Истон (ЛП)

Треск. Треск. Треск.

Вспышка.

Истон топтал ногой телефон снова и снова.

Спустя мгновение меня окутали любимые руки.

– Давай выбираться отсюда, лисичка. 

ГЛАВА 11

Истон

– А что если они меня не одобрят? – спросила Лэйси, ее голос нервно дрожал.

Я сжал ее руку, когда мы вошли в дом моих родителей.

– Конечно, они тебя одобрят. Думаю, мои родители уже любят тебя даже больше, чем меня.

Лэйси рассмеялась, но я говорил чистую правду. С той самой ночи, когда на нее напали братья Джонстоны, мои родители решили вмешаться и буквально вцепились в Лэйси. Я не знал, как это еще объяснить. В церкви мама приглядывала за ней, как сторожевая собака, и часто водила их со Стэфани на обед. Папа проводил с ней много времени в молитвах после проповедей. Я не знал, о чем они с ним разговаривали и о чем молились, но Лэйси выглядела счастливой. Мои родители ее обожали. На следующий день после того, как мы приняли душ в доме Гринвудов, мои родители дали понять, что не одобряли нашу разницу в возрасте и незаконный характер отношений. Но теперь, когда Лэйси уже достигла совершеннолетия и могла принимать собственные решения, возраст не имел значения. Однако родители одобряли нашу любовь, а ее у нас с Лэйси было столько, что казалось заразительным.

– О, дорогая, – произнесла мама, выходя в прихожую. – Выглядишь великолепно в этом желтом платье, оно подчеркивает синеву твоих глаз.

Лэйси радостно ей улыбнулась и отошла от меня, чтобы обнять мою маму.

– Спасибо, Лидия.

– Истон сказал, что мы что-то празднуем. Мой мальчик хорошо с тобой обращался в прошлые выходные в городе? – спросила мама.

Я ухмыльнулся, и Лэйси стрельнула в меня предупреждающим взглядом. Я очень хорошо с ней обращался, когда прижал к раковине в ванной комнате отеля, который снял для нас на время, пока мы были в Нью-Йорке. Я намотал на кулак ее светлые волосы и заставил смотреть в зеркало, как я трахал ее сзади. Это было чертовски эротично.

– Он всегда относится ко мне лучше, чем я заслуживаю, – выдохнула Лэйси.

Я рассмеялся и обнял свою мать.

– Лэйси заслуживает кого-то намного лучшего, чем я, но рад, что она блондинка и еще не пришла к тому же выводу.

Лэйси толкнула меня локтем, а мама ущипнула.

– Ты невыносим, сынок.

– Я шучу, – весело усмехнулся я. – Лэйси – самая умная девушка, которую я знаю. Ты говорила маме, что ты сделала?

Родители знали, что мы ездили в Нью-Йорк на выходные, но считали это романтическим путешествием. Однако хоть поездка и была романтичной, но не это было настоящей причиной нашей с Лэйси поездки.

Щеки Лэйси ярко вспыхнули. И вовсе не из-за того, что под платьем у нее не было трусиков.

– Я закончила «Майки Великолепного».

Мамины глаза засияли.

– О, как чудесно. Когда я смогу прочитать финал? – я был очень рад, что Лэйси поделилась историей не только со своей матерью, но и моей.

– На самом деле, – пробормотала Лэйси, ее шея залилась румянцем, – она у редактора.

– В издательстве, – закончил я за свою скромницу. – У нас там была встреча в субботу. Они одобрили «Майки Великолепного», а что еще лучше, хотят, чтобы Лэйси сделала серию. Договор на пять книг, мам. Лэйс просто не хотела говорить, пока не подписала контракт.

Лэйси была взволнована, когда я предложил ей отправить книгу в издательство. Мы нашли несколько, которые занимались подобным жанром, и изучили их, чтобы убедиться в их добросовестности, а потом Лэйси разослала письма, объясняющие эмоции и душевную боль, вложенные в книгу. Одно очень уважаемое издательство довольно быстро откликнулось. Лэйси была шокирована, а я определенно нет.

– О Боже, – восхищенно выдохнула мама. – Это чудесная новость. Время отпраздновать!

