двое. А я – один. Глупости, все это сплошные глупости. Никто ничего не снимает. Не могут быть тут везде камеры.
Мысль о спрятанных камерах была спасительной, он тайком огляделся и тут же поник. Ради одного человека так круто изменить весь ландшафт? В это трудно было поверить.
– Слишком все сложно. Можно объяснить все проще, меня просто похитили инопланетяне. Инопланетяне? Чушь какая.
Трудности только в том, что в них, в инопланетян, Руиф никогда не верил.
Итак, он пошел в сторону знакомой уже сопки, благо запоминать путь особенно было нечего. Повторяю, все тут что-то напоминало, словно точно скопировано из другой реальности. Пока ничего ему не нужно, только очень хочется есть. По дороге он рискнул, попил из ручья. Вода была ледяная и чистая. Такого он давно не ожидал, привык, что люди пьют воду, которую берут из колонки, покупают в бутылках. В приморском поселке родник был, но туда всегда ходил его земляк, потому, что днем остальные работали, а тот нет. Работал только вечером допоздна, днем спал или занимался хозяйством. Родниковую воду приносил иногда, если заканчивалась.
– Ладно, вода у меня есть. Это уже хорошо.
Это он произнес на узбекском языке, потом на русском языке ответил.
– Осталось поймать дичь и развести огонь.
Он вспомнил детский фильм «про Красную шапочку», где главная героиня очень быстро перевоспитала одного маленького барчонка. Все это он помнил, потому что еще в далекие советские времена этот фильм перевели на узбекский язык и часто крутили по местному телевидению. У него дома очень часто показывали старые фильмы на родном языке, и ему лично как-то не приходилось задумываться, что все их когда-то перевели с русского языка. Напомню, это был качественный дубляж, как потом оказалось, целые поколения благополучно выросли на классических советских картинах и сериалах. Небольшой шок он испытал потом, когда уже в российском городе ему пришлось посмотреть по телевизору пару старых фильмов, которые изначально оказались на русском языке. Где-то в голове крутились все эти действия на узбекском языке. Элементарно срабатывала память.
Итак, ему следовало, как пелось в той детской кинокартине, развести огонь. Песня где-то уже звучала у него в ушах, точнее, глубоко в душе. И это вызвало обратный эффект. Ему стало впервые действительно грустно. Если читатель понял, о чем, собственно говоря, идет речь, то ему станет ясно, откуда растут корни этой самой грусти. Это он сидит сегодня один на берегу, сидит и худеет. Далекие волны бьются о прибрежные камни, вокруг летают любопытные чайки, теплый пока ветер поет свою песню, солнце беспощадно светит. Уходит время. Он резко встал, прошелся по периметру своих новых владений и решительно прогнал эти грустные «упаднические» мысли.
Развести костер для него не составляло трудности, но вот со всем остальным – как ему быть? Чтобы поймать птицу, тут следовало постараться. Почему-то он представил себе соответствующее блюдо из сети узбекских ресторанов «Хлопок». Там постоянно делают красивые мясные блюда на заказ. Например, запеченное горячее мясо покрывают декоративными пестрыми перьями. Однажды такой заказ приготовили на торжество дорогому клиенту. Конечно, небогатый приезжий Руиф не смог бы никогда позволить себе купить такую дичь. Он недостаточно много зарабатывал, порой просто экономил на продуктах и практически никогда не брал дорогих вещей. И все же, судьба улыбнулась ему. Он бы никогда не смог попробовать настоящую дичь, но сосед по комнате, работник этого заведения, принес в пластиковой коробке однажды пол блюда. Оказывается, обычно в ресторане такие заказы готовят в двух экземплярах. Мало ли что может случиться, пригорит в духовке, или одной птицы окажется недостаточно. Дубликат блюда в тот раз не пригодился. После работы работники общепита остатки пищи забирали домой. Как забирают? Кажется, это ни для кого не секрет. Земляк принес одну порцию на съемное жилье, где ее разделили на несколько паек. Мясо, конечно, тогда понравилось всем.
