Страница 14 из 32
Я прерывисто выдохнула, чувствуя, как мои мысли заходят за рамки профессиональных, когда я вот так смотрю за Коршуновым-старшим. Подняла взгляд выше и вздрогнула, поймав его взгляд на меня. Глаза в глаза. И этот влекущий темный взгляд.
Его рука чуть дрогнула, посылая шар в лузу, наверное, потому, что он даже не смотрел на него при ударе. Он пожирал глазами меня.
- Промазал?! Серьезно? – Миша подпрыгнул от радости, бросая стопки и подхватывая кий. – Я первый бью.
Вася развел руками, отдавая жениху честь и отступая. Но все это меня волновало меньше, чем надвигающийся на меня Дмитрий Артёмович.
Я нервно поёрзала на табурете, но не успела спрыгнуть и отойти, когда Коршунов почти вплотную приблизился, заставляя меня отклониться и вжаться спиной в барную стойку.
- Надо выпить. Пьяный я никогда не промахиваюсь, - пророкотал он, наклоняясь, чтобы через меня дотянуться до текилы и стопки.
Из горла вырвался тихий стон, который сдал моё состояние с потрохами. Я не видела, но чувствовала, как Дмитрий Артемович улыбается, наверняка просчитывая следующий шаг.
Господи, мне бы отодвинуться от него хотя бы на шаг, чтобы его аромат и сногсшибательная харизма не выветрились и не превращали меня в тюрю.
- Выпей, - тихо, очень интимно проговорил Коршунов, снова протягивая мне текилу.
Мне что, опять придется лайм из его рук есть?
Но я послушно взяла стопку.
- Я забыла… в каком порядке пить и лизать, - прерывающимся голосом прошептала я, следя за его губами, такими близкими и искушающими.
- Сначала лизнуть, - уголок его губ дрогнул в легкой полунасмешливой улыбке, - потом сделать глоток…
Откуда-то появилась солонка, он перевернул ее над кистью своей руки, высыпая белые крупинки на кожу и поднес к моим губам:
- Лизни…
Ой-ой-ой… Анька, как бы твое желание не стало последним в твоей карьере в этом городе!
3.
- Выпей, - интимно предложил Коршунов, протягивая мне текилу.
- Я забыла… в каком порядке пить и лизать.
Он взял солонку, перевернул ее над кистью своей руки и поднес к моим губам:
- Лизни…
Это было предложение, от которого опасно было отказываться, от которого не хотелось отказываться, и он и я это знали.
- Вашей любовнице не понравится, если я начну вылизывать клиентов, - прохрипела я, перехватывая у него солонку и насыпая соль себе на кисть.
Коршунов перехватил мои пальцы, мгновенно наклонился, слизнул, заставляя меня застыть от его наглости и собственной слабости, ударившей в низ живота. Он не останавливаясь одним глотком выпил рюмку, и с прожигающей сердце ухмылкой, закусил лаймом, не сводя с меня своих темных глаз.
- Теперь ты.
Дрожащей рукой я снова насыпала соль, глядя на влажную кожу после его наглого слизывания. Это какое-то извращение, но оно просто подначивало на хулиганство.
- Ну же? Тебе надо выпить, чтобы расслабиться.
- Я на работе, - уверенно ответила и поставила стопку обратно на стойку.
- Сегодня нет, - низким голосом надавил на меня заказчик. – Я увольняю тебя на вечер. Пей.
Стопка снова оказалась в моей руке, Коршунов сам посолил мне кисть и поднес к губам.
- Пей.
Мне ничего не оставалось, как лизнуть, махнуть и сморщиться от мгновенно обожженного горла.
- Лайм, - тем же холодным безэмоциональным голосом произнес он, закладывая между губ дольку.
Я с жадностью обсосала её, чувствуя, как тепло разливается в животе и ниже.
Коршунов доверительно улыбался, разглядывая меня в полутьме игровой комнаты:
- Повторим?
- Пап, ваша очередь! – прервал нас Михаил.
- Иду, - откликнулся его отец, а потом повернулся ко мне: - Никуда не уходи.
Да если бы я могла! На место Коршунова-старшего тут же вклинился его сын.
- Ты вообще бесстрашная? Или дурочка?
- Что? – возмутилась я, все-таки пробуя слезть с чертовой табуретки, но Михаил пресек мои попытки.
- Заигрывать со мной может и неправильно, но безопасно, чего не скажешь о папочке. Ты хоть подумала, чем кончится для тебя этот вечер?
- Чем? – растеряно пролепетала я.
Михаил как-то недобро ухмыльнулся, наполнил стопки и сунул одну мне в руку:
- Он разложит тебя на бильярдном столе и отдерёт, приговаривая, что сама напросилась.
Я даже охнуть не успела, как Михаил добил:
- Ты же не думаешь, что займешь место его грелки на постоянной основе? Он таких не содержит. А я и жениться могу.
И на последней фразе он не шутил.
- Не надо на мне жениться, - пролепетала я, сползая с табуретки, чтобы ретироваться из особняка до того, как наступит вопиющий момент на бильярдном столе, но жених уверенно подхвати меня подмышки и усадил обратно.
- Главное не подыгрывай ему и не убегай, а то сработают хищные инстинкты, когда жертву надо догнать и прикончить, - доверительно советовал Миша.
- А что мне тогда делать?
- Принимай знаки внимания, как само собой разумеющееся и не ведись на флирт. Это его быстро остудит.
- А может мы его любовницу позовем? При ней же он не будет приставать ко мне?
- Э-э… так нет её уже. Он выпер её из дома в тот день, когда ты решила делать свадьбу на веранде.
- Д-да? За что?
- Надоела. Теперь он в поисках другой. Но я тебя предупредил – не ведись. Ты не в его вкусе. Выпей. Сейчас братва нагрянет, будет веселее.
Снова в моей руки оказалась стопка, которую настойчиво подвели ко рту и заставили выпить.
- Фу, какая гадость! – вздрогнула я, пытаясь дотянуться до тарелки с дольками лайма.
- А не надо пить без меня, - тут же пророкотал голос хозяина, и по коже побежала волна восхитительной дрожи.
Как же – не ведись тут, когда всё тело только и жаждет слиться с ним воедино, а потом стечь к ногам послушной лужицей.
- Всё! – решительно отвела я его руку с лаймом. – Теперь бью я!