Страница 16 из 48
— Вот упрямец, — произносит Артур, глядя в окно. — С детства он такой — если что-то задумал, то его не остановишь.
— Думаю, он скоро вернется, — произношу в качестве поддержки.
Я выхожу в прихожую и нахожу в сумке телефон. Совсем забыла о нем и о том, что хотела поздравить всех родных с наступающим Новым годом. На экране светится несколько десятков пропущенных звонков и я набираю поочередно номер каждого из родственников от души поздравляя.
Вернувшись в гостиную вижу, что Артур всё ещё смотрит в окно. На часах почти полночь, а Макс до сих пор не вернулся. Артур раз за разом набирает номер сына и прижимает трубку к уху. В этот самый момент за окном слышится шум взорвавшихся петард и салютов, а по телевизору звучит бой курантов.
— Красиво, — Артур отодвигает в сторону занавеску, не переставая звонить. — Подойди, посмотри.
Я подхожу к окну и встаю рядом с ним. Правда пытаюсь смотреть в окно, не реагируя на его запах и тесную близость, которая действует на меня странным образом. В голове кружится, тело наливается приятной тяжестью. Мне хочется волшебства, чуда, хочется быть к нему ближе.
Салюты действительно красивые. Разноцветные, взрываются совсем рядом с нашим домом. Я на секунду прикрываю глаза и загадываю желание — в последнюю секунду перед тем, как часы пробивают полночь.
Артур всё ещё держит трубку возле уха, слушая длинные гудки. Волнуется, наверное. Лицо серьезное, брови нахмурены, а губы… его губы мне очень сильно хочется поцеловать. Я действую инстинктивно — поворачиваюсь к нему лицом, встаю на носочки, обхватываю ладонями его лицо и, закрыв глаза, тянусь к его губам. Если он оттолкнёт, то пусть так и будет.
Но он не отталкивает, просто ждёт и наблюдает за моими действиями. Я провожу кончиком языка по его нижней губе и пробую его на вкус. Губы Артура тёплые и пахнут мятой. Лёгкая щетина касается моей кожи, вызывая приятные покалывания. Я действую неуверенно, потому что такого опыта у меня не было и нет. Мне никогда не хотелось целовать ни одного мужчину в мире. Кроме него.
Это так… глупо, запретно и неправильно. Артур почти в два раза старше меня и наверняка мои детские попытки его поцеловать вызывают у него только смех. Но нет, судя по тому как его ладонь уверено опускается на мой затылок, а язык грубо вторгается в мой рот, он даже не думает смеяться надо мной. По крайней мере не сейчас, когда мы ещё пьяны от волшебства новогодней ночи.
Ноги подкашиваются, внизу живота усиливается пульсация. Я сильнее сдавливаю плечи Артура и прижимаюсь к его мощному телу. Чувствую, как плавлюсь, словно воск, потому что он горячий, уверенный в себе и такой требовательный. На секунду думаю о том, что это лучший Новый год в моей жизни… А потом, слышится щелчок входной двери и голоса в прихожей. Я нехотя отстраняюсь от Артура и смотрю в его затянутые темной дымкой карие глаза. Его ноздри широко раздуваются, в зрачках мелькает что-то демоническое и ранее не виданое мне. Чувствую, как мои щёки пылают от стыда, а губы горят адским пламенем, все ещё помня его страстные поцелуи.
— А вот и мы! — Макс появляется на пороге гостиной с пушистой ёлкой в руке.
Рядом с ним тут же оказывается та самая брюнетка, которую я видела ранее с Артуром.
Глава 18
Настя.
— А вот и мы! — Макс появляется на пороге гостиной с пушистой ёлкой в руке.
Рядом с ним тут же оказывается та самая брюнетка, которую я видела ранее с Артуром. Я, конечно же, всегда догадывалась, что такой мужчина не может быть одиноким, но сейчас, после нашего с ним поцелуя вдруг ощутила острый и болезненный укол ревности. Мимолётный, но он всё же был. Артур, как и предполагалось, вовсе не мой мужчина. Я сама придумала нашу взаимную симпатию, и сама же в ней же утонула.
— Алла? Как ты нас нашла? — удивленно спрашивает Артур.
За окном не перестают стрелять фейерверки и салюты. На улицу вышел народ — отмечать толпой Новый пришедший год. И только у нас в доме как-то совсем не весело и больше не празднично.
