Не твоя невеста

1.

Коршунов замял наш странный разговор, открывая дверь и предлагая разойтись по спальням. Я медлила…

Сколько мне нужно еще времени, чтобы переварить свои новые жизненные обстоятельства и прийти к чему-то конкретному?

- Можешь дать мне договор?

- Зачем?

- Я хочу еще раз его прочитать, - уклонилась я от излишней откровенности.

- Еще раз? – усмехнулся он, но отошел, достал мой экземпляр из ящика стола и протянул мне.

- Спасибо, - пробормотала, отвернулась, чтобы выйти и опять задержалась.

Что-то меня не отпускало отсюда, почему-то не хотелось покидать его спальню. Я заставила себя выйти и вздрогнула от звука захлопнувшейся двери. Но ведь Коршунов предупреждал, что вернуться я могу только один раз, согласная со всеми его условиями.

Я внимательно изучила каждый пункт договора, поражаясь изощренности Коршунова-старшего. По сути передо мной лежало завещание, где подробно было расписано, как распределяется имущество между мной и Михаилом в случае смерти Дмитрия.

Мой миллион никуда не терялся. Я в любой момент могла уйти от Коршуновых с обещанными деньгами, но захотела бы?

На другой чаше весов Дима предлагал все свое движимое и недвижимое состояние, управление фирмой и сердце собственного сына.

Я несколько раз прочитала сухие казенные строки договора, пока не сообразила, что сама по договору являюсь частью наследства для Михаила! Если буду согласна. Если Михаил захочет. Если все еще будет любить меня.

Уже рассветало, когда я в трансе еще переваривала хитрую интригу Коршунова-старшего.

Вот как… Он заметил, что Миша ко мне неравнодушен, но знал, что тот пока не способен взять на себя ответственность за свое будущее. Дима дал мне выбор, как и сыну, сойти с его пути с приличной компенсацией, или наоборот, идти с ним рука об руку, разделяя и богатство, и горести поровну.

Я не хотела думать о смерти Коршунова, но понимала, что он уйдет раньше. Что будет тогда не мог знать никто. Захочет ли Михаил жить со мной, захочу ли я остаться с Михаилом. Но совершенно точно я хочу остаться с Димой. Не из-за денег, не из-за жалости, а для того, чтобы стать счастливой и научить быть счастливым и немного безрассудным его.

Он слишком продуманный, слишком расчетливый, хотя под этим суровым панцирем болит и страдает его сердце. Коршунов никогда бы не доверил свои деньги и своего сына какой-то девчонке с улицы, если бы…

Он любит меня. Любит и ищет способы привязать к себе. Оставить при себе, хотя бьет себя по рукам, чтобы не перейти дорогу сыну.

Но Дима не думает обо мне. Что я тоже могу чувствовать и выбирать. Причем не только между деньгами и бизнесом, но и между отцом и его сыном.

Я решительно встала и почти побежала к спальне Коршунова. Один короткий стук, один короткий миг, разделяющий нас, и уже в следующую секунду я задыхалась в объятиях моего Коршунова, осыпая поцелуями лицо, заросшие щетиной щеки, шею любимого.

- Прочитала? И что выбираешь? Всё моё состояние?

- Тебя… Я выбираю всего тебя!

- Но ты помнишь – с этого момента и навсегда, на моих условиях?..

Я чувствовала его горячие ладони на моей попе, его настойчивый аргумент, упирающийся мне в низ живота, смотрела на его искривленные губы и в настороженные глаза, внимательно разглядывающие меня и силящиеся разгадать мои замыслы.

- Хочу от тебя ребенка. Я хочу настоящую семью, а не ждать, когда отойду по наследству Михаилу, - выговорила я скороговоркой на одном дыхании и тут же пискнула, резко поднятая Коршуновым на руки.

- А как же салон, маленькая? Выбирать между Коршуновыми и бизнесом не получится – Коршуновы всегда добиваются своего, вне зависимости от возраста.

Я счастливо засмеялась, обвивая руками шею мужа, а ногами обхватывая талию.

- У меня есть Катя, я в нее верю. И есть ты – научишь, как надо.

В этот момент мы упали на огромную кровать моего хищника и стало как-то не до разговоров. Мы слишком истосковались по близости друг друга. Слишком увлеклись планами увеличения семейства на будущее. Пропустили завтрак, не в состоянии насытиться друг другом.

Только он мог утолить мой голод. Только я могла стать идеальной добычей для этого хищника. А всё что случится потом, будет потом.

2.

Поздним утром, довольная и изрядно помятая, я выскочила из спальни мужа, клятвенно обещая, что уже к вечеру переберусь в его спальню со всеми вещами. И нос к носу столкнулась с Михаилом.

Он окинул меня с ног до головы убийственным взглядом, выплюнул короткое: «Стерва», резко развернулся и ушел.

Я не знала, как реагировать на эту встречу, надеялась, что он остынет и я смогу все объяснить. Что дело не в миллионах и не в наследстве его отца, а только в чувствах. К Диме я их испытываю, а к Михаилу нет. И я уверена, что не смогу полюбить сына так, как полюбила его отца.

Вот только Мишу за весь день я так и не увидела. Но мое собственное счастье застилало глаза. Я смотрела только на любимого, грелась в его лучах, тянулась к нему, как к солнышку, и дело теперь было не в игре на публику. Публика отошла на второй и даже третий план.

Мы были в собственном изолированном мире друг для друга. Подмигивали, смеялись только нам понятным шуткам и часто сбегали от гостей, чтобы тайком, за углом нацеловаться до умопомрачения.

Не встретила я Михаила и на следующий день, но волновалась не из-за него, а из-за приближающейся даты свадьбы. Два дня до торжества, когда все должно быть привезено, распределено, подготовлено, проверено.

Я нагло эксплуатировала водителя мужа, гоняя его на вокзал и обратно, встречая приглашенных звезд, ведущего, музыкантов, объезжая партнеров и пункты доставки.

В помощь Кате наняла ее родственницу, понимая, что в будущем Кате предстоит делить заботы с новой помощницей, ведь мне уже будет не до прямого руководства салоном. Девочки собирали букеты, декорировали веранду и зону регистрации, вязали банты на стулья и балюстраду.