Страница 6 из 10
Английский язык для Мишеля оказался трудным, и он до конца своих дней не мог говорить на нем так же свободно и бегло, как на французском и немецком. В дальнейшем Винсон жил в доме знаменитого министра народного просвещения, графа Сергея Семеновича Уварова (1786-1855).
Другим учителем Лермонтова с первых дней его пребывания в Москве был профессор Московского университета и преподаватель в Московском пансионе Алексей Зиновьевич Зиновьев (1801-1884). Он обучал Мишеля на дому русскому языку и российской словесности, а в пансионе преподавал красноречие и латинский язык. Он оставил воспоминания о своем воспитаннике.
В Москве у юного Лермонтова появился новый круг общения. У Красных ворот жили родственники Елизаветы Алексеевны – семья Мещериновых: глава семьи подполковник гвардии в отставке Петр Иванович, его жена Елизавета Петровна (урожденная Собакина), их сыновья – Владимир, Петр и Афанасий.
В их семье Лермонтов впервые увидел легендарного «боевого генерала Алексея Петровича Ермолова, который с 1816 по 1827 гг. был главнокомандующим на Кавказе, командовал Отдельным Кавказским корпусом… После подавления восстания декабристов он был в опале и вышел в отставку» (Гиллельсон М.И., Мануйлов В.А. «Лермонтов в воспоминаниях современников», 1972). Позже Лермонтов упомянул о нем в своем стихотворении «Спор»:
После предварительной подготовки в домашних условиях 14-летний Лермонтов в 1828 году был определен в Московский университетский пансион. По воспоминаниям Дмитрия Алексеевича Милютина (1816-1912), поступившего в пансион на год позже Лермонтова, «это заведение в то время пользовалось прекрасной репутацией и особыми преимуществами, оно стояло наравне с Царскосельским лицеем… Направление было литературным, с преобладанием русской словесности, а учебный курс превышал гимназический уровень» (Милютин).
В пансионе воспитанники изучали такие предметы, как римское право, эстетика, латинский и греческий языки и военная наука. Преподавателями были в большинстве профессора Московского университета. Любимый Лермонтовым предмет – русскую словесность – преподавал заслуженный профессор Алексей Федорович Мерзляков (1778-1830). Он обучал этому предмету Мишеля Лермонтова и на дому по приглашению его бабушки.
К моменту поступления Лермонтова в пансион там было несколько десятков «казеннокоштных» воспитанников, обучавшихся за государственный счет. Лермонтов был «своекоштным», т. е. находился на собственном обеспечении. «Казеннокоштные» ученики жили при пансионе в комнатах, рассчитанных на 8-12 человек. Лермонтов поступил сразу в четвертый класс, он был «полупансионером», его ежедневно привозили на занятия из дома в сопровождении гувернера. В пансионе были те же факультеты, что и в Московском университете, кроме медицинского.
Здание пансиона находилось в центре Москвы (на месте будущего телеграфа, угол ул. Тверской и Огарева). Для удобства посещения пансиона Елизавета Алексеевна переехала с Поварской улицы на Малую Молчановку в дом купца Петра Чернова. Позже в этом доме был открыт музей Лермонтова.
В 1828 году в съемной квартире Елизаветы Алексеевны поселился троюродный брат Мишеля, десятилетний Аким Шан-Гирей, обучавшийся на дому. В Мишеле он нашел большую перемену, как во внешности, так и в поведении: «По зрелости рассуждений он был уже не дитя, и у него были уже другие интересы» (Шан-Гирей).
Привыкший к неограниченной свободе и к исполнению всех своих желаний, Лермонтов первое время не мог быстро приспособиться к ограничениям в пансионе. Освоился только через два месяца. Подружился с некоторыми воспитанниками, среди которых были: 15-летний Михаил Иванович Сабуров, ему позже Лермонтов посвятил несколько своих стихотворений; Андрей Михайлович Миклашевский (1814-1905); Николай Федорович Туровский; Константин Александрович Булгаков с 1829 года (1812-1862), «остряк и весельчак», группировавший вокруг себя воспитанников. Там, где он появлялся, не умолкали шутки и смех. Но особенно Лермонтов был дружен со своим прежним товарищем и дальним родственником Володей Мещериновым, с которым учился на одном курсе.
Многие воспитанники пансиона в будущем стали учеными, военнослужащими или общественными деятелями: Константин Булгаков и Андрей Миклашевский стали кадровыми военными, Дмитрий Алексеевич Милютин был в должности военного министра, Михаил Сабуров стал видным общественным деятелем, Василий Степанович Межевич избрал своей специальностью журналистику. Директором пансиона в те годы был Петр Александрович Курбатов (1796-1873), инспектором – Иван Аркадьевич Светлов. По воспоминаниям Милютина, «это были «личности довольно бесцветные, но добродушные и поддерживавшие насколько могли старые традиции».
Основным учебным предметом была русская словесность. Воспитанники изучали русскую литературу, заучивали наизусть сочинения русских и зарубежных поэтов. Сочинения воспитанников зачитывались на литературных собраниях в присутствии преподавателей. «В большом ходу были рукописные сборники статей в виде альманахов, ходивших по рукам между товарищами, родителями и знакомыми» (Милютин). Издавался журнал «Атеней». Преподаватель русской словесности Семен Егорович Раич (1792-1855) – поэт, переводчик, журналист – издавал журнал «Галатея». По этому примеру воспитанники стали издавать свои рукописные журналы «Арион», «Пчелка», «Улей» и «Маяк». В журнале «Улей» были помещены первые стихи Лермонтова. По мнению воспитанника пансиона Василия Межевича (1814-1849), «они отличались зрелой мыслью не по летам и живым поэтическим чувством».
Лермонтов участвовал в заседаниях «Общества любителей российской словесности». Основал его Семен Егорович Раич. Члены его заседали по субботам, читали и обсуждали свои сочинения и переводы. Ежемесячно проводились торжественные собрания в присутствии попечителя Московского университета Александра Александровича Писарева, директора пансиона Петра Александровича Курбатова, профессора Московского университета Михаила Григорьевича Павлова. Допускались на лекции и посторонние посетители. 29 марта 1829 года состоялось торжественное собрание, на котором отличившихся воспитанников награждали за успехи книгами и другими подарками. «Мишель получил первый приз и был счастлив», – писала позже в своих воспоминаниях его приятельница Екатерина Сушкова. На выпускном акте Лермонтов прочитал стихи поэта Василия Андреевича Жуковского (1783-1852) «Море»:
Помимо серьезных занятий, воспитанники пансиона позволяли себе и шалости. Однажды принесли в класс воробья, он летал по всему классу, бился в стекла, а они гонялись за ним с криками и смехом. В пансионе Лермонтов стал увлекаться поэзией Байрона, читал сочинения Вальтера Скотта, Шиллера, а из русских поэтов – стихи Державина, Пушкина, Рылеева, Жуковского, Батюшкова, басни Крылова. Из пансиона воспитанников выпускали с правами 14-го класса, что соответствовало званию коллежского регистратора. 12-й класс соответствовал губернскому секретарю, 11-й – коллежскому секретарю. Вкусы у многих москвичей были своеобразные: восторг или умиление у привилегированного сословия вызывало все кукольное, приглаженное, а то, что было мужественным, основательным, считалось неизящным и отпугивало.
Гроза над пансионом разразилась внезапно. 11 марта 1830 года, во время перемены, в пансионе неожиданно появился император Николай I – один, без свиты. До него дошел слух о вольнодумстве среди воспитанников, и он решил сделать проверку. «Это было первое царское посещение, – вспоминал Милютин, – оно было до того непредвиденным, что начальство наше совершенно потеряло голову». У входа императора встретил только престарелый вахтер. Пройдя через актовый зал, император появился в коридоре, который воспитанники превратили «в арену гимнастических упражнений» (Милютин). Они не обратили никакого внимания на человека в генеральской форме. Обрадовавшись отсутствию надзора за ними со стороны взрослых, дети с громкими криками носились, как метеоры, по коридору, сбивая друг друга с ног. Шум стоял невообразимый. Воспитанники были в переходном возрасте – от пубертатного к юношескому, в периоде интенсивной перестройки в организме и игры гормонов. Во время перемены они выплескивали всю свою энергию, накопившуюся за время неподвижного сидения в классах.