Страница 27 из 31
Сквозь барабанный бой суматошно стучащего сердца я едва услышала:
— Я, конечно, надеялся, что ты мне обрадуешься, но такого даже не ожидал!
Почему-то я словно ослепла, перед глазами была мутная серая пелена, и только ладони касались теплой груди под мягким свитером, и так я понимала, что это точно не призрак.
По крайней мере, не призрак Дениса — откуда бы у него быть голосу Кости.
А потом я наконец догадалась смахнуть слезы с ресниц и увидела его улыбку. Искреннюю, но чуть-чуть напряженную. Он всматривался в мое лицо немного тревожно и словно что-то ища.
— Что ты тут делаешь? — глупо спросила я. — Новый год же.
— Еще нет, но если мы не поторопимся, рискуем встретить его тут, а это скучно, — демонстративно скривился он. — Давай, одевайся.
— Я не могу, я дежурю!
Не теряя времени, Костя подхватил меня под руку и потащил по уже совершенно не страшному черному коридору обратно в офис, небрежно щелкнул выключателем — и тот подчинился ему безропотно, залив все вокруг холодным белым светом. И даже елка включилась как ни в чем не бывало. Если бы у нее были глаза, она бы посмотрела бы ими на меня невинно и честно — мол, а что я? Весь вечер тут горела, никого не трогала, дверьми не хлопала, в уши не выла.
Но лучше, конечно, было не представлять елку с глазами. И воющую.
Я тихонько и нервно всхлипнула от облегчения.
Костя даже не услышал, он проповедовал обращенным:
— Никто не дежурит в новогоднюю ночь, если он не врач, не пожарный и не, ну не знаю, работник атомной электростанции. Так что мы спокойно можем отправляться в центр гулять по улицам, пить коньяк, есть мандарины и кричать: «Ура!» каждому фейерверку. А потом опять профилактически пить коньяк, чтобы не застудить горло. Где твоя куртка?
Я заторможенно указала на вешалку. Все еще было не по себе. Казалось — тьма заманила сюда и его, и вот-вот погаснет свет, взвоет ветер, и Денис придет забрать нас обоих.
Костя прошел мимо столов, сдернул мою куртку и кинул мне ее в руки. Я поймала, но вздрогнула от резкого, как выстрел, звука.
Обернулась к своему столу — рамка с фотографией Дениса лежало лицом вниз.
Наверное, я случайно толкнула стол.
Случайно.
— Почему коньяк? — еле шевеля онемевшими губами спросила я, даже не пытаясь одеваться. — Шампанское же.
Костя стремительно подошел, подхватил куртку, ловко надел на мои неуклюже выставленные руки — мне казалось, их набили холодной ватой — остановился на несколько секунд, сжав мои плечи ладонями — его горячее дыхание согревало висок. И почти нежно шепнул, заставив стадо мурашек промчаться по позвоночнику от сравнения его живого и жаркого шепота и мертвого голоса Дениса, слышанного совсем недавно:
— Потому что ты мне его подарила.
— Я?! — отшатнулась.
Все странное меня сейчас пугало.
Но он смеялся:
— Конечно. Чьи подарки я развозил накануне Нового Года? Там и мне нашлась корзиночка с неплохим коньяком, я ведь тоже клиент и соратник. Артур коньяк выбирал или тебе доверил?
— Артур… — буркнула я.
Сначала-то он мне доверил, а потом посмотрел, какой счет я ему подпихнула на подпись и схватился за голову. Никакие уверения, что армянский коньяк уважал даже Черчилль его не убедили. «Может, — сказал он. — И уважал. Так то был и правда армянский коньяк, а не то, что у нас в магазинах продается».
— Уверен, что шампанское выбирала ты, и оно выше всех похвал, — утешил меня Костя. — И мандарины тоже. Сейчас проверим!
Пока он болтал, он успел дотолкать меня обратно к выходу, снова вырубить везде свет, аккуратно вынуть из моих трясущихся рук ключи и запереть офис вместе с призраками, если они там оставались.
Только на улице, глотнув холодного воздуха вперемешку со снежинками, а потом запив его из Костиной фляжки, я почувствовала, как меня отпускает.
Расслабляется туго натянутая струна ужаса где-то внутри, теплеет в груди и прочищается в голове.
— Ну что? — весело посмотрел на меня Костя и щелкнул сигналкой машины. — Поехали веселиться?И даже как-то неудобно было напоминать, что я его вообще-то отшила.
Веселиться так веселиться!
Вряд ли Денис простит мне это бегство. Не сегодня, так завтра — он все равно придет и заберет меня, когда я останусь одна и засну.
Рано или поздно.
Так что мне терять?
Будет что вспомнить там, где обитают призраки.