Она поспешила прочь из прихожей, зовя папу, а Лэйси повернулась ко мне и улыбнулась. Несмотря на все пройденные испытания, она сумела сохранить внутреннюю силу и жизнерадостность. Лэйси смогла выстоять после Шона Поулка, Нолана Дженкинса и братьев Джонстон. Мужчин, считавшим ее чистоту сердца слабостью. Чем-то, что можно растоптать и уничтожить.

– Ты слышала, мамочка. Пора праздновать, – произнес я, обхватив ее запястье и притягивая к себе. Я поцеловал ее в лоб, а Лэйси положила руку мне на грудь.

– Мы еще не добрались до этой части, – прошептала она.

Обручальное кольцо с бриллиантом мерцало в свете люстры. Я подарил его Лэйси вчера вечером, перед тем как едва не впечатал в зеркало отеля. Вот так мы отпраздновали помолвку.

Прижав к себе, я повел Лэйси на кухню, где мама с папой обсуждали контракт с издательством. Отец внимательно слушал маму, в его глазах светилась гордость.

Пока родители восхищались моей будущей женой, я не мог не улыбнуться. Несколько недель назад мы закрыли первую главу ее жизни. Мы явились к шерифу МакМахону и рассказали о том, что Поулк нарушил запретительный приказ. Рик нашел его той же ночью и арестовал. Дело в суде пошло быстрее, как только выяснилось, что не только Лэйси стала объектом преследования Шона после его освобождения. Поулк терроризировал свою бывшую невесту, у которой от него был ребенок, а также нескольких других девушек, которых принуждал к близости, еще работая школьным консультантом. Судья Максимилиан Роу, казалось, почти ликовал, объявляя, что Поулк вернется в тюрьму.

А я туда так и не вернулся.

Меня все еще беспокоило, что я потерял над собой контроль в ту ночь. Когда мы с Лэйси сели в машину, выйдя из «‎Оридж-И»‎, туман рассеялся, и Лэйси пришлось рассказывать мне о том, что произошло. Мое сознание застлал гнев, как и тогда, когда я сражался с тремя мужчинами и избил их до полусмерти. Лэйси сказала, что ей нравится сама мысль, что я могу переходить в режим «Халка» – ее термин, не мой – когда ей что-то угрожало.

– На прошлой неделе Джонстоны повесили во дворе дома табличку «Продается», – произнесла мама, прерывая мои мысли.

Я приподнял брови.

– Вот как?

Отец кивнул.

– Очевидно, Бобби признался им в содеянном. Но только получив письмо Лэйси, они выставили дом на продажу.

Я посмотрел на Лэйси, отметив спокойное выражение ее лица.

– Что ты им написала? – спросил я.

Она на мгновение прикусила пухлую нижнюю губу.

– Я в деталях описала Дженнифер случившееся. Как мне было страшно. Но... – она посмотрела на моего отца, и он кивнул. – Я написала, что прощаю их. Брайса и Бобби за то, что причинили мне боль. А Дженнифер и Джея – что приняли сторону сыновей, а не девушки, которая стала их жертвой. Теперь мне лучше, словно камень сброшен с души.

«Моя милая, смелая и красивая девочка».

– Я горжусь тобой, – произнес я с улыбкой. Лэйси потянулась ко мне, и моя мама охнула, а потом судорожно схватила ее за руку.

– Истон! Ты сделал ей предложение? – воскликнула мама.

Мы с Лэйси рассмеялись.

– Конечно, я его сделал, – ответил я с самодовольной улыбкой на губах. – Она даже согласилась, хотите верьте, а хотите – нет.

Папа рассмеялся и сжал мое плечо.

– Ты – хороший улов, – произнес он с гордостью в голосе. – По крайней мере, так Лэйси говорит при каждом удобном случае.

Остаток ужина мы провели, смеясь и веселясь, по-семейному. Даже мать Лэйси подошла к десерту. Стэф суетилась вокруг Лэйси, и не без оснований. Я и сам не мог перестать. В конце концов, моя проницательная мама вопросительно выгнула бровь.

– Мы еще не закончили праздновать, так? – спросила она.

Стэф радостно улыбнулась и покачала головой.

– Даже не близко.

Я сел на диван в гостиной и притянул Лэйси к себе на колени. Стэфани села рядом, а мои родители опустились в кресла. Я потер все еще плоский живот Лэйси защищающим жестом.

– Вы станете дедушкой и бабушками. 

– Они хорошо отреагировали на новость, – произнесла Лэйси, выходя из ванной, на ее гибком теле было лишь полотенце.