Страница 14 из 38
– К сожалению, а может к счастью, я пою немного из другой оперы. Строительной. Хотя за свою грешную жизнь строил только воздушные замки и планы на будущее, – мой ответ поверг собеседника в грех уныния, поскольку тема для него не представляла интереса.
– А здесь что, на послушании? Почему тогда не на стройке, я смотрю наш монастырь пожары тоже не обошли вниманием. А рабочих рук раз-два и обчёлся. А тут такая удача!
– Значит такова воля Всевышнего! – произнёс азъ недостойный с такой уверенностью, что у моего собеседника даже пробежала по лицу лёгкая тень желания прервать разговор на самом интересном месте.
Но мне вовсе не хотелось отпускать братишку восвояси, даже не узнав, кто его ангел-хранитель и какого он рода-племени. Да и про экспедицию хотелось бы расспросить его поподробнее. Как знать, может, стоит и мне поучаствовать в раскопках…
– Вас, простите, как величать прикажете? – мой тон вернул собеседнику румянец на чело и улыбку на уста. – Случайно Вы не родственник Ильи Муромца, уж больно похожи.
– Случайно моё фамилие Некрасов, и сколько себя помню, на Серёгу отзывался. Но со знаменитым классиком русской поэзии меня связывает разве что знание церковно-славянского языка и московская регистрация. Даже в Карабихе побывать не довелось ни разу.
– Какие твои годы! Ещё на Луне побываешь, на Марсе будешь яблони сажать. Меня можешь величать Мигелем, как Сервантеса. А фамилия моя настолько известна… в Испании, что на Афоне впечатления не произведёт. Посему скромно умолчу.
– И чем же она так знаменита в Испании? Насколько мне известно, самые знаменитые люди там – тореадоры. Неужто Ваши предки бились на арене с быками?
– Если мои предки и бились, то только об заклад. Хотя, возможно, что ещё и с ордынцами.
Мой род восходит к временам Ивана Калиты, а может и более древним, – при этих словах лицо брата Сергия слегка вытянулось, уголки губ опустились на сантиметр, а в глазах стали поблёскивать светлячки. – Но зачем тебе такие подробности, ты же не архивариус, а в деле познания жития-бытия древних греков подобная информация ничего не добавит.
– Возможно, ты и прав, – Серёга слегка зевнул, обнажив два ряда ослепительно белых зубов, которые на фоне чёрной как смоль бороды сияли, будто звёзды на афонском небе. – И всё же хотелось бы знать, чем ты так усердно занят, если не секрет, конечно…
Секрета из своего послушания, разумеется, я делать не собирался и вкратце поведал своему новому знакомому о строгостях здешнего устава. Брат Сергий был немного удивлён, понеже самому ему не довелось пребывать ни в одном монастыре более суток. На Святой Горе он уже неделю, обошёл и объехал с десяток монастырей и скитов, на вершину подниматься не планирует. После Пантелеимона собирается посетить ещё ряд монастырей на севере Афона, а через два дня отбывает в Урануполис, чтобы после праздника начать трудовую неделю.
– Мы тоже завтра планируем податься на север, ребята хотят к старцу Рафаилу попасть, а он живёт где-то в отдалённой каливе, к нему можно только по морю добраться.
– И я бы не прочь с ним побеседовать, – брат Сергий слегка почесал в затылке, затем продолжил. – Я ещё в Абхазии его застал, как раз накануне войны с Грузией. Долго мы с ним беседовали, он много чего тогда предсказал, но нам не верилось, что такое возможно.
– Теперь поверилось? – в моём тоне слегка просквозила издёвка, но брат Сергий не стал придавать этому значение, а может просто не уловил или не подал вида.
Возникла минутная пауза, ВПС снова принялся было за добротоделание, но не успев ещё начать, снова обратился с вопросом к свому новоиспечённому брату во Христе:
– Сейчас-то откуда путь держишь? Не заметно, чтобы ты сильно пылью пропах.
– А я старался больше по траве идти. Прямиком из Симонопетры. Самый удивительный из увиденных мною монастырей, – брат Сергий слегка покачал головой из стороны в сторону.
– Чем же он так тебя удивил? – мой интерес был вполне искренним.
– Ну, во-первых, архитектурой. Он как будто скворечник на шесте, удивляюсь, как можно было вообще такое соорудить. Во-вторых, послушал хор – это что-то невообразимое! Если бы такой был в нашем храме… В России ничего подобного я даже отдалённо не слышал.
– Ты просто мало где бывал, по всей видимости. Слышал как в Суздале или в Новгороде Великом исполняют? Или как в Оптиной пустыни? Да и на Валааме не хуже…
– Бывал я и тут и там, – махнул рукой брат Сергий. – Понравилось, но в Симонопетре у хора какой-то особый распев. Или язык греческий более певучий, не знаю, надо быть профессионалом, чтобы понять. Трудно объяснить непосвящённому.
– Вообще-то я музыке семь лет учился, просто слишком поздно дошло до моих предков, что не моя это стезя. Потом в аварию попал, сломал кисть руки, слава Богу за всё!
А то бы так и занимал чужое место. Хотя и в строительстве не шибко далеко продвинулся…
– Тоже что-нибудь сломал? – неожиданно повеселел мой новый знакомый.
– Угадал! Сломал представление о том, что пора не бараки панельные ляпить, а строить красивые и добротные здания. А это многим не понравилось, поэтому сменил профессию.
– Так во-от почему ты не на стройке, теперь поня-а-а-тно, – пропел брат Сергий, но мне лень было растолковывать ему истину. Вроде как оправдывался. А зачем? Пусть думает, как ему нравится, не всё ли равно? В конце концов, разве наводить красоту преступление? Или только красным девицам сие дозволено? Послушание – оно и в Африке послушание, и не моего грешного ума дело. Надо будет, меня и на стройку призовут, чай для старцев не секрет, что я строитель, а не садовник. Но и за садом кому-то смотреть нужно, и траву полоть…
– Так что тебя ещё так поразило в Симонопетре, – I’m решил сменить пластинку, чтобы наша первая встреча не стала последней из-за сущей ерунды, вызванной недопониманием.
– Я как увидел последствие пожара, – Серёга указал на пустые глазницы окон, – так сразу прикинул, сколько их было в Симонопетре. Со счёту можно сбиться. И каждый раз он возрождался, можно сказать из пепла.
Удивительно, столько раз горела библиотека и ризница, а все святыни удивительным образом сохранились. Один монах там – сам он из Молдавии, но по-русски говорит даже без акцента, – рассказал нам подробно всю историю монастыря.
– Так ты не один, выходит дело, путешествуешь?
– Нет, нас четверо, просто ребята немного подустали, решили прокатиться до Кареи на четырёх казённых ногах, а мне по душе пешочком через Пантелеимон. И не жалею. Сейчас хочу к святыням приложиться и тоже в Карею пойду. Они хотели в скиту Андрея Первозванного или в Кутлумуше поселиться, как Господь управит. Мы ещё Зограф не посетили и Хиландар.
– Ну что ж, ангела в пути! Кстати, а к вашей археологической экспедиции можно слегка присоединиться или только избранным путь проторен, а всяких залётных не принимаете?
– Почему же, всех принимаем, но только житие спартанское. Со своей палаткой и жратвой или встаёшь на котловое довольствие.
Электричество по талонам, генератор три часа в сутки. Море в семи верстах, после обеда ездим на вахтовке. До ближайшего жилья час ходьбы или на велосипеде, но его с собой привози. В экспедиции с транспортом напряжёнка.
– Устраивает! – азъ неприхотливый сжал оба кулака с поднятыми большими пальцами вверх. – Если в августе прикачу, не поздно будет? Или сезон уже закончится?
– Не-е, в самый раз! Как раз камералка в самом разгаре будет, а у нас немногие, кто любит рисовать, всем бы в раскопках участвовать, артефакты находить. Это интереснее.
– А мне бы наоборот. Рисовать у меня, правда, получается только покемонов, а чертить со школы любил, всегда в отличниках пребывал. Полкурса мои проекты стеклили.
– Ну, вот и договорились. Ладно, я побежал, а то время не резиновое. А мне ещё до Кареи топать и Пантократор сегодня хотели успеть посетить. Не знаю, успеем ли?
– Успеете. Молись Николаю Чудотворцу, он всё управит в лучшем виде. До встречи на Крымской земле! – и мы с братом Сергием крепко обнялись. Он засеменил к воротам Свято-Пантелеимонова монастыря, а я снова принялся за ненадолго прерванное послушание.