Реквием по мечте

– На соседнем острове имеется скала, сверху на ней площадка, которая поместит всех. Собственно, все. Туда минут двадцать ходу, даже сейчас, по большей части вплавь. Да, вот еще что: спасательные жилеты лучше сразу приготовить.

Те имелись у нас в достатке, хотя понятие «спасательные жилеты» в случае с ними – громко сказано. Скорее, спасательные круги. Но в любом случае, держать на воде способны, а от них больше ничего и не требуется. Конечно же, самодельные. Такие же, как когда-то и на Земле – набитые корой пробкового дерева, здесь тоже имеется его аналоги. Сейчас пробка для них уже не применяется. Она обладает скверной способностью со временем твердеть, к тому же теряя немалую долю плавучести. Демьян рассказывал, случалось, когда в попытке спасти оказавшегося за бортом человека, ему прилетал в голову спасательный круг, мало отличающийся твердостью от дерева. С соответствующими последствиями.

– Пока просто дожидаемся рассвета, – продолжил инструктаж Грек. – Демьян, много времени уйдет на починку котла?

Тот пожал плечами.

– Часика полтора-два займет. Когда станет светло, – он посмотрел в сторону, откуда не так давно донесся так встревоживший нас всплеск воды. – Можно и сейчас начать, но, опасаюсь, без шума не обойтись. И сама работа требует тщательности, что в темноте невозможно. Наверное, подсвечивать тоже не стоит?

– Не стоит, – согласился с ним Грек.

Ночью на островах, как мы давно успели убедиться, вообще со светом следует быть осторожным. Обязательно заявится какая-нибудь любопытная гадость. Причем во множестве. Пусть и мелкая, но, как правило, кусачая. Или настолько назойливая, что ей и кусаться нужды нет.

– Эх, перекусить бы чего! – мечтательно вздохнул Паша Ставрополь. – С той поры, как все завертелось, ни крошки во рту не было. А уже часов восемь прошло. Если не больше.

Лера встрепенулась.

– Сейчас принесу.

– Сиди, сам все сделаю. Заодно уровень воды в кубрике посмотрю, – добавил я, чтобы не подумали, что какой-нибудь подкаблучник.

– Игорь, уровень ровно по нижнюю балясину трапа был, – услышал от Демьяна уже в спину.

Прежним он и остался. Что не могло не радовать. Значит, брезентовая заплата воду держит. С другой стороны, чего бы ей не держать? Демьян утверждает, что сделал пластырь таким, каким он и должен быть. Главное, чтобы он с места не сдвинулся, когда дадим ход. Сам по себе, или зацепившись за подводное препятствие.

В крохотном камбузе вода тоже стояла почти по грудь, как и в кубрике. Еще бы нет: палуба в нем на одном уровне.

Где-то в шкафчиках должен храниться запас копченого сала пыжмы. То, что сейчас и нужно, чтобы перекусить. Калорийно, и на вкус вполне себе ничего. Ничуть не хуже свиного. К нему отлично подойдут запеченные плоды местного хлебного дерева – у нас их всегда запас. Они похожи на хлеб куда в большей степени, чем земные – все так говорят. Трех плодов будет достаточно: они крупнее кокосов, к тому же больше в руках не удержать. Ведь еще предстоит захватить на десерт связку фруктов. Вот они-то никаких земных аналогов не имеют, ни по вкусу, ни по виду. Помимо того, обладают удивительным свойством: съел парочку, и как будто воды напился. Жаль только, сорванные с ветки больше недели не держатся, начиная портиться и приобретая горечь.

Пристроив все в руках поудобнее, я собрался в обратный путь, заранее втянув голову в плечи, чтобы не удариться в темноте, когда случайно взглянул в иллюминатор.

И застыл: за ним виднелся фосфоресцирующий глаз. С растянутым по вертикали зрачком, что указывало – существо способно видеть и в темноте. Во всяком случае, – на Земле, у змей, или тех же кошачьих. Но вряд ли в здешнем мире эволюция стала придумывать что-то другое: слишком много совпадений. Зажмурив глаза и тряхнув головой, а именно так всегда и поступают, когда что-нибудь примерещится, я посмотрел туда снова. Ничто никуда не делось: глаз по-прежнему продолжал пялиться на меня. Мало того, он сузился до тонкой полоски зеленого, чтобы затем вновь стать таким же, каким и был прежде. Тогда я тряхнул и зажмурил еще разок: глаз исчез.

