Страница 2 из 3
— Настя, я буду ждать звонка, — произносит он голосом полным надежды, когда дверь с громким хлопком захлопывается прямо перед его носом.
— На-а-асть, если он будет ночевать на коврике перед дверью, лучше сразу разберись с этим. Потому что я…
— Всё под контролем, Танюх, не дергайся, — улыбается мне она нашей фирменной улыбкой, за которую люди… преимущественно мужчины, готовы простить всё, что угодно. — Ты произнесла моё имя три раза, и вот я здесь, дорогая! Готова исполнить любое твоё желание! Ой, или нет! Оказать посильную помощь, — дергает молнию на куртке, — в деле соблазнения вашего, Татьяна Александровна, непосредственного начальника.
Что?..
Что-о-о?!!
Как она?..
— Мама! — догадываюсь я, и всё становится на свои места.
— Она, — хитро смеётся сестра, вешая куртку на вешалку и сверкая своей чуть прикрытой тонким кашемировым платьем попой.
Борюсь с желанием побежать в спальню и выбрать ей что-нибудь поприличнее.
Да… давно забытые ощущения ещё университетской поры.
— Насть, не знаю, что она тебе наговорила…
— Тань, — делает она шаг ко мне, и я словно смотрю на собственное отражение в зеркале — более яркое, расслабленное, получающее радость от каждого мгновения жизни, — ты же знаешь, что я бы и с места не сдвинулась, если бы это был пустой мамин трёп. Но я чувствую, когда она начинает переживать по-настоящему. И… я вижу, что ты… — протягивает руку пытаясь прикоснуться к моей шее. Отстраняюсь. — Танька, да ты вся, как струна!
Отворачиваюсь, передергивая плечами, желая сбросить вмиг охватившее напряжение.
— Ты бы ещё в два часа ночи без предупреждения заявилась и ждала от меня благодушия и умиротворенности.
— Нет, тогда бы я ждала от тебя посыла куда подальше, потому что я помешала твоей невероятной ночи любви, — подтрунивает она. — Да, собственно, это мы тебе и организуем, делов-то! — обгоняет меня Настя, хватая за руку, плюхаясь на кухонный диванчик и усаживая меня рядом с собой. — Расслабься! Я здесь, а это значит, всё бу-у-удет хо-ро-шо! — говорит передразнивая маму, и мы уже вместе, откинувшись на спинку дивана, смеемся, разрушая этот глупый холод, возникший за те почти три года, что мы не виделись в реале.
А может, и правда, будет? И эта мысль, как порыв теплого весеннего ветра, возвращает надежду, которая, казалось бы, исчезла навсегда ещё полгода назад.
Глава 4
Настя
Да, сестренка… Всё даже хуже, чем я предполагала.
Нет, визуально — очень достойно, ухожено и… скучно…
Нет! Тоскли-и-иво!
Но главная проблема в том, что эта же тоска плещется в её взгляде, сигнализируя о том, что ещё чуть-чуть и хозяйка просто захлебнется в этом сером унынии и мрачной безнадёжности. А потому:
— Тань, а кормить ты меня собираешься?
Хмыкает в ответ, открывая холодильник и демонстрируя мне все свои плодово-овощные запасы.
Нда… Закрома кролика… Танюша у нас вегетарианка… к счастью, не воинствующая. По нынешним временам уже хорошо.
Моментально закидывает в блендер разнообразные фрукты и ягоды, туда же добавляется молоко…
Ага… миндальное… Пара нажатий на кнопку, и передо мной ставят бокал наполненный серо-буро-малиновой смесью.
Делаю глоток… Вкусно, но…
— А что-нибудь посущественней? Что я могу съесть сама? Этим, — киваю на бокал, — я могу поделиться с другом, а вон то, — указываю рукой на полку, со стоящей на ней мини тепличкой, где что-то бурно колосится, — отдам врагу.
Поднимает глаза вверх, покачивая головой:
— Будет, но позже. Пей! Тебе не помешает пройти детокс программу!
Угу…
— Когда у тебя последний раз был мужчина?
А что ходить вокруг, да около? Задаю вопрос в лоб и получаю разряд молнии, бьющий из глаз сестрицы уже в мой собственный, в тайной надежде запечатлеть там что-то наподобие шрама Гарри.
— Настя!
— Можешь не отвечать… После Вадима никого? — моментально выступивший румянец на щеках служит лучшим подтверждением. — Тань, ну тебе же не пятнадцать…
— Ты хочешь начать один из тех разговоров, который не приведёт ни к чему кроме ссоры?