— О, это было несложно, Артур. Почти. Помнишь, раньше ты упоминал название посёлка, где жили твои родители? Я — девочка умная, память у меня хорошая, — произносит Алла, поочередно снимая с себя кроссовки. — Вызвала такси в три дорога, а дальше уж дело случая — встретила я твоего сына на заснеженной дороге с ёлкой в руках. Он меня и привел к тебе.
— Да, именно так, — подтверждает Максим и заносит лесную красавицу в гостиную. — Если бы не я, блуждала бы Алла по посёлку чёрт знает сколько.
Я помогаю Максу установить ёлку в алюминиевое ведро с грунтом. Стараюсь не вникать в разговор этих двоих, но слащавый голос брюнетки проникает прямо в уши и мне приходится слушать то, что она говорит.
— Прости меня, дорогой, я вспылила и наговорила тебе много глупостей. Позволишь искупить свою вину? — Алла хитро прищуривает глаза и улыбается, глядя на отца Макса. — Твои слова про семью глубоко меня тронули. Ты даже представить себе не можешь, какая это честь — быть частью твоей семьи в такой особенный день.
Артур молчит, но брюнетку это не останавливает. Она уже скинула шапку, куртку и перчатки и вошла на территорию гостиной.
— О, да это не дача, Артур. Настоящее поместье! И почему ты раньше молчал? — присвистывает Алла. — Кстати, у меня кое-что для тебя есть.
Дальше я уже не слушаю. Тихонько напеваю себе под нос новогоднюю мелодию, помогаю Максиму развесить игрушки на ёлку и когда справляюсь со своей задачей, выскальзываю на кухню, чтобы отдышаться. На часах десять минут первого. Целых десять минут нового года, который начался для меня совершенно неожиданно.
После первого неудачного сексуального опыта я пообещала самой себе, что ни один мужчина меня больше не коснется. Мне казалось, что это гадко и грязно. К тому же слишком пошло, чтобы и дальше этим заниматься. Тогда я пошла на поводу у подруг, которые смеялись над тем, что в свои девятнадцать я была девственницей. Будто это сродни врожденному уродству. В этот непростой момент в моей жизни появился Максим, который был настойчив и ухаживал за мной. И я подумала, почему бы и нет? О чем впоследствии сильно пожалела.
Я поклялась самой себе, что не позволю сделать себе больно, чтобы больше не хотелось убиться от собственной глупости и ненужности. Но сегодня всё произошло по-другому, иначе. Возможно так на меня повлиял праздник или всё на самом деле так и было, но Артур, я это чувствовала, был для меня особенным. Если бы он захотел перейти ту самую грань, я бы вряд ли ему отказала… к собственному стыду он — тот единственный с кем бы мне этого по-настоящему хотелось бы.
— Вот я дурень, праздник пропустил, — на кухню заваливается Максим и встает со мной рядом.
Одной рукой преграждает мне дорогу, а другую руку — кладет на талию. От его прикосновений становится неприятно. В ноздри ударяет запах алкоголя и лимона. Наверное, за столом уже началось веселье и надо бы и мне тоже присоединиться.
— Зато необычно его встретил, — отвечаю Максиму и изворачиваюсь.
Не знаю, что должно случиться между нами, чтобы я захотела чувствовать его прикосновения к себе. Я совершенно не против того, чтобы Максим участвовал в жизни нашего ребёнка, чтобы заботился о нем и любил. Ведь чем больше будет любви у моего пока не рождённого сына, тем лучше. Но речи о том, чтобы между нами с Максом было что-то большее чем дружба, быть не может. И тут дело совсем не в Артуре. Просто я к нему давно перегорела.
В этот самый неподходящий момент на кухню заходит Артур. От меня не укрывается его внимательный взгляд, его карие глаза, которые с удивлением смотрят на руку сына, которая покоится у меня на талии. Мне стыдно — щёки наливаются огненным румянцем, и я отталкиваю от себя Макса. Быстрым шагом поднимаюсь в свою временную комнату, закрываюсь на щеколду и ложусь на кровать. Она мягкая и я моментально чувствую накопившуюся за день усталость. Прикрываю веки, кладу руку на живот, отчётливо ощущая сильные удары ножкой. Силач растёт. С этой мыслью и засыпаю.