Хундертауэр

— Вово, что там такое? — осведомился Чумп тоном весьма замученным. — Ты бы не давал опрометчивых обещаний, а? Хотя, конечно, обидеть тут и без тебя найдется кому. Зембусу вон меч опробовать надо.

Вово сердито от него отмахнулся.

— Это мои друзья, они тебя тоже не обидят! Только вон ту, худющую, опасайся. Но она тоже добрая, только сердится все время, потому что есть хочет.

В ответ ему из кустов внезапно донеслось щебетание — громче птичьего, безусловно, и даже смахивающее на безудержно торопливую Всеобщую речь.

— Чего-чего? — гобольд наклонил голову, развернув к кустам лопушастым ухом. — Давай помедленнее!

Хастред, стараясь не делать резких движений, заправил азуредж за пояс, а большой свой топор отложил на траву и медленно направился к внимающему верзиле. Щебет повторился, еще более похожий на тарахтение на всеобщем, некоторые слова удалось даже распознать, так, длинноухая эльфа разобрала «разрушитель» и «нижайше», а книжник, привыкший по специфическому своему роду деятельности продираться через самую ущербную дикцию, услыхал слово «послала», хотя и не понял, кто послала, кого и главное куда; но большинство фраз сыпалось сплошным обвалом, как горох из мешка, не оставляя никакой возможности их понять.

— И что это за зверь? — вполголоса осведомился Кижинга у шамана. — Который живет в кустах и болтает быстрее чем ты мечом машешь? А то, раз зареклись обижать, помогать же, наверное, придется?

— Да быстрее чем я — это ж разве заслуга, — равнодушно отозвался Зембус. — А это спрайт, как я разумею. Чем ему помочь — дело понятное: дать генералу по башке, пока весь лес под корень не вырубил.

— Я займусь, — вызвался Чумп, взвесил рапиру за конец ножен, как своеобразную палицу, и направился на генеральскую беззаботную декламацию:

— …говорит: погоди, дай я! Успеешь еще, а вот я не сегодня-завтра…

— А я обойду вокруг озера, погляжу, не собрался ли по нашу душу какой неправильный народ, — тихо уронил на ухо шаману Кижинга, осторожно отступил на несколько шагов спиной вперед и тоже углубился в лес, на ходу пристраивая катану за пояс.

Хастред добрался до кустов, заглянул за них с высоты своих шести с лишним футов, и рожа его, на которой следов высшего образования не нашел бы даже и опытный наблюдатель, расплылась в умиленной ухмылке.

— Привет! — в голосе его прорезались совершенно нелепые для столь зверской рожи сюсюкающие нотки — Я Хастред! А ты что за чудо?

Панический щебет оборвался, на какой-то момент повисла тишина. Хастред запоздало пригладил волосы. Не то что у него были какие-то иллюзии насчет собственной внешности — не одна старушка на вечерних копошильских улицах начинала созывать воплями стражу, завидев его за пару кварталов спешащим по своим делам. Его манера чуть что запускать пальцы в волосы была обязана происхождением завезенному южными дворянами этикету, который подразумевал хватание, чуть что, за шляпу. Ношение шляпы должно было стать следующей вехой в оцивилизовывании грамотного гоблина, но к этой границе Хастред еще только начал подбираться.

— Э, — по окончании манипуляций с волосами изрек книжник. — Еще раз, да? Привет…

— Йой! Приветприветпривет! Тыхастреддаяпонимаютыхастредсмешноеимяхихихиатыктопочемутытакойстрашныйилинетнестрашныйсовсемнестрашныйтыдобрыйдаявижутыдобрыйприветприветприветаяфантагуркаятутживупривет!

— Гхым! — только и выдохнул Хастред в ответ на это выступление. — Приветприветпри… тьфу! Нет, погоди! Повторять не надо, я запомнил. Минутку, сейчас еще догоню…

И покосился в поисках поддержки на Вово.

— Не обижай маленькую! — сурово потребовал тот, после чего подцепил свою лесину и поволок ее туда, где были свалены спасенные вещи. — Не буду вам мешать. Ты вот небось думал, что Вово лапоть лаптем, ему деликатность чужда?

— Только надеялся, — вздохнул книжник сокрушенно. — Эх. Ну ладно. А чего ты хочешь, эээ, Фантагурка, да?..