Она права. Мы разные. И это данность.
— Нет, не хочу. На сегодня ты просто моя!
— Насть, тебе нужно отдохнуть после дороги! — крайне обеспокоенный взгляд, в котором перемешаны как забота обо мне, так и страх перед тем, что я задумала. Правильно, сестричка, бойся, я все-таки намерена выковырнуть тебя из этой раковины, в которую ты забилась.
— Чем, дорогая, я и собираюсь заняться вместе с тобой! Но сначала заценим твой гардероб! — подскакиваю я со стула и целенаправленно спешу в спальню.
Останавливаюсь, резко сдвигая зеркальную поверхность вправо.
Твою ж мать!
Рай перфекциониста!
Идеально развешенные вещи всей палитры черно-белого спектра, занимающие восемьдесят процентов шкафа. Пятнадцать процентов — одежда пастельных тонов и жалких пять выделили щедрой рукой для чего-то поярче…
Ну… как поярче? Вынимаю пару пиджаков и три платья.
Ага! Вот эти два точно отмазка для мамы, Таня никогда на себя такое не наденет. А вот это… Вечернее платье насыщенного синего цвета, очень необычный оттенок, но я уже вижу, что оно идеально нам подходит, даже учитывая, что сейчас у нас разный оттенок волос.
— Сама выбирала? — она стремительно опускает глаза в пол. — А кто? — у кого это так чудесно наметан глаз? Я бы прошлась с такой подружкой по магазинам.
— Михаил Андреевич…
— Твой босс?!! — а “подружка”-то прямо под боком.
— Мы были в командировке… и там незапланированный фуршет… А у нас с собой ничего…
— Он тебя в нем видел? — приостанавливаю её объяснения.
— Нет…
— Как?!!
— В последний момент всё переиграли и… — неопределенно разводит сестра руками в воздухе.
Хочется отвесить ей подзатыльник! Ну как можно было проигнорировать фактически подарок человека, в котором ты искренне заинтересована.
— Можно? — спрашиваю я.
Полыхнувший огонь во взгляде.
Мне видно, как внутри неё идёт борьба. Давненько я не трепала сестренке нервы подобным образом.
Ничего. Ей полезно встряхнуться и вспомнить о себе.
— Да… Конечно, — поджатые губы, принудительно растянутые в улыбку.
О, я уже вправе считать себя физиогномистом, на моей работе без этого никак.
Стягиваю своё платье, тёплые колготы — привет зима, привет Россия! Ловлю взгляд сёстры на своей пятой точке. Да, ей я занимаюсь отдельно, потому что, природа, судя по всему, выбилась из сил, создавая нас красивых, да ещё и в двойном экземпляре, и наши попы были оставлены на самостоятельную прокачку.
Ныряю в нежное, прохладное, струящееся полотно, и грудь сразу же реагирует на смену температуры, аккуратно вырисовывая возбужденно торчащие бугорки на гладкой поверхности платья.
Разворачиваюсь к зеркалу…
Я сплошной ходячий секс!
— Он должен увидеть тебя в этом! — выдыхаю с восторгом.
Бросаю взгляд на Таню и вижу застывшие в глазах слёзы с неизбежной обреченностью. Только этого не хватало!
— Так! — быстро снимаю платье, отбросив его в сторону и так же стремительно натягивая своё. — Давай сразу расставим точки над “i”. Я приехала не для того, чтобы поблистать на твоём фоне. Тань, мне уже этого не нужно, — забираюсь с ногами на кровать, заставляя её сделать тоже самое. Соединяю наши руки. — Я хочу, чтобы ты выбралась из этой ловушки! Ни к чему хорошему твоя ситуация на приведёт. И ты прекрасно знаешь, что есть только два варианта — либо с ним, либо без.
При упоминании последнего слова она сжимается, роняет голову на мои колени и я до меня доходит приглушенный стон:
— Я не смогу без него. Я его… люблю…
Сможет.
Я хорошо знаю свою сестру. Она изменится. Немного. И это уже будет другой человек.
Казалось бы, какая разница между ребенком, который все ещё верит в Деда Мороза и тем, что уже нет? Я хочу, чтобы она верила.
— Поэтому хватит зря терять время, сестренка! Ну-ка! — стаскиваю её с кровати, ставлю перед собой и как можно быстрее, чтобы она не успела очухаться, срываю халат.