Тайна замка Бельвуар

Принесли ещё одну книгу, ее успели сделать в двух экземплярах. Что же творит современная техника, просто уму непостижимо! Илья Михайлович быстро просматривал текст, а Нортон, найдя на внутренней стороне обложки свою фотографию Большого каньона в Колорадо, улыбался, как всегда, своей мягкой улыбкой. Гилилов попросил Нортона навестить графа, сообщить ему, что «карантин» снят, что он здоров и будет сегодня на ужине, где хотел бы встретиться с ним и, а это главное, просить его светлость о разрешении поработать в библиотеке. Нортон, вернувшись, объяснил, что его светлость с большой компанией, включая весь медицинский персонал, совершает утренний моцион в парке. Гилилов, просматривая книгу, дошел до конца и вдруг увидел стихотворение, естественно, на английском языке, оно завершало книгу. Вчитавшись в английский текст, он понял, что это стихотворение Набокова, переведенное на язык Шекспира и именно о нём. Перевод был новый и просто замечательный. Он венчал выполненную книгу также великолепно, как и ту, что лежала в его столе дома на русском языке и называлась «Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна Великого Феникса».

Новая книга, как они договорились, носила такое же название. На последней стороне обложки был портрет Гилилова и несколько цитат деятелей культуры, рекомендующих автора на Нобелевскую премию; стоял год издания – 2000; выходные данные, издатели; в книге было первое, но теперь уже откорректированное предисловие, взятое из базового экземпляра; объём новой книги составил 357 страниц. Словом, её делали умные головы! Может быть, такие же умные, как и те, что сотворили «Жертву любви», но именно эта часть гилиловского русского и английского вариантов не вошла в новую книгу; он об этом не жалел, иначе опять бы пришлось касаться кончины Рэтленда и его жены, их таинственных похорон.

Нортон пригласил Гилилова на прогулку в парк и как бы тем самым объявить о снятии «карантина», чего ждал с нетерпением граф. Они присоединились к группе врачей в то время, как его светлость метался от молодых людей, играющих на лужайке в футбол, к медсёстрам с ракетками в руках. У них была своя лужайка. Стоял полный февраль. Гольфстрим творил свои чудеса в этой части земли. Уже везде бурно цвели нарциссы, фиалки, белоснежные подснежники с опущенными головками соцветий скромничали среди буйно выпирающих из земли огромных разноцветных крокусов. «Что же будет здесь в марте, апреле?» – думали гуляющие, хотя дома у них всё это было, но начиналось позднее и в прохладной погоде. В Бельвуаре же светило солнце, дул лёгкий приятный ветерок, всюду щебетали птицы, проснулись первые насекомые, а ещё не отцветшие кусты форзиции атаковали шмели, первые пчёлы; от цветка к цветку порхали оранжево-коричневые и темно-синие, с золотым орнаментом на крыльях, бабочки. При виде всего этого хотелось вечности. Наружу в человеке рвались чувства и силы.

Графу часто попадали пассы, он легко отбивал мяч в сторону ворот, а когда подбегал к девушкам, то там стояли и визг, и смех, потому что его светлость прекрасно играл в бадминтон. Медсёстры наперебой стремились отбить волан в сторону графа. Он улыбался, смеялся, что-то кричал барышням. А его жена в это время не покладая рук трудилась в библиотеке вместе со своей родной тёткой графиней Пембрук. Обе были поэтессы, обе владели несколькими языками, включая древнеарамейский, и обе создавали самый таинственный из всех трудов о Шекспире. Они спешили, им нужен был быстрый доступ к необходимым книгам, вот почему они так долго здесь работали, заняв знаменитую библиотеку, а пока Гилилов не настаивал на её осмотре, граф предпочитал не трогать женщин, которые уже привыкли к уюту, теплу и книжным сокровищам Просперо. Узнав о снятии «карантина» и выздоровлении Гилилова, граф был этому безмерно рад и попросил его сегодня быть за ужином, чтобы возобновить замечательные вечера, при этом он намекнул, что, возможно, познакомит всех со своими гостями.

Прогулка закончилась. Граф, приняв ванну, уже сидел в своём кабинете за «Бурей»; его роскошный халат золотом мерцал в лучах набирающего силу солнца. Ему доложили, что молодёжь, особенно девушки, хотят на ужин пирожных, мороженого и разных вкусностей. Эти просьбы для его светлости были продолжением бальзамного лечения, он их просто обожал и всячески поощрял.

Сразу же шеф-повару поступили соответствующие указания. В это время инженеры и Дмитрий Евгеньевич, также приняв водные процедуры и переодевшись, ожидали указаний своего руководителя. Они последовали быстро: собраться всем в гостиной Гилилова. Состоялся своеобразный акт «приёмки» книги. Гилилов поинтересовался, кто сделал такой великолепный перевод стихотворения Набокова о Шекспире с русского языка на английский, ведь он не включил его в свой английский вариант книги. Ему сказали, что это сделала Дарина; что она особая поэтесса, с таким складом рифмования, который встречается редко и что ей особенно удаются переводы с русского языка на другие; напомнили также, что это дочь Дмитрия Евгеньевича.

К слову, дверь открылась, и он вошёл в гостиную Гилилова. Это был молодой человек тридцати восьми лет с красивым овалом лица, белозубой улыбкой, умными серо-голубыми глазами, высокий, спортивного типа, он присоединился ко всем. Гилилов его прекрасно знал, обнял и трижды сказал спасибо за книгу, за исключительный перевод стихотворения «Шекспир», за то, что придумал этот вариант выхода из ситуации; затем он с благодарностью обратился ко всем, пригласил садиться на диваны, в кресла и стал доставать из буфета хрустальные рюмки, различную посуду. Все поняли, в чём дело, и бросились ему помогать; раздались шутки, всплески смеха.

Потом появилась необыкновенная бутылка лучшего в мире дагестанского коньяка, три огромные банки армейской говяжьей тушёнки, банки с чёрной и красной икрой, с сельдью Охотского моря, лимоны, засахаренные фрукты, но не было хлеба; за ним тут же отправили слуг графа, которые постоянно дежурили в этой части обширного коридора и холла. Хлеб был доставлен. Ах, как было вкусно есть свою еду, к которой привыкли, теперь это было нечто вроде пиршества римских цезарей. «Друзья, – сказал Илья Михайлович, – ещё раз благодарю за выполнение секретного проекта, имейте в виду, что он таким и остаётся; до обеда всем спать, отдыхать, если сыты, то отдыхайте до ужина, на него явиться при полном, положенном в таких случаях дресс-коде; не ударим в грязь лицом перед хозяином, который грозился познакомить нас со своими гостями; скорее всего, это будут женщины, но не простые, а исторические личности». Ужин прошёл как никогда. Гилилов, по просьбе графа, незамедлительно вручил ему объёмную книгу, помещённую в футляр, рекомендовал читать в своих апартаментах, попросил у графа разрешение на работу в библиотеке, тот обещал это Илье Михайловичу. Но своих гостей почему-то не представил и разъяснений на этот счёт не дал. На ужине женщины наслаждались засахарёнными фруктами, пирожными и мороженым, а Гилилов думал о библиотеке.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.