Потерянные

Айзек уже умчался вместе с Джуди. Я выхожу на улицу, дожидаясь Энди. Сигареты в кармане моей короткой куртки намекают, как я могу скоротать время. Несколько дней назад я снова начала курить. Но выкуривала лишь по сигарете в день. Это плохо и все такое, но от дурной привычки трудно избавиться. Но если Бака увидит меня с сигаретой, тогда мне точно не поздоровится.

Засовываю сигарету в рот и шарю по карманам обеими руками в поисках зажигалки. Внезапно передо мной появляется огонек. Прежде чем подкурить, я смотрю на этого «джентльмена».

Черт! Какого хрена он здесь делает?

Тем не менее, я подкуриваюсь от его зажигалки и, затянувшись, выпускаю дым.

– Я бы сказал, что это вредно, но сам не лучше. – Макс тоже делает длинную затяжку и слегка улыбается.

Сейчас он мне не кажется таким уж слащавым, как в первый раз в больнице. Шапка низко сидит на голове, скрывая светлые волосы. Темно-синяя куртка, джинсы и кроссовки – он выглядит как соседский парень. Милый и приветливый.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я.

– Жду тебя.

Я удивленно поднимаю брови и покусываю колечко в губе.

– Зачем?

Макс смотрит на мой пирсинг или на губы, не знаю.

– Хотел извиниться.

Я прочищаю горло и выбрасываю сигарету в урну.

– Я не похож на того, кто может извиняться? – с наигранной обидой спрашивает Макс.

– Честно? – Я засовываю руки в карманы и полностью поворачиваюсь к нему. – Нет. Совсем не похож.

– У меня нет оправданий, Лив, – мягко говорит он. Мое тело покрывают мурашки от его вкрадчивого тона. – Был неудачный денек, я перебрал. Сам виноват. Ты могла пострадать. Извини, правда. Если честно, не хотел тебя видеть, но только из-за стыда. Но мы увиделись, и я прошу прощения за то утро или ночь. Не помню уже. Прости меня.

Я смотрю в его темные карие глаза и вижу в них искренность. Ему действительно неловко за ту ситуацию. И очевидно он не привык извиняться.

– Все в порядке. – Я даже стараюсь улыбнуться.

Макс выдыхает и тоже улыбается.

– Твой байк не пострадал? – спрашивает он.

– Нет, он в норме. Как твоя рана?

– Уже зажила.

Наступает неловкое молчание. На улице жутко холодно, а Энди все еще нет.

– Чувствую себя паршиво, – вдруг говорит Макс. – Если бы не тот случай, я бы сегодня всю ночь пытался флиртовать с тобой.

Я хмыкаю.

– У меня иммунитет на флирт посетителей.

– Но это не отменяет этого факта.

– Охотно верю.

Он снова улыбается, но уже другой улыбкой – сексуальной.

– Я думала, ты был с девушкой.

Макс отмахивается.

– А, друзья привели. Я проводил ее до такси.

– Избавился, – саркастично поправляю его.

– Наверное, так, – с наигранной виной подтверждает он.

Фары освещают тротуар перед нами. Энди останавливается возле нас и выскакивает из джипа.

– Прости, детка. Я задержался. – Он подходит ко мне и, не обращая внимания на Макса, небрежно чмокает меня в губы.

В данный момент мне почему-то хочется, чтобы он исчез. После поцелуя я смотрю на Макса. Но он смотрит на Энди. Я бы могла сказать или подумать, что он злится, но ведь у него нет на это причин.

– Энди, – я подношу руку к губам, – это Макс, мой…э-э знакомый. Макс это Энди…

– Ее парень, – заканчивает за меня он, пожимая Максу руку.

Нет, дружок, не так. Но пусть Макс думает, что я не свободна.

– Очень приятно. Что ж, я пойду. Думаю, я еще загляну сюда. Это отличное место. Увидимся, Лив.

В словах Макса звучит какая-то насмешка. Но я понимаю, что таким он стал, увидев на своем горизонте соперника. Словно хищник, который ни за что не хочет упустить свою добычу. И наличие соперника только делает эту охоту интереснее.

И мне это нравится. Как же глупо, но ничего не могу с собой поделать. Если бы он не извинился сегодня, я бы продолжала его ненавидеть, но мое мнение меняется о нем кардинально за несколько минут. Он все так же самовлюблен, но и умеет быть другим. А это главное. Иметь маски и уметь их носить, при этом оставаясь самим собой.