Глава четвертая, которая началась с охоты
А последние десять метров он двигался осторожно, согнувшись. Это дало ему шанс подкрасться, чтобы там внимательно осмотреться. На крайнем лиственном дереве на средних ветках сидело сразу три птицы. Снизу была небольшая вытоптанная площадка, усыпанная мелкими перьями. Токовище, не иначе. Он еще раз огляделся, прислушался, и был готов нанести свой удар. Замер, прицелился, медленно готовясь к удару. Потом резко выпрямился, произвел замах, так орудие стало продолжением всей руки. Зачем-то громко закричал. Впрочем, это случилось от сильного переживания. Сами понимаете, всякое бывает. Вот легкие выпустили излишнее количество воздуха, в горле возник гортанный крик, боевой клич. И это было почти лишнее.
Знаете, с первой попытки у него все-таки все получилось, рукоятка сбила одну из черных фигур в перьях. Остальные две с шумом взлетели ввысь. Улетели и другие пернатые, которых он сразу не заметил. Оглушенная неожиданным ударом птица свалилась с ветки и забилась в истерике, когда он попытался ее взять в руки. Именно это было неприятной неожиданностью. Птицу пришлось лихорадочно добивать голыми ногами. Послышался противный хруст. Он осмотрелся, ноги были перепачканы в крови. Кажется, ему в очередной раз повезло, их удалось не повредить. Прошел в кусты, где отыскал свое охотничье орудие. Внимательно осмотрел его. Только тут он заметил, как руки его предательски дрожат, хотя, следует заметить, все у него получилось как нельзя лучше.
– Кажется, древко следует перемотать заново.
Тушка была порядочной на вес, мертвая голова птицы болталась в немом недоумении. Глаза не закрывались, налились кровью. Он провел руками по сальной поверхности своей добычи. Длинные темные перья блестели на солнце. Они еще могут понадобиться. Если растянуть крылья, то получалась довольно внушительная картина. Парню буквально не хватало рук. Это был настоящий гигант в своем роде. Пощупал толстые окорока экземпляра, прикидывая, сколько он может весить без оперения, ответа пока не было. Но это была настоящая победа, где-то в груди все бурлило. Он сделал небольшой надрез. Как? Очень просто, перебил камнем кусок теплой плоти. Подождал, пока кровь стекла небольшими порциями, потом наступил момент, она свернулась. Трофей и орудие следовало нести одновременно. Ничего больше не придумал, как срубить ветку, привязать все вместе пучком скрученной травы и тянуть поклажу волоком. Следовало выбирать ровную дорогу, обходить камни и деревья. Так он и брел обратно в свой лагерь, гордый, довольный собой.
– Целый индюк. И перья обязательно еще пригодятся.
Глава пятая, в которой начал строиться лагерь
Пришлось приготовить несколько дополнительных компонентов. Сюда входили глина, трава, вода, несколько новых камней. Все это пришлось искать, носить издалека, так как ничего рядом не оказалось. Глину наскреб на дне в небольшой проталине. Потом он сел на ровный камень, на который постелил одеяло, и принялся готовить себе ужин. Как настоящий мужчина, он умел обращаться с кухонным ножом и разделочной доской, и теперь отметил, что ничего этого у него нет. Гладкую поверхность небольшого камня можно использовать как разделочную доску. Эту поверхность он вытер пучком мокрой травы, которую использовал как тряпку. Остатки камня, из которого он делал топор, послужат ему резаками. Они были недостаточно острые, но ничего другого под рукой не оказалось, пришлось довольствоваться этим.
Можно было начинать свое кулинарное действо. Он с силой выщипал некоторые длинные перья и убрал их в сторону. Затем методично убрал остальное оперение. Сами понимаете, в иных условиях для этого процесса тушку следовало ошпарить кипятком. Но где его взять в данной ситуации? Пришлось постараться, кропотливо, вручную. Потом отрубил голову, лапы, остальное все оставил в покое. Рубить тоже получилось не идеально. Топор больше походил на огромный молоток, им можно было разбить место несколькими ударами. Впрочем, отбивать мясо он не собирался. Тут пригодился навык настоящего мастера. Стоило положить нужное место на более острый угол камня, и процесс становился менее болезненным и более скорым. Вы можете спросить, зачем вообще следовало что-то рубить. Сработал элементарный стереотип, тушу сначала разделывают на порции или удаляют лишнее. Сама по себе птица была очень большой, чтобы уложить ее под костер потребуется внушительная яма. Поэтому оконечности лапы казались лишними.