Страница 74 из 97
- Катя, - в моем рваном дыхании полное бессилие и капитуляция. Потому что мой бешено возбужденный член втягивают в себя эти жаркие губы, а язычок начинает выписывать узоры на пульсирующей на грани взрыва головке, доводя меня до полной неспособности сопротивляться.
Рывком все-таки дергаю ее на себя, ловя глазами красные искры.
Это самое трудное, что мне приходилось делать за всю свою жизнь, - держать ее сейчас над собой на вытянутых руках и пытаться сказать несколько слов. Самое трудное.
- Я хочу, чтобы ты была со мной не за что-то – хриплые слова будто раздирают все внутри меня на части, но я просто не могу иначе. – Или не была совсем.
- Какой же ты слепой, Глеб Шиманский, - выдыхает Катя, сводя меня с ума своими потемневшими глазами. – Так много говоришь и думаешь, и совсем не видишь, что я давно уже твоя…
Тело двигается само, переворачиваясь вместе с Катей. Бросаю любимую на диван, наваливаясь сверху.
- Это точно? – я всматриваюсь в ее глаза так напряженно, как будто от этого ответа зависит вся моя жизнь.
- Сумасшедший, - шепчет она, притягивая к себе обеими руками мою голову, - и мир перестает существовать, вместе со всеми мыслями и сомнениями.
Только жар ее губ, от которого тело простреливает до пальцев на ногах, а член так болезненно дергается, что, кажется, больше не выдержит находиться не в ней.
- Катя… - стону в ее губы, резким движением раздвигая ей ноги.
Впиваюсь в острый сосок, напитываясь возбуждением еще большим, чем прежде.
До разрядов тока даже в ногтях. До полного одурения в голове.
Втягиваю его в себя изо всей силы, слегка прикусив, и снова срывает крышу, когда она начинает со стоном комкать простынь. Я пью ее возбуждение, выходя на какой-то новый виток желания и страсти, - будоражащий до боли, до какого-то полузвериного состояния.
Прикусываю сосок сильнее, и снова схожу с ума, чувствуя, как дергаются к моему паху ее бедра.
Проскальзываю рукой между ног, обжигаясь ее горячей влажностью, впитывая кожей каждый жадный стон, переходящий в крик, как только мой палец оказывается внутри нее.
- Не будь нежным – стонет Катя, притягивая к себе мои бедра, просто впечатывая в себя. – Хочу тебя… Всего… Сразу…
Кто слышал такие слова от любимой женщины, тот знает, что такое моральный оргазм!
Толкаюсь уже совсем болезненной головкой возле ее входа, выхватывая крик. И все равно стараюсь не спешить, надавливая, кружа, чувствуя, как дрожат руки от закладывающих уши стонов.
- Не могу больше, - спазмом вылетает из ее горла.
И теперь и я не в силах больше сдерживаться.
Вхожу резко и на всю длину, - обжигаясь тем, какая она узкая. Сходя с ума от ненасытности и блаженства в ее расширенных зрачках. Ее ногти впиваются мне в спину, и я начинаю биться, вколачиваясь в нее так яростно, как будто у меня двести лет не было женщины.
- Еще, - кричит Катя, выгибаясь бедрами мне навстречу.
И я, как зверь, вдалбливаюсь языком в ее горячий рот, прижимая к себе ее ягодицы, сдавливая их до боли, вбиваясь так жестко и быстро, что, кажется, сейчас оттуда пойдут искры.
- Да, - кричит она мне в рот, и я проглатываю ее вопль, задыхаясь и рыча в ответ.
Ее тело судорожно извивается, а я только прижимаю ягодицы крепче и сильнее.
- Глеб! - орет она уже совсем сорванным голосом, и, резко дернувшись, обмякает.
С последней судорогой ее стенок, резко выхожу, чувствуя, что больше не в силах сдерживаться.
- Нет, - шепчет Катя, и, резко наклонившись, обволакивает губами мою головку. Меня колотит, как еще ни разу в жизни, пока я с хриплым рычанием извергаюсь прямо в ее рот.
- О , боже, - выдыхаю, падая на диван.
Катя продолжает ласкать мой член губами, втягивая его в себя и слегка посасывая. К губам подключаются руки, обхватывающие мои яйца. Кажется, я умер и теперь парю на райских облаках блаженства. Потому что такого в реальной жизни просто не бывает.
- Иди ко мне, - сиплю, потому что голос я таки сорвал. Подхватывая Катю, укладываю ее рядом, обхватив руками.
- Это самое невероятное, что я чувствовала за всю свою жизнь, - шепчет она мне в губы.
- Ты – мой рай, котенок, - выдыхаю, на этот раз целуя медленно и нежно.
Думаю, сегодня первую половину дня я могу быть полностью свободен… Потому что зверь, который во мне проснулся, чувствует просто первобытный голод. И так просто его не успокоить… Ну, а в клубе справятся и без меня, если я даже немного и опоздаю…
- Катя? – осторожно спрашиваю, скользя рукой вниз по ее животу.
- Да, - выдыхает она, толкаясь бедрами мне навстречу. И ее пульсирующая влажность говорит мне «да» лучше всяких слов.
- Если я начну залюбливать тебя до смерти, - убегай в комнату и закрывайся, - бормочу ей в спину, прикусывая кожу губами. – Потому что сам я уже не остановлюсь!
- Залюбливай, - стонет она, обхватывая рукой мой член. – Я совсем не против…