Что это было? Неужели гидра, как ее здесь называют? Считается, что она предвестница нашествия. Но почему одноглазая? Глаза не прилип к стеклу иллюминатора вплотную, и потому я обязательно должен был увидеть хотя бы часть второго. А может, они такие и есть? Видеть гидру раньше мне никогда не приходилось. В отличие от Леры, которой даже пришлось в нее стрелять. Все в том же устье реки Лимпопо. Но она ничего не говорила о том, что гидра одноглазая. Она вообще про глаза ничего не говорила. И уж тем более, фосфоресцирующие.

Осторожно приблизился к самому иллюминатору, готовый в любой момент отпрянуть назад… и не увидел ничего.

Наверх я поднялся в глубокой задумчивости: показалось мне, нет? Никогда прежде не страдал галлюцинациями, если только сам этот мир не существует только в моем собственном воображении. Что, по заверению Славы Профа, специалиста по человеческим и всем прочим мозгам, вполне может быть. Никогда не страдал ими раньше, но все однажды случается в первый раз.

Поднявшись наверх, торопливо сунул все принесенное богатство первому попавшемуся, а им оказался Трофим. И, держа оружие наготове, начал красться к левому борту, ведь именно там и должно быть существо.

– Теоретик, что-то не так? – тревожно спросил Гудрон. Шепотом, едва слышным, и оттого свистящим.

Судя по звукам за спиной, насторожились и остальные. Оно и понятно: не принято здесь разыгрывать, особенно в той ситуации, в которой оказались мы. Красться пришлось недолго: всего-то четыре шага. Недлинных шага, и совсем беззвучных. И еще я все время ждал, что из-за борта вдруг покажется зубастая голова. Можно себе представить, какая там пасть, если судить по размерам глаза!

Затем, уперев выдвинутую вперед ногу в самый край палубы, чтобы отпрянуть как можно быстрее, выглянул за борт. Никого. Иллюминатор камбуза едва возвышается над уровнем воды, ночь звездная, дно довольно светлое, глубина под нами не должна быть большой. И очертания существа такого размера, непременно будут отчетливы видны. Но их нет. Неужели все-таки примерещилось?

– Игорь, да что там?

Трофим оказался рядом одним прыжком, но за борт выглядывал не менее осторожно. Он посмотрел вниз, вправо-влево, затем на меня. И мне оставалось лишь пожать плечами.

– Рассказывай, – потребовал Грек, когда мы с ним вернулись ко всем остальным.

– Глаз в иллюминаторе на камбузе был, светящийся. Зрачок на нем узкий-узкий! И еще он мигнул.

Получался какой-то детский лепет, но именно так все и происходило.

– Ничего за бортом не увидел, – доложил Трофим, в ответ на вопросительный взгляд Грека.

– К тому же и глубина под нами аховая, – присоединился к нему Демьян. – Недавно шестом проверял: под килем не больше метра.

– И всплеска не было слышно, – вспомнил Паша.

Тот раздался сразу же после его слов. Негромкий, и с другого борта.

– Девушки, в рубку! – перехватывая орудие поудобнее, приказал Грек, бросаясь на звук первым.

– Что-то мелковато для чудовища, – хмыкнул Паша, разглядывая плавающий рядом с бортом предмет. – Кстати, что это? Явно же от нас свалилось.

– Так, кто сбросил сало в воду? – спросил Трофим. – Я его вот здесь положил, перед тем как присоединиться к Игорю.

– Моя вина, – Малыш белел в темноте повязкой через пол-лица. – Но я нечаянно наткнулся, – и, чтобы оправдаться полностью, добавил. – Голова до сих пор кружится.

Не знаю, как остальные, но сам я невольно улыбнулся. Слишком не вязались его слова и тон, с внешностью. Громила под два метра ростом, в плечах – косая сажень, морда со шрамом и выглядит зверски, а он – нечаянно.

– Лезь теперь доставай, – то ли в шутку, то ли всерьез потребовал Гудрон. – Ты же нас без перекуса оставил!

И Малыш уже сделал шаг к борту, когда вмешался Грек.

– Отставить! И вообще, старайтесь держаться от борта подальше.

– Сейчас с камбуза еще принесу. Что, его у нас мало? – предложил тогда Глеб, но на этот раз его остановил Слава.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.