Страница 6 из 60
Понимая, кто должен был его прервать, Альфия себя пересилила и сказала: “Недавно он был принцем”.
Ясные чёрные глазки Мани расширились. Свет и переливы румянца на её лице были непередаваемы. Альфия, сама не понимая почему, почувствовала раздражение. Она прищурилась и сказала без капли жалости: “А ещё он женат”.
Мани побледнела и прижала кулачки к губам.
“На ней”. С каким-то странным удовольствием продолжила Альфия. Мани едва не вскочила и повернулась к служанке. Она как раз начинала разносить дымящиеся тарелки. Артуру досталась золотая. Рядом, на пол, Арка опустила свою. Мани и Альфия расселись. Между ними служанка положила две деревянные тарелочки. В одной был всё жиденький и какой-то зелёный суп. Другую наполнял сухой овёс.
Мани взволнованно переглянулась с Альфией. Зелёный отвар походил на яд… Может служанка увидела в ней конкурента, и…? У девочки было живое воображение.
Альфия задумчиво пожала плечами. Мани задрожала. Альфия тайно усмехнулась и уже собиралась взяться за свой овёс… Как вдруг служанка вернулась. Она немного наклонила её тарелку, отсыпала горстку, после чего положила на остальную кучу крупы цыплёнка.
Альфия: “…”
Мани: “…”
*********
В лачуге старейшины тоже было людно. Печь затухла, в ней лежали костяшки золы; помещение пронизывал холод, люди тёрли ладоши, но зажечь пламя не решались. Страх затмевал мороз. Все лица в комнате были опущенными, бледными. Старейшина покусывал свои сухие губы и поглаживал черноволосую женщину. Она держала его за ноги, прижимаясь лицом ему в колени. Её грубые, холодные, но всё же женские руки мяли его дряхлую кожу.
Старику было приятно, он исполнился храбрости и провел по волосам женщины, взял её за шею; руки отвечали, они продвинулись глубже в его ноги. Но старик вовремя опомнился и приподнял лицо женщины. Сам он выглядел виноватым и не решался смотреть ей в глаза, и ниже: “Линда, нам… кажется у нас нет выбора…” Старик сглотнул: “Надо поджечь твой дом. Только там мы сможем их выманить”.
“Дверь заела, они её держат”. Старик покосился на мужчину средних лет, лысого и с длинной чёрной бородой. Он держался своё плечо и кривился от боли.
“У тебя крепкая дверь…” Глупо и растерянно заметил старика.
Женщина быстро кивнуло и опустилась лицом ему в колени, старейшина тяжело вздохнул. Тепло разливалось в его икрах, женщина вздрогнула и заплакала. Он поднял руку приласкать её, но остановил себя и к Линде не притронулся.
“Жертва уже сделана, её нельзя менять, таков закон. На всё воля владыки, он, не мы её выбрали”. Говорил старик и в ужасе, в поклоне опустил голову. И каждый в комнате опустил.
Женщина приподняла своё прекрасное, заплаканное лицо и закивала.
Сердце старейшины набухло от тепла и жалости. Он пригладил щечку женщины и сказал: “Ты сможешь пожить у кого-нибудь”. Затем добавил невзначай: “Все мы тебя примем, даже я”. Женщина кивнула и зарылась ему в колени. Старик улыбнулся и повернул голову к мужчине с чёрной бородой: “Готовьте пламя, нужно управится до ночи”.
*********
Снаружи темнело, печь пылала всё ярче, лачужка оказалась в уютных объятиях тепла. Ещё никогда печка не была такой светлой и тёплой, думала Мани. Никогда раньше в ней не было столько дров. Это было так расточительно… но ей было совершенно всё рано. Мани клонило в сон, клонило к Альфие. Девочка прильнула к плечу подруги. Потом, ведомая нежной ручкой, опустила голову на её колени. Они были грубоватые, но сон уже был таким тяжелым, что приподнять, даже повернуть голову стало совершенно невозможно…
Альфия задумчиво накручивала чёрные, густые волосы девочки на пальцы. Тихо и мирно было в доме. Но у Альфии был острый слух, и она слышала копошение за стеною. Стучали ветки, хрустело другое, злое пламя.
Альфия зевнула и повернулась к Артуру. Юноша смотрела на стену, откуда доносился треск. Он что-то сказал своей служанке. Она встала и пошла к выходу — Альфия опрокинула голову за спину, наблюдая за ней. Вдруг служанка остановилось и сказала: “Верёвок не хватит”.
