Одно неосторожное желание

Получатель номер 18

Что мне делать? Куда я встряла? Кто эти люди, и что им от меня нужно? Может, я схожу с ума?

Так, стоп.

Мой скептицизм лезет наружу. Я прямо чувствую, как моя улыбка говорит: “Прекращайте, чуваки, я вас раскусила”. Чтобы не рассмеяться в лицо человеку, который на полном серьезе рассказывает мне про сказки, прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Антон спокойно ведет машину и всё также серьезно продолжает:

- Можешь не говорить. Я знаю, что в это трудно поверить, но ты попробуй.

- Не хочу я ничего пробовать.

- Почему?

- Я не собираюсь мотаться по всей стране, раздавая подарки. И что это вообще за Снегурочка такая? И вообще, у меня карьера из-за вас летит к чертям. И причем здесь какие-то там желания? Я вроде свечей в этом году не задувала и Санте писем не писала.

- Что касается карьеры, то никто её у тебя не отбирает. Каждый член нашей маленькой семьи имеет своё дело, хобби, работу. Но…

- Семьи? Какой еще семьи? Меня что, Дед Мороз удочерил?

Что-то вся эта история уже попахивает нездоровым психозом. Может, я сплю?

- Где твои родители? - прервал мои беспокойные мысли ровный голос психбольного.

- У меня нет родителей, - буркнула и отвернулась к окну.

Высотки спального района остались позади, и теперь мимо проносятся лишь маленькие домики. То здесь, то там, словно исполины над карликами, громоздятся элитные коттеджи двух, а то и трех этажей за огромными воротами. И чем дальше, тем больше великанов, тем величественнее здания.

- Ладно, извини, - в голосе Антона слышится неподдельное участие. - Я знаю, что ты выросла без родителей. Знаю, что бабушка, которая растила тебя, единственный родной для тебя человек. По паспорту твой день рождения - седьмое декабря, но ты, наверное, не знаешь, что подкидыши “рождаются” в день, когда их находят.

- Что это ты…

- Бабушка, которую ты так любишь, которая так любит тебя…

- Не говори ерунды!

- Не родная тебе.

- Ты врешь!

Что это? Шутка новогодняя? Как же больно стало! Почему? Это ведь неправда. Дурочка, успокойся! Этот придурок всё придумал. Зачем и почему, не знаю, но он врет.

А если нет? Откуда он знает про бабушку? Откуда ему известно, что я - сирота?

- Ты врешь!!! - чертов голос дрожит, и слезы просятся наружу. Как можно так верить первому встречному?!

- Мы приехали. В этот раз мы отнесем подарок вместе. И после этого вернемся к нашему разговору, - Антон забрал у меня пакет и уже открыл дверцу, но вдруг снова повернулся ко мне: - Если ты захочешь, конечно.

Идти никуда не хочется. Сердце колотится быстро и шумно. Дышать тяжело. И только мысль о том, что пари будет проиграно (хотя, если верить этому недоумку, то никакого пари по сути и не было), помогла мне взять себя в руки и успокоиться.

Глаза закрылись. Глубокий вдох. Выдох. Молча вышла, хлопнула дверцей и повернулась к дому...

Это не просто дом. Нет. Это дворец. Дворец, ослепляющий своим величием из-за забора.

- Что же ты стоишь? - Антон подошел и взял меня за руку. - Идем.

Молча следуя за ним, никак не могу упорядочить ход мыслей - они мечутся со скоростью света, не давая мне сосредоточиться.

Высокие ворота с коваными элементами, такая же калитка рядом. Псих нажал кнопку домофона и через секунду мы услышали мужской голос:

- Добрый вечер, господа. Вы к господину Осмолович?

- Да, - вежливо ответил Антон. - Можем мы его увидеть?

- По какому вопросу?

- По срочному.

- Конкретнее, пожалуйста.

- Это касается госпожи Осмолович.

- Подождите, пожалуйста. - Тишина длилась минуты две. - Проезжайте, пожалуйста, ко второму парадному.

- Спасибо. - Связь оборвалась, и он взял меня за руку. - Идем обратно в машину.

