Страница 4 из 7
Очень жаль, что эта аналогия с Лисой не пришла мне на ум в 8 классе средней школы, ведь, высказав её, я предстал бы перед учителем этаким сотрясателем основ, этаким Чацким местного значения, и, наверное, я ещё раньше додумался бы до «парадокса Молчалина-Чацкого».
Вряд ли я могу настаивать на авторстве этого выражения: «парадокс Молчалина-Чацкого»… и до меня кому-нибудь обязательно приходило на ум, что если ты безропотно соглашаешься с узаконенной трактовкой образов героев комедии «Горе от ума», то ты Молчалин, но достойный похвалы. А если пытаешься эту трактовку оспорить, то ты Чацкий, но Чацкий, достойный порицания. Таким манером заплетали мозги мне и моим ровесникам много лет назад, и я не думаю, что в преподавании литературы что-то изменилось, судя по моим очным и заочным разговорам с учениками и учителями. Ровно такое же представление дают и многочисленные вывешенные в сети непонятно для чего сочинения на тему «Образы героев комедии «Горе от ума», представляющие собой иногда просто набор выхваченных из контекста фраз. Например: в подтверждение ума Чацкого приводят фразу: «Он не глуп», не указывая, что произносит её Репетилов – личность более чем сомнительная, чью рекомендацию неангажированному читателю надо принимать с большой осторожностью. Или «При эдаком уме…». Во всей комедии нет места, где слово «эдакий» применялось автором в положительном смысле, и приведённая выше фраза вряд ли является исключением, к тому же нам неизвестна доля сарказма, вложенная Грибоедовым в уста Фамусова. Сам Чацкий фразой: «Однако искренно кто ж радуется эдак?» – вложил в «эдак» очень даже полновесную меру яда. В других случаях приводятся цитаты из писателей и критиков XIX века – отличных писателей, но почему в XXI веке я должен безоговорочно доверять писателю XIX века, в произведениях которого аллегорический Молчалин всегда одолевает аллегорического же Чацкого? Это я о А. И. Гончарове и его основных героях.
Комедия «Горе от ума» преподносится так, как будто там всё просто, понятно и однозначно, как в «Бедной Лизе», к героям которой люди разных сословий могут относиться одинаково. Потому «Бедная Лиза» и относится к категории «назидательная литература», которая равно предназначена и Лизам, и Орестам разных сословий и времён и находящимся, так сказать, в противофазе. С комедией «Горе от ума» дело обстоит совсем иначе, потому хотя бы, что она узконаправленная, написана дворянином и для дворян, то есть Грибоедов не мог критиковать или высмеивать Молчалина. Какой в этом смысл, если пьеса написана для Чацких, репетиловых, князь-григориев, загорецких и прочих N. и D., удостоенных добавлением всего лишь двусмысленной буковки «Г»? Это всё к тому, что образ почти самого главного действующего лица – Молчалина, дворянам, писателям и критикам можно было не рассматривать вообще, как нет смысла бреясь, смотреть не на своё отражение в зеркале, а на чей-то портрет. Молчалин после Софьи – самый главный персонаж комедии, без него интрига просто не сложилась бы. Без Чацкого… да сколько угодно! В том-то и дело, что Чацкий не действует в комедии, он – раздражитель или катализатор, а если что-то и стимулирует, то только раздражение, недоумение и злословие прочих персонажей. Вполне возможно, что Грибоедов своей комедией хотел показать добровольное устранение дворян от предназначенной им роли в жизни общества и страны, что конкретное дело, которому должны служить, они подменяют меркантильной суетой, бесплодными фантазиями и безадресными обличениями. Чацкий может быть интересен исследователю анализом тех причин, из-за которых он, не представляя собой ровным счётом ничего, вообразил о себе невесть что, и мы разделяем с ним это его мнение.
При всей необходимости Молчалина как персонажа комедии образ его не важен, как не важен образ машиниста паровоза в… «Анне Карениной». Не важно – искренне, или из-под палки, или следуя заветам отца, Молчалин угождает тому, кому, как некоторым суровым моралистам кажется, он угождает. Не важно – когда, где и как познакомился Чацкий с Молчалиным. Потому что все его действия – это реакция и, прежде всего, реакция на действия Софьи – поистине главного действующего лица! Недаром, наверное, Грибоедов начинал и заканчивал комедию женщинами – Лизой и Марьей Алексевной!