– Да, конечно. – Я смотрю ему вслед и иду к машине Энди.

***

Пролетает еще неделя, и пасмурный декабрь вступает в свои права. Всю неделю я буквально работала на износ. Под утро Энди забирал меня валившуюся с ног. После нескольких часов сна я отправлялась в Бака-рю, потом к родителям в магазин, пока папа делал ремонт. И так по кругу.

Сегодня у меня свободный вечер. Я пишу Энди, что помогаю родителям и останусь у них. Конечно это ложь. Я надеваю джинсы и сапоги. Поверх теплой толстовки – черную куртку. Выйдя из комнаты, сразу же натыкаюсь на Криса. Он уже одет.

– Готова?

– Да.

Мы берем наши шлемы и выходим на улицу.

Еще одно чувство, которое накатывает на меня холодной волной – это прилив адреналина. Он несется по моей крови, не уступая скорости мотоцикла, который я веду. Холодный ветер пробирается под одежду, но адреналин в крови не дает почувствовать его.

Нас не уж много, но достаточно, чтобы местные и полиция могла посчитать нас уличной бандой. Мы не пугаем людей, мы не сбываем наркотики. Мы видим Нью-Йорк таким, каков он есть. И все это при свете луны. Мы несемся мимо 59-ой улицы, и я чувствую абсолютную власть над собой и своей собственной жизнью.

Глава 6

Макс

Месяц! Господи, прошел целый месяц с последнего раза, когда я находился в одной постели с девушкой.

Да что со мной такое?

Я тру глаза, полностью выбираясь из сна. Смотрю на часы, которые мне показывают почти три часа дня. Ну, хоть сплю я нормально. Беру телефон и набираю Кейли.

– Алло. – У нее хриплый и сонный голос.

– Эй, в Калифорнии уже полдень. Я думал ты на занятиях.

Хотя я прекрасно знаю, что у нее вчера была операция. Какие могут быть занятия? Но я все же стараюсь вести себя непринужденно.

– Ох, – пыхтит Кейли. Затем слышно, как она что-то бормочет и закрывает дверь.

– Как ты? – спрашиваю я.

Кейли вздыхает.

– Картер сказал, что как только я закончу свой последний семестр в колледже, то есть через три с половиной года, то сразу же обзаведусь огромным пузом.

Я громко смеюсь, и на меня накатывает огромная волна облегчения. Она здорова. С Кейли все будет в порядке.

– Я так счастлив за тебя. Очень.

– Спасибо, Макс. Для нас для всех это было огромным облегчением.

– Могу представить.

– Когда ты снова сможешь навестить нас?

– Крошка, радуйся семейной жизни. Ты только месяц назад вышла замуж. Последнее о чем ты должна думать, так это гости.

Она издает ленивый смешок.

– Ты знаешь, что к тебе это не относится.

– Знаю.

Мне не хочется говорить ей, что у меня проблемы с деньгами. Они есть, но быстро кончаются. На рождественские праздники ко мне приезжают Стайлз и Мадлен, поэтому, экономии ради, мне не стоит лететь в Калифорнию. По крайней мере, сейчас.

– Лучше вы в Нью-Йорк.

– Только не зимой, – ворчит Кейли.

– С удовольствием полюбуюсь тобой в куртке и шапке, калифорнийская девочка.

Она фыркает и понижает голос:

– Мой муж проснулся. Я на днях слегка провинилась, поэтому теперь неделю готовлю ему завтраки.

Все это так похоже на Кейли – готовить по принуждению.

– Бедняга Картер, – шучу я. – Ему приходится укрощать тебя, но ты еще и готовить не хочешь просто так.

– Что за извращение? Укрощать. Черта с два! И по секрету, я специально провинилась. Обожаю готовить Картеру. Видеть, как он старается проглотить блинчики с комьями – сплошное удовольствие. Из него никудышный актер, но он старается. Иногда я ему почти верю, когда он уверяет меня, что это вкусно.

Я снова смеюсь.

– И кто из нас извращенец?

Кейли тоже смеется в ответ. Мы только этим и занимаемся, когда болтаем. Когда мы оба успокаиваемся, пара секунд проходит в молчании.

– Макс. – Голос Кейли становится до жути серьезным. Я боюсь того, что она скажет. Но я помню, помню свое обещание. Черт, такое ощущение, что это нужно не мне.