Ей ответил ленивый голос Артура: “Переломай им ноги”.
Служанка кивнула и вышла.
Альфия уже проваливалась в сон. С улицы доносились крики, всё тише, всё дальше… Её сознание опускалось в глубины приятного тёплого мрака.
…
…
…
“Мм?..” Альфия проснулась, у неё ныла шея. Но не впервой Альфии было спать сидя. Она поморгала, стала осматриваться и вздрогнула, когда увидела Артура. Сразу же её глаза широко открылись, сон сдулся, в сердце впрыснули бодрящую дозу страха. Оно забилось громко и сильно. Юноша улыбался. Это было ужасно.
Альфия сглотнула и навострила уши.
“Буди её и пойдём”. Сказал Артур, поднимаясь.
Альфия наклонилась к мирно спящей девочке. Её чёрные реснички подрагивали, она щекотно ерзала на коленях Альфии. Она помолчала, прикусила губу и спросила вдруг Артура, который стоял уже у двери:
“Обязательно… обязательно её брать?”
Юноша не ответил. Он осмотрел комнату и указал на деревянный таз, полный воды:
“Посмотри на её отражение”. Сказал Артур и вышел наружу, не закрывая дверь. Она загрохотала на петлях, у Альфии задрожали зубы. Она вдохнула разбудила Мани.
*********
Сильный ветер завывал по земле, сдирая комочки снега. Сияние луны и звёзд сочилось через густые, но низкие облака, напоминая жилки серебра в скале. Замок стоял неподвижной чёрной кляксой, дырой, в которой утопала душа. Несколько десятков человек лежали перед ним. Некоторые, связанные, трещали зубами, другие стонали, но и те, и другие с лицом зарывались в землю.
Среди склонившихся возвышались два чёрных силуэта: высокий юноша с копьём на спине и тросточкой в руках и служанка в меховой шубе. Ветер дергал их за одежду, словно пытаясь оттянуть от чёрного замка, но пара была неподвижна. Вдруг через ряды чёрных точек побежали две девочки. Та что повыше тащила младшую за руку, она едва поспевала.
Альфия остановилась перед Артуром, ничего не говоря она сунула ему Мани, а затем ловко отбежала на пару метров, не отводя от неё тревожно взгляда.
Мани тяжело дышала. Её растерянное лицо было заметно красным даже в темноте.
“Мани! Мани!” Со стороны, из тёмного поля убогих и кривых, заревел пустой женский голос. Девочка побледнела и повернулась, она невольно стала выискивать среди людей на земле мать, и к своему ужасу — нашла.
Остальные люди что-то почуяли отползли. Женщина приподнялась на колени, её чёрные волосы достигали земли и казалось это ими она была привязана.
“Мани, Мани…” Стонала женщина, зазывая. Девочка испугалась, отошла, столкнулась спиной с Артуром и развернулась, и спряталась лицом в его рубахе. Но это не помогало. Поднялись прочие крики, мужские, женские, детские вливались в единую какофонию. Им подыгрывала метель. Они были холоднее для сердца Мани, чем ледяной ветер.
Артур мимолётно взглянул на девочку и развернулся к замку.
“Просыпайся”. Сказал юноша и щёлкнул пальцами. На земле вспыхнуло кровавое сияние. Загорелся красный круг, узоры внутри него напоминали карту лабиринта. Свет вырывался из снежных куч. Люди пришли в ужас и замолчали. Они зарывались в снег, он обжигал их лица, они разрывали зубами губы, они сочились кровью. Ревели мольбы о прощении.
Им ответил звериный рёв. За спиной Мани, извиваясь в красном света, проявилось белое создание. Кожа его была полупрозрачной, как у гусеницы. Он выглядел как идеально, невозможно сложенный мужчина. Гладкая белизна заменяла ему лицо. По ней пробежал вертикальный шов, и существо открыло рот. Сперва раскрылся первый слой острых зубов, затем второй… И всего слоёв было не счесть. Зубы загремели, рёв нарастал и вдруг затих.
Затылок монстра растянулся, из него вырвалось красное копьё. Монстр обхватил древко своими длинными пальцами и стал пытаться себя снять. Артур приподнял копьё, и существо взлетело вместе с ним. Красное сияние озаряло его. Жители деревни затихли и словно зачарованные смотрели на белого монстра.
Оно извивалось и пытался вырваться. Наклонился. Его ноги обвили копьё, монстр начал стягивать себя.