В ответ Фантагурка бочком вылезла из кустов, вызвав у Тайанне неудержимый приступ нервного хихиканья, а Зембуса заставив сосредоточенно нахмуриться в попытке понять, что за создание перед ним. Собственно, что это спрайт — сомнений не было. Хоть эти создания и редки в тех лесах, где друид провел всю свою жизнь, но знакомство с ними он все-таки успел свести. Миниатюрные, едва ли выше чем по колено среднему гоблину, невесомые и умеющие если не летать, то хотя бы порхать с дерева на дерево (прозрачные стрекозлиные крылышки их равно трепетали на ходу и в полете, так что функцию, видимо, имели чисто декоративную) спрайты жизнь вели идиллическую, никаким конкретным родом деятельности не занимались и проблемы окружающим доставляли единственно из склонности к шалопайству. Умиленные их безобидной внешностью хумансы давным-давно завели дурацкие поверья, объявляющие спрайтов волшебным народцем, встреча с которым сулит удачу, а обижание которых чревато крупным невезением. В принципе, невезения обиженные спрайты реально могли обеспечить выше крыши. Однако никакими серьезными боевыми навыками они не владели, а их трюки с заморачиванием головы и запутыванием в чаще друиду были как чих собачий, так что Зембус никогда не относился к ним слишком серьезно.

Вот только обычно спрайты по части стройности затыкали за пояс любых эльфов, а то миниатюрное существо, что опасливо подступало сейчас к ноге Хастреда, более всего напоминало комплекцией крошечного бегемотика. Все же остальное — торчащие за спиной тонкие прозрачные крылышки, волосы цвета багровых осенних листьев и сплетенный из травяных волоконец элегантный зеленый нарядец — ничем не отличалось от типового оснащения спрайта.

— Пускайпрекратитпрекратитпрекратитпускайонэто! — потребовала Фантагурка, дергая Хастреда за штанину. — Мытутживемаонпортитпортитишькакойпортитвсе!

— Деревья, что ли? Щас прекратит.

В лесу послышался очередной удар, словно бы по дереву, однако треска падающего ствола за ним не последовало.

— Ты что творишь, шельмец? — взвыл генерал.

— Предупреждали тебя, анарал, будь осторожнее, не вызывай нареканий общественности, — ответствовал Чумп важно. — Там уже местные собираются тебя бить. Тебе бы понравилось, кабы в твоем доме пошли стенки ломать?

— Ишь ты, умник! Думаешь, никогда не ломали? Терпеть можно, потом опять же ходить удобно, не надо кругаля до двери делать. Вот что мне решительно не в радость, так это когда в печную трубу гадят!

— Хм… а снизу или сверху?

— Вот и вся проблема, — объяснил спрайте книжник. — Этим вопросом он озадачится не на один день. Еще пожелания?

— Пожеланияуменяпожелания? Утебяестьпряникяхочупряникпряникпряникнетпряникнехочускажиякрасиваяправдаведьдадаякрасивая?!

Тайанне, только что отсмеявшаяся, снова прыснула в кулачок.

— Давай, прояви сноровку, герой!

— Может, заодно вызнаешь, чем они тут питаются, — добавил Зембус. — Это ж на чем они замешивают свои пряники, что эдакие формы обретают? Из нее ж можно вырезать всех тех спрайтов, каких я когда-либо знал в жизни.

— А тебе завидно? — эльфийка пихнула его локтем под ребра. — Тоже хочешь быть, как этот ваш квадратный?

— Мне зачем? Я и так гоблин, как ни крути. А вот тебя откормить точно надо, не поймут же в приличном обществе, что за такая соискательница — ни меч поднять, ни в двери застрять.

Хастред мучительно покосился в небо, посылая Занги извечный вопрос — «за что???». Но Занги, даже если и приглядывал в этот момент за своим непутевым чадом, мог разве что развести руками. Такие сентиментальные материи, как обсуждение красоты, никогда не были его коньком. Вот по части врезать по голове он был тот еще мастер, с этим соглашались даже эльфийские теологи.

— Мелкая ты, — сконфуженно процедил честный книжник. — Не в том плане, что… хм. А в смысле ростом. А так — ничего.

— Уууу, — эльфийка злорадно заухмылялась. — Тяжелый случай. Этот у вас ведь ловелас, да? Вот интересно, каковы же тогда остальные, которые вовсе не по этой части.

— Вот таковы, — со вздохом признался Вово, потыкал себя в грудь и вернулся к деревцу, с которого стесывал веточки.