Виртуализация общества

ПОЛИТИКА: ВИРТУАЛИЗАЦИЯ ВЛАСТИ

Политические институты сформировались в эпоху Модерн как комплекс норм, определяющих способы постановки и решения проблем обладания властью(1). В эпоху Постмодерн эти базовые компоненты политических практик симулируются, вызывая виртуализацию институтов - выборов, государства, партий.

Борьба за политическую власть сейчас - это не борьба партийных организаций или конкуренция программ действий. Это борьба образов политических имиджей, которые создают рейтинг - и имиджмейкеры, пресс-секретари и "звезды" шоу-бизнеса, рекрутируемые на время политических кампаний. Реальные личность и деятельность политика необходимы лишь в качестве "информационных поводов",

--------------

(1) О базовых элементах политических институтов см. стр. 29.

[51]

то есть служат своего рода алиби для тех, кто формирует имидж. Собственно политический процесс покинул заседания партийных и правительственных комитетов, составляющих программы реформ, распределяющих функции и контролирующих их выполнение. Покинул он и межфракционные переговоры, и партийные митинги. Политика ныне творится в PR-агентствах, в телестудиях и на концертных площадках. Управление и политика в конце XX в. разошлись точно так же, как разошлись производство и экономика. Следствием становится изменение характера политического режима - массовой демократии. В ходе выборов больше не происходит сколько-нибудь существенная смена чиновников-экспертов, которые осуществляют рутинную работу по управлению в "коридорах власти". Меняются так называемые публичные политики, то есть те, кто буквально работает на публику. В наиболее развитых странах Запада это уже почти аксиома. Наличие у кандидатов на выборные государственные посты четкой идеологической позиции, попытки следовать заявленным курсом реформ становятся попросту социально опасными в условиях благополучного и стабильного общества. Замена реальных политических позиций и действий их образами сохраняет модернистскую политику в виде симулякров и обеспечивает успех тем кандидатам, чей имидж, а вовсе не программа или действия, зримо воплощает ценности Свободы и Прогресса. Именно более привлекательный имидж молодых, раскованных, эмоциональных Б. Клинтона, Т. Блэйера, Г. Шредера стал решающим фактором их побед на выборах (соответственно, в 1992, 1997 и 1998 гг.) над обладавшими традиционными ресурсами власти и правившими экономически благополучными и социально стабильными странами Дж. Бушем, Дж. Мейджором, Г. Колем.

Дифференциация деполитизированных профессиональных управленцев и носителей имиджа - публичных политиков суть очевидный симптом виртуализации главных институтов народовластия- выборов и собственно государства. Другой симптом виртуализации институтов массовой демократии - замещение апелляций к общественному мнению манипуляциями с рейтингами. Рейтинги, основанные на выборочном опросе, когда респонденты соглашаются с вариантами мнений, сконструированными экспертами, представляют собой лишь модель, образ общественного мнения. Участвуя в опросе, респонденты оживляют эти симулякры, и тогда образы становятся реальными факторами принятия и осуществления политических решений. Поскольку симулякры замещают реальные поступки политиков и волеизъявление граждан, постольку исполнение социальных ролей политиков - кандидатов и "государственных мужей", а также роли избирателя становится виртуальным.

Краеугольные камни демократии - разделение властей, парламентаризм, многопартийность, актуальные в пору борьбы за ограничение произвола монархов, остаются лишь символами/образами, если парламентское большинство формирует правительство (как в Ве

[52]

ликобритании), президент распускает парламент (как во Франции), националисты блокируются с коммунистами, а христианские демократы с социалистами и т.д. Утратившие реальность многопартийность и парламентаризм симулируются экспертами-консультантами и имиджмейкерами как удобная и привычная среда состязания политических образов. Партии, возникавшие как представители классовых, этнических, конфессиональных, региональных интересов, превратились в "марки" - эмблемы и рекламные слоганы, традиционно привлекающие электорат. Императив использования приверженности "марке" движет процессом симуляции партийной организации политической борьбы. Там, где "марка" - давняя традиция, атрибуты образа "старых добрых" либералов, социал-демократов или коммунистов старательно поддерживаются, даже если первоначальные идеология и практика принципиально изменились и продолжают трансформироваться. Там, где "марка" отсутствует, партии и движения формируются, объединяются и распадаются с калейдоскопической быстротой в стремлении найти привлекательный имидж. Создание привлекательного образа, как ничто другое, обеспечивает успех в борьбе за власть.

Мы живем в эпоху политики образов и образов политики. Симуляция базовых компонент политических практик Модерна - идеологии, организации, общественного мнения - ведет к виртуализации институтов массовой демократии - выборов, государства, партий. И эта виртуализация допускает и провоцирует превращение глобальной компьютерной сети Internet в средство/среду политической борьбы. Практически все политические акции и кампании теперь сопровождаются созданием специализированных серверов и web-страниц, посредством которых формируется имидж политика (акции, организации), ведется агитация, осуществляется коммуникация со сторонниками, и др. Интенсивная политизация киберпространства наглядно демонстрирует, что новая политика строится на компенсации дефицита реальных ресурсов и поступков изобилием образов.

НАУКА: ВИРТУАЛИЗАЦИЯ ЗНАНИЯ

Социальные институты в сфере науки сформировались как комплекс норм, которые обеспечивают в представлении людей эпохи Модерн решения проблем открытия истины и повышения квалификации(1). В условиях Постмодерна следование этим базовым нормативным требованиям симулируется, вследствие чего институты становятся своего рода виртуальной реальностью.

---------------

(1) О базовых элементах науки см. стр. 30.

[53]

Наука сейчас - это не предприятие по поиску истины, а род языковых игр(1), состязаний в манипулировании моделями научного дискурса. В этом плане симптоматичны две тенденции. Во-первых, материальный эксперимент все чаще замещается экспериментом на моделях. Если раньше теории могли строиться только на основе открытия некоего порядка, присущего вещам, то теперь вполне допустимо моделирование без выхода к каким-либо реальным референтам, например компьютерные симуляции природных, технологических и социальных процессов. Во-вторых, процесс верификации гипотез все чаще замещается процессом фальсификации. Если раньше достаточным аргументом против теории считались противоречащие ее положениям данные опыта, то теперь лишь изобретение альтернативной модели может служить аргументом.

Наука становится перманентным процессом построения альтернативных моделей. Вследствие этого возросла роль воображения, фантазии, парадоксальности мышления в той сфере, где ранее их предавали анафеме, где ранее референцией к реальности строго задавались пределы приращения знания.

Объект науки и ее процедуры виртуализируются. Виртуализируется и институциональный строй науки. Нарастающая профессионализация и институционализация науки в эпоху Модерн привели к кризису прежнего рода легитимации знания и замене апелляции к благу и развитию человечества апелляцией к финансовой эффективности. Наука, осуществляющая себя как инструмент овладения природой (в том числе природой человека), критерий истины полагает не в воспроизводимости результатов или в консенсусе коллег-экспертов, а в поддержке спонсоров - государства и различного рода фондов. Студентами движет стремление не к истинному, а к выгодному знанию. Происходит отделение научности от истинности, воспроизводства науки как предприятия от собственно поиска истины. Наука и приращение знания расходятся так же, как экономика и производство, политика и управление. С утратой легитимации посредством ценностей Свободы и Прогресса в условиях Постмодерна принцип самовоспроизводства науки превалирует.