Страница 5 из 47
Глава 6
Я чувствую, как ненависть закипает во мне с новой силой. Почему именно он?! Почему не мать, в конце концов? Зачем Тимур звонил брату накануне собственной трагической гибели и почему не я была последней, кто слышал его голос?
Мне хочется дословно узнать о чём они говорили и по какому поводу созванивались. Тимур не любил разговаривать о брате-близнеце, это была та единственная тема, во время обсуждения которой он становился мрачнее тучи. Говорил, что несмотря на внешнюю схожесть они слишком отличаются характерами и нравами, чтобы дружить. И я понимаю его как никто. Тогда почему в таком случае именно он был последним?
Держать свои эмоции под замком не в моих привычках. Если высказывать, то в лицо, если говорить, то только правду. Я выхожу из своей комнаты и торопливым шагом, насколько позволяет мне моё положение, спускаюсь на первый этаж. В доме стоит пугающая тишина, которая прерывается лёгким постукиванием ножа на кухне.
— Рустам Ильдарович уже дома?
У плиты, занимаясь готовкой одновременно нескольких блюд, стоит Ира и слегка улыбается при виде меня.
— Да, только что приехал. Ушёл к себе в комнату, — произносит она.
— К себе — это куда?
Если я буду искать Рустама в каждой из комнат огромного особняка, то боюсь, что подрастеряю свой пыл.
— Второй этаж, вторая комната от лестничного пролёта, — сообщает помощница по дому, не отрываясь от готовки.
Я благодарю Иру за ответ и вновь поднимаюсь на второй этаж. Надо же, комната Тахирова находится как раз по соседству с той, которую я выбрала для себя. Страшно подумать, что от человека, которого я ненавижу и презираю всей душой меня отделяет лишь одна стена.
Подхожу к двери цвета темного ореха и громко стучу в неё несколько раз подряд. Мне никто не открывает, но я не отступаю и стучу громче, сильнее, чаще. Когда понимаю, что это бессмысленно и никто меня не слышит, то с силой бью дверь кулаком, больно ударяясь костяшками пальцев. Я удивляюсь, когда дверь поддается и слегка приоткрывается.
Не знаю, что овладевает мной в этот самый момент, но я не ухожу, хотя стоило бы. Вместо этого делаю шаг вперёд и переступаю порог его комнаты. Оказавшись во владениях Тахирова внимательно оглядываюсь по сторонам и отмечаю про себя, что именно такой я и представляла себе его обитель. Темные тона, минимум мебели и красок. Как по мне — совершенно не уютно и мрачно, но как раз-таки в стиле мужчин, подобных Рустаму.
Когда замечаю тонкую полоску света, идущую из ванной комнаты, словно сомнамбула подхожу ближе и приоткрываю дверь. Я знаю, почему так делаю. Понимаю, что это глупо и не имеет никакой логики и здравого смысла, но я хочу лично убедиться в том, что там, на месте автокатастрофы, умер точно Тим.
Я прирастаю к месту, когда вижу очертания обнаженного мужского тела сквозь запотевшие стекла душевой кабинки. Между ног становится горячо и влажно, когда я жадно осматриваю Тахирова со спины. Рустам хорошо сложен — мощные жилистые руки с проработанными бицепсами, широкая спина, заметно сужающаяся к талии, чуть ниже вырисовываются крепкие ягодицы.
Невооруженным взглядом заметно, что Рустам часами торчит в тренажёрном зале доводя своё тело до совершенства, но всё дело в том, что Тим делал точно так же. По телу Тахирова струйками стекают капли воды, и мне приходится взять себя в руки, чтобы отвести от него свой взгляд. Мысленно встряхиваю себя, отворачиваюсь и выхожу из чужой комнаты, куда заходить мне не разрешали.
Когда я оказываюсь у себя в комнате, то слышу, как громко клокочет собственное сердце. Удар за ударом, словно за мной гналась как минимум стая голодных волков. А на деле — я всего-навсего рассматривала обнаженное тело брата своего мужа. И что страшнее всего — это тело мне нравилось точно так же, как и тело Тима. Оно вызывало легкую пульсацию внизу живота и желание. Я знала, что в сложившейся ситуации это как-то неправильно и мерзко, но так сложилось, что человек, которого я презираю, до боли напоминает мне того, по кому я сильно скучаю.