Ворота открылись, и мы въехали в заснеженный, безумно красивый двор. Высокие мохнатые ели полностью покрыты белым снегом. Ровная сухая дорога подсвечивается с обеих сторон маленькими белыми огоньками, а широкие газоны украшают белоснежные фигуры всевозможных зверей. Снег на этих изваяниях играет разными цветами - вверху то там, то здесь висят небольшие разноцветные фонари. Они неспешно крутятся, игриво рассыпая непостоянные лучики света.

Засмотревшись на всю эту красоту, я совсем забыла о своих проблемах.

- Ротик прикрой, - усмехнулся Антон. - Тут везде камеры.

- А… ой.

Стало так неловко. Быстро отвернувшись, уставилась в окно, стараясь скрыть смущение.

Мы покинули теплый салон автомобиля в полной тишине. Молча поднялись на крыльцо. Дверь открылась, и перед нами возник человек в черном костюме с белоснежным воротничком и такими же манжетами. Седой, серьезный, руки в перчатках. Ох уж эти аристократы.

- Как доложить? - Вежливый поклон, ровный голос.

- Круковский. Антон Романович.

- А леди? - поинтересовался дворецкий, повернувшись ко мне.

- Моя ассистентка, - опередил меня Антон. - Анастасия Сергеевна.

Нас провели в просторную и светлую гостиную, выполненную в стиле английской классики с ноткой импозантности. С потолка свисает огромная люстра с несчетным количеством тонких подвесок разной длины в несколько рядов. Но сейчас свет льется прямо с потолка, разделённого на множество квадратов, по контуру которых и расположены крошечные лампочки, утопленные внутрь белоснежных бассейнов. Свет разливается по периметру квадратов, давая дополнительный отблеск в виде новогодней гирлянды.

Высокий камин с потрескивающими в очаге дровами привлёк моё внимание, поэтому я подошла к нему сразу, как только дяденька в униформе покинул зал. Идеальная кладка под белый мрамор. В той же тональности выполнены стены. А сам камин украшен маленькими декоративными снеговиками, оленями, ёлками, кучей шишек и парой миниатюрных плетеных корзин с хворостом внутри. По обе стороны полки висят два одинаковых новогодних сапожка. Это так умилительно!

Очаг прикрыт декоративным, на вид довольно прочным, стеклом. Наверняка, в доме есть дети. Осмотрела внимательнее гостиную, но больше не нашла ничего, что указывало бы на наличие малышей. Может, пара молодая в ожидании первенца?

Мои размышления прервал мужской голос. Высокий статный мужчина в джинсах и теплом темно-коричневом свитере поприветствовал Антона. Легкий кивок в мою сторону и приглашающий жест. Я сдержанно улыбнулась и опустилась на ближайший пуф, обтянутый кожей пепельного цвета. В зеркальном отражении низкого журнального столика увидела свои ноги в пушистых персиковых тапках.

Пусть они подольше болтают - мне так не хочется снова возвращать млеющие от тепла пальцы в мокрые холодные сапоги! От этой мысли у меня, похоже, что-то стало не так с лицом, потому что хозяин дома поинтересовался:

- Анастасия Сергеевна, Вам не нехорошо?

- А… Нет, что Вы. - Проклиная свою рассеянность, несколько раз прикусила себе язык. - Я просто сильно замерзла. - Фальшивая улыбка неубедительна, конечно, но это лучшее, на что я сейчас способна. Что уж тут.

- Простите мне мою невнимательность, - извинился Андрей Григорьевич и позвонил серебряным звонком, стоящим тут же, на столике. - Чай или лучше кофе?

- Чай.

- Антон Романович?

- Кофе, пожалуйста.

- Виктор, - обратился он к незамедлительно появившемуся дворецкому, - Два кофе и чашку чая.

- Лимон, мед? - осведомился слуга.

- Нет… - хотела отказаться, но мне не дали возможности.

- Мед сейчас очень кстати, а лимон предотвратит простуду. Анастасия Сергеевна, Вы ведь пьете чай с лимоном?

- Да, пью…

- Вот и хорошо.

Дворецкому дважды повторять не пришлось. Он молча удалился, а господин Осмолович поинтересовался целью нашего позднего визита.

- Для начала хотели бы услышать, как Ваша жена себя чувствует? - ответил Антон вопросом на вопрос.