Хмельная страсть

- Вот что вы за люди такие, молодежь! – Гарин метал громы и молнии, когда мы, где-то около двух часов дня, затолпили его тесный кабинет. – Ни ответственности, ни понимания серьезности, одна расхлябанность! – ну да, только девчонки честно приехали с самого утра давать показания… И то кроме Леры, которая сейчас уткнулась глазами в пол, стоя за спиной Бурина. Кажется, ей таки от него досталось за самоволие… Но особо расстроенной она не выглядит. Эх, девушки, девушки! Кажется, они совсем не собираются нас слушаться! Вот мне и еще одно откровение о реальной жизни!

А мне-то всегда казалось, что мама слушала отца, который принимал всегда в семье все решения. Хотя теперь, глядя на улыбку Леры, которую она старается спрятать, поглядывая на Славку, я припоминаю, что мама как-то тоже очень похоже улыбалась, когда отец начинал ее в чем-то убеждать… Хм… Похоже, эти коварные существа очень быстро понимают, что могут из нас вить веревки и беззастенчиво этим пользуются…

- Бухали ведь вчера! – продолжал громыхать Гарин. – Приехали в полицию – жуть просто! Помятые, глаза – красные! Ну, что вот это такое?!!!

Кажется, мы сейчас все последуем примеру Леры, и, опустив глаза, начнем исподтишка улыбаться. Потому что почему-то совсем как-то не страшно. И даже не стыдно…

- И в больницу еще ночью приперлись! – эх, давно нам так никто не вычитывал по полной. – Раненого спаивали! Я вам что сказал? По домам и наутро ко мне! А вы что? А, - наконец он махнул рукой и сел за свой стол.

Бесконечные протоколы мы писали долго, с непривычки даже руки занемели. Ну да, время компьютеров и клавиатур. Скоро вообще писать разучимся.

Наконец бумажная работа закончилась и мы дружно пошли на выход, попрощавшись.

- Вот же черти! – донеслось нам в удаляющиеся спины. И, кстати, - в этом голосе ничего, кроме одобрения, лично я не разобрал. Но зато мы все, снова дружно улыбнувшись, таки убедились, что вся ругань Гарина была только для проформы.

- Андрей! – уже на улице я наконец решаюсь, впервые за почти сутки, отпустить Катю и отвожу Андрюху в сторону.

- Да?

- Слушай… Вот я не пойму. Ты же гонщик. Лихач, наркоман от адреналина. Вот как тебе удалось сохранить ясную голову, и Эду тоже, а меня на эмоциях просто заклинило?

Да, это больше всего не дает мне покоя во всей этой истории. Потому что оправданий для себя я найти не могу. Никаких. Из-за меня Кати реально могло бы не стать. И это заставляет меня хотеть самому себе без перерыва давать по морде.

- Так ведь в том-то весь и кайф, Глебушка, - улыбается Карин. – Не ты от адреналина зависишь. Когда скорость, кайф, весь этот рокот, знаешь, что самое главное? Башню удержать. Не сорваться, не улететь, а именно сохранить совершенно ясную голову и полнейшую концентрацию, самую мощную, которую ты из себя способен выжать. Вот тогда ты победил. А адреналиновые наркоманы, - те сгорают. И очень быстро.

- Вот оно, как… - хм… Я ведь даже и не представлял!

- Только так, - кивает Карин. – У Славки ведь то же самое с боями. Концентрация на максимум и ноль реакции на рев толпы и срыв башни. И у Эда с Антохой, - успех, признание, девчонки, которые просто штабелями вокруг укладываются. И вот во всем этот не рассеяться, не растворится, - вот в чем самый главный кайф. И самая настоящая победа.

- Охренеть просто… - нет, реально, я даже и не думал.

- Не парься насчет вчерашнего, - Андрей хлопает по моей руке. - У тебя просто навыка такого нет. А у нас, что ни говори, - серьезный опыт. Я тебе скажу, ты и так держался больше, чем достойно! Другой бы сразу же в штаны наложил!

- Но если бы не Эд…

- Прекращай, Шиманский! Ты за девушку любимую переживал, - вот тебя и заклинило! А, будь ты один, повел бы себя ничем не хуже! Я-то тебя знаю!

Ну, все равно это хреново утешает… Потому что девушку как раз и нужно защитить, если грозит опасность, а не заклиниваться… Придется где-то набирать нужный опыт…

- Не парься, - снова бросает Андрей, хлопая меня по плечу. – Если хочешь, на гонки с собой парочку раз возьму.

- Спасибо, - я крепко жму ему руку и возвращаюсь к Кате, которая стоит у моей машины уже совсем одна.

А потом все просто завертелось и слилось, как будто в один день.

Следствие, снова и снова показания, на которые Катя неизменно ходила вместе со мной, а мне оставалось только сжимать ее руку… Мы смогли выдохнуть с облегчением только тогда, когда очная ставка показала, что наш Галльский и Меркулов Руслана – один и тот же человек. После этого Катя, наконец, перестала дрожать в моих объятиях по ночам, но мы по-прежнему только спали, крепко обнявшись. Зато теперь я все чаще и чаще видел, как она улыбается во сне. И можете мне поверить, это ничуть не хуже, чем оргазм!

На суд мы отправились всей дружной компанией.

Дело по Руслану так и не закрыли, - на это потребуется еще немало времени. Следствие будет длиться не один месяц, и, пока Галльского не признают виновным, Катиного брата не оправдают. Но тут уж Пирс должен помочь. Это уже его парафия, и он – реально мастер своего дела.

Зато Руслана все-таки отпустили, - и Катя, рыдая, бросилась на шею брата, пока мы с облегчением выдыхали, пожимая друг другу руки и чувствуя такую распирающую радость, как никогда.

- Глеб… - Катя смотрела на меня взглядом несчастного котенка, которому прищемили хвост.

Я вздохнул, прекрасно понимая все, что она хочет мне сказать.

Конечно, Руслану пришлось несладко. И им нужно побыть вдвоем.

Понимаю, что весь мир начинает переворачиваться перед глазами от одной мысли о том, что Катя переедет и больше не будет просыпаться со мной рядом. Кажется, для меня это уже равноценно тому, что остаться без воздуха. Но ничего, придется вдохнуть побольше и представить себе, что я просто глубоко нырнул. Эх, только бы вот вынырнуть поскорее! Потому что долго я реально не продержусь!