Возможно, стоит списать моё состояние на длительное воздержание от сексуальной жизни. Несколько месяцев моей беременности проходили под угрозой — половые контакты строго возбранялись в этот период, а когда я стала чувствовать себя лучше, Тим сказал, что с сексом лучше повременить, чтобы не навредить ребёнку.
Тихий стук в дверь прерывает мои воспоминания.
— Войдите, — отвечаю сдержанным голосом в то время как внутри меня творится полнейшая неразбериха.
На пороге комнаты замечаю Ирину.
— Валерия Алексеевна, Рустам Ильдарович приглашает Вас на ужин. Стол уже накрыт в гостиной.
От одной только мысли, что сейчас я окажусь рядом с Рустамом, меня бросает в дрожь. Я слабо киваю в ответ, Ирина прикрывает за собой дверь и дает мне время, чтобы подготовится. Нахожу среди своего гардероба очередное чёрное платье и едва втискиваюсь в него со своим животом. Чёрный — мой номер один в ближайшие сорок дней после похорон.
Спустившись в гостиную, площадь которой вполне подойдет под футбольное поле, столбенею, когда замечаю сидящего за столом Рустама. На нём свежая чёрная рубашка и такого же оттенка брюки. На лице темная щетина, а в глазах мелькают нотки усталости. Хорошо, что мы сидим друг от друга далеко, даром, что, напротив.
— Ирина сказала, что ты искала меня? — слышится его низкий с хрипотцой голос.
— Да, я хотела поговорить, — отвечаю твёрдо и складываю руки перед собой.
— О чем? — Рустам невозмутимо берёт столовые приборы и приступает к телятине под соусом.
— Тимур… он звонил тебе накануне смерти. Я хотела узнать о чём вы говорили и почему именно ты? Тебе же плевать на него! Плевать на родного брата, к которому ты даже не удосужился приехать на похороны! — мой голос срывается на крик.
— Я был вне страны, — строго отвечает Тахиров прожигая меня взглядом чёрных глаз.
— О чём вы говорили, Рустам? Я не хочу ни на что беспочвенно намекать, но…
— Твои подозрения указывают на то, что я виноват в смерти Тимура? — усмехается Тахиров.
— Я просто хочу знать всё от и до, — стою на своём и не приступаю к еде пока у нас происходит такой эмоциональный диалог.
— Боюсь, что я и сам не знаю всё от и до, Лера. На этом разговор считаю оконченным.
Я не задаю больше вопросов, молча доедаю свой ужин и мечтаю поскорее уйти в свою комнату. Зарыться с головой под одеяло, унять наконец ту дрожь, которая пробивает моё тело. Общество Рустама меня раздражает, впрочем, как и его — моё. Доев свой ужин до последней крошки, отставляю тарелку в сторону и поднимаюсь с места.
— Приятного аппетита. И доброй ночи, — произношу я и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, направляюсь в сторону лестницы.
— Тебе ведь понравилось то, что ты видела? — его вопрос звучит мне в спину больше как утверждение.
Я гордо вскидываю голову и ничего не отвечаю, а щеки буквально пылают от стыда. Он и я, прекрасно понимаем о чём идёт речь и, хотя я пыталась выбросить обнаженный образ Рустама из своей головы, сейчас он вновь отчётливо в ней появляется и преследует меня весь оставшийся вечер и даже во сне.
Глава 7
Утром я просыпаюсь в отвратительном расположении духа. От дождливой погоды за окном сильно ломит виски. Оторвать голову от подушки кажется совершенно нереально, но голод вынуждает меня подняться с постели. Ощущения такие, словно по мне проехался как минимум грузовик, отчасти потому, что всю ночь мне снился Рустам и его обнаженный вид сзади. Я то и дело просыпалась в холодном поту, сменяла одежду и вновь засыпала.
Принимаю прохладный душ и переодевшись в джинсы и темную толстовку спускаюсь на первый этаж. Честно говоря, я совсем не знаю, чем себя занять в этом доме. Не знаю, что мне можно делать, а чего нельзя. Я же здесь гостья, пусть и важная. Считаю, что нужно будет обсудить эти моменты с Тахировым, чтобы потом не показаться в его глазах невежей. Хотя… мне ли не всё равно кем он меня считает? По его вине я лишилась своего дома, автомобиля и спокойствия, которое мне остро необходимо после смерти мужа.