Беда преподавания, не скажу всего курса русской литературы, но только комедии «Горе от ума», в школе в том, что все герои её преподносятся, как в романтической поэзии, какими-то бестелесными существами, душам которых доступны только высокие или низменные порывы, и в них нет ничего среднего и обычного. Мы не думаем, что перед ночным музицированием Софья от души выспалась, а Молчалин весь день писал или выполнял другие поручения Фамусова, что после свидания она вздремнула, а Молчалин нет, и что он именно в результате усталости от бессонной ночи упал с лошади. Что, отказавшись от обеда, хозяйская дочь всё равно не останется голодной, а вот призванному в её покои Молчалину придётся побыть до ужина на диете. Оставлю прочие подробности на домысливание моей аудитории, повторив ещё раз, что у организма есть потребности, которые, такие как приём пищи, нельзя отложить на некоторое время, и лишение возможности отправления коих приравнивается к пыткам или даже казни. Если исходить из того, что герои комедии – люди живые, то вы можете представить всю меру раздражения, если не ненависти, Молчалина к Софье в представленное нам на обозрение утро.
Может быть, детальный анализ всех действий героев комедии и проводился каким-нибудь тонким знатоком душ человеческих, но мне о таком не известно. Поэтому я занялся им сам, хоть и не претендую на исключительное знание человеческой натуры, и подошёл к комедии, как к детективу. А уж коли это детектив, то никуда не денешься от главной рекомендации всем сыщикам, даже двух: «Ищите женщину» и «Кому выгодно?». Женщину мы уже нашли, – и это Софья. Поищем теперь «кому выгодно» и насколько. Для этого от пространных рассуждений перейдём… к Чацкому.
Помню, в то время, когда наш класс проходил комедию Грибоедова «Горе от ума», я задал учителю вопрос: «А сколько лет Чацкому?», от ответа на который учитель уклонился. Прошли мы «Горе от ума», ну и прошли, я, как и многие, потерял к комедии интерес, а впрочем, был ли он? Была ли, вообще, такая цель – возбудить в школьниках интерес к этой комедии в частности, и классике, вообще? Прежде всего, целью, мне кажется, было – уложить классику на какое-то прокрустово ложе советской идеологии, отчего все персонажи великой литературы становились плоскими и неинтересными, разделёнными по принципу: «он за царя или против». Учебник по литературе давал достаточно информации, чтобы на уроке отвечать правильно: на «хорошо» и «отлично». Само произведение можно было и не читать, что большинство учеников и делали…
Зашёл недавно скуки ради на один литературный сайт и в комментариях нашёл отзыв примерно такого содержания: «Спасибо за подборку цитат, она помогла сэкономить много времени». Отзыв этот, очевидно, следует понимать таким образом: «Ваш сайт избавил меня от необходимости читать само произведение!?» Если я прав, то этот сайт выполняет функцию, ровно обратную той цели, которую ему предназначили его создатели. Не уроки ли литературы виновны в том, что эти… популяризаторы на самом деле отбивают интерес к ней. Было бы интересно узнать, а на что было потрачено это «сэкономленное время»? Неужели на «Гарри Поттера» или компьютерные стрелялки?
Вернёмся к детективу «Горе от ума». Уж не знаю почему, наверное, из-за того, что один известный журналист сказал, что у нас мало Чацких, а надобно их побольше, но у меня со временем оживился интерес к «Горю от ума», и самым первым вопросом стал опять: а всё же сколько лет было Чацкому? Слава Богу, в интернете сейчас можно найти ответы на любые вопросы и на этот тоже, если его правильно сформулировать. «В каком возрасте возможен был выезд за границу в XIX веке?» Оказывается, самостоятельный выезд дворянина был возможен в 25 лет, а на лечение или учёбу можно было выехать и раньше, но в сопровождении лица, уже достигшего 25-летнего возраста. Если бы Чацкому не было 25 лет, то его непременно сопровождал бы человек Фамусова, и в этом случае Павел Афанасьевич обязательно что-то знал бы о передвижениях и о расходах Чацкого. Даже если бы Чацкого сопровождал кто-то другой, то это был бы известный Фамусову человек, так как вряд ли паспорт был бы оформлен без участия Фамусова, а у него вполне бы хватило влияния потребовать своевременной отчётности от сопровождающего лица или его родных. Поскольку Павел Афанасьевич не имел никаких сведений о месте пребывания Чацкого в течение 3 лет, то представляется логичным вывод, что на день отъезда Чацкому было не менее 25 лет, а на день действия комедии, соответственно, не менее 28 лет. В дополнение к уже приведённым доказательствам прибавлю, что, по крайней мере, в двух рассказах Тургенева встречается фраза: «Мне исполнилось 25 лет, я ушёл в отставку и уехал за границу». Вряд ли во времена Николая Палкина правила выезда за границу были более либеральными, чем